Сюй Вэнь (Часть 2)

Я заставил себя успокоиться и патрулировал горы, как обычно. Перед концом смены я зашёл в кабинет начальника, чтобы подать заявление об увольнении. Я сказал, что хочу отвезти дочь на Декос учиться, она достигла возраста поступления в университет, и я хочу, чтобы она получила высшее образование.

Начальник долго смотрел мне в глаза, прежде чем принять моё заявление.

Вернувшись домой, я тут же начал запихивать одежду и деньги в чемодан, торопя Чжан Ши тоже собирать вещи. Я сказал ей: «Мы уезжаем жить далеко. Сегодня же вечером сядем на корабль».

Чжан Ши послушно помогла мне собрать вещи.

Когда мы уже собирались выходить, Чжан Ши спросила: «Папа, а книги не берём?»

Это были все книги старой эпохи, которые я собирал годами, — почти единственная статья расходов на развлечения в нашей семье.

Я скрепя сердце покачал головой. Книги всегда можно купить, они ведь не запрещённые. А вот шанс на жизнь даётся лишь однажды.

Мы поспешили в космопорт. За эти годы я время от времени приходил сюда узнать стоимость билета до Декоса. Я знал, что моих денег хватит на два билета, просто всё время думал, что Чжан Ши ещё мала, и не уезжал.

Я отправил Чжан Ши в соседний магазин за водой, а сам протянул деньги кассиру, торопливо говоря: «Мне два билета на корабль до Декоса».

Кассир взял мои деньги, положил их в счётную машинку. Через две секунды сумма была подсчитана. Я протянул руку к окошку выдачи билетов, ожидая.

— Сэр, денег не хватает на два билета.

Я удивлённо поднял голову и выпалил: «Что вы сказали?»

— Денег не хватает на два билета, — кассир подвинул ко мне поближе табличку с ценами. Билеты на другие планеты подорожали. Моих денег в лучшем случае хватало только на один.

Как такое возможно!

Я ведь каждый месяц следил за ценами!

Кассир, видимо, заметив моё изумление, пояснил: «Сейчас особое время. Все корабли используются на фронте, топливо тоже. Поэтому цены на общественный транспорт недавно выросли».

Я всё понял. Так они пытались помешать жителям Планеты B114 сбежать.

Чжан Ши уже купила воду и выходила из магазина.

— Тогда купите один билет, — сказал я.

Получив билет, я отвёл Чжан Ши домой. Я разложил свои вещи по местам. Чжан Ши спросила: «Папа, мы не едем?» Я не ответил ей. На оставшиеся от покупки билета деньги я купил торт ко дню рождения и энергетическое ружьё.

В тот вечер я заранее отпраздновал восемнадцатилетие Чжан Ши.

Энергетическое ружьё было ей подарком — я надеялся, что на Декосе она сможет сама себя защитить.

На следующее утро я сунул «Барона на дереве» в чемодан Чжан Ши и сказал ей: «Чжан Ши, тебе придётся лететь на Декос одной. Поезжай туда учиться. Папа должен идти на войну. Если доживёшь до конца войны, съезди на Землю, посмотри на те места за папу».

Чжан Ши, конечно, не согласилась. Она заплакала, как тогда, в четыре года, когда её любимая резиновая погремушка упала в озеро. Она обхватила мою руку и тихо зарыдала.

Мне пришлось обмануть её: «Хорошо, я полечу с тобой».

Только тогда Чжан Ши перестала плакать и крепко вцепилась в мою руку. Я взял свой пустой чемодан в одну руку, её чемодан — в другую, и мы поднялись на борт корабля. Отвернувшись от Чжан Ши, я сказал стюарду: «Я только провожу дочь и сразу выйду».

Такое случалось часто, и стюард пропустил меня.

Я сел рядом с Чжан Ши в корабле. Она не смотрела на сияющий и глубокий космос за окном, в её глазах была только настороженность — она боялась, что я уйду. Я мог лишь успокаивать её взглядом.

Перед самым взлётом я велел ей лечь в капсулу сна.

Она не ходила в обычную школу и не знала, что из капсулы сна нельзя выйти до прибытия, когда система разбудит её.

Чжан Ши закричала в капсуле сна. Она поняла, что я ухожу. К сожалению, я не мог слышать её голос.

Я смотрел, как она погружается в глубокий сон под действием усыпляющего газа, затем взял свой пустой чемодан и сошёл с корабля. Я поклонился стюарду и, стоя у ограждения за пределами станции, смотрел, как улетает корабль. Потом я вернулся в свой дом.

В следующем месяце Альянс действительно прибыл для набора солдат.

Генерал, прилетевший на Планету B114, произнёс воодушевляющую речь, но ни на одном лице не отразилось воодушевления.

Первый набор на Планете B114 был более тридцати лет назад. Люди, стоявшие сейчас на площади, были в основном родителями и детьми тех, кто тогда ушёл и не вернулся.

Никто не ждал смерти с нетерпением. Десятилетия войны истощили чувства людей к Альянсу. Мало кто помнил, с чего вообще началась война с Инсектоидами.

Тридцать с лишним лет назад призывали людей в возрасте от двадцати до сорока пяти лет. На этот раз забирали всех — от пятнадцати до семидесяти.

Неудивительно, что я оказался на корабле, летящем на передовую.

Потом начались бесконечные дни убийств. Звуки взрывов постоянно раздавались то ближе, то дальше.

Я не знал, как продвигается война. Об этом знали только высокопоставленные генералы.

Иногда в перерывах я вспоминал Чжан Ши. Как она там? Поступила ли в университет? Сколько ей сейчас лет? Помнит ли она меня?

В один из редких дней без боёв я сидел в лагере и обрабатывал рану на голени. Сначала её тяжело ранил инсектоид, а потом задело осколком снаряда. Но моя рана не заслуживала внимания военного врача. Медсестра дала мне флакон с порошком и рулон бинта, велев перевязать самому.

С трудом закончив перевязку, я почти потерял сознание. Лёжа в палатке в полузабытьи, я подумал, что, возможно, началась инфекция.

Умереть так было бы неплохо. Мне показалось, я увидел Чжан Ши. У неё были короткие чёрные волосы и большие глаза, она улыбалась мне.

Я сказал ей: «Чжан Ши, ты пошла учиться? Как тебе в университете?»

...

— Сюй Вэня здесь нет? Умер? — спросил солдат с тёмным лицом. Он обычно спал рядом с Сюй Вэнем, но последние несколько дней его переводили по делам в соседний военный округ, а когда он вернулся, Сюй Вэня уже не было.

Стоявший рядом парень, выглядевший лет на пятнадцать-шестнадцать, ответил: «Сюй Вэнь сказал какую-то бессмыслицу новому молодому офицеру и умер. Его нога была слишком сильно ранена. Даже то, что новый офицер позвал военного врача, не помогло. Но ему повезло. Офицер оказался мягкосердечным и отправил его тело домой».

Разговор прервался. Прозвучал военный горн, призывая всех строиться на линии фронта.