Воспоминания о прошлом (Часть 3)

Воспоминания о прошлом (Часть 3)

Во-первых, она стала очень раздражительной.

Даже во время небольших тренировочных дебатов внутри клуба, если кто-то из участников реагировал медленно или выходил на сцену неподготовленным, ее охватывал гнев. Даже с новичками, не имеющими никакого опыта, она была крайне резка, иногда не сдерживалась и взрывалась, так что все присутствующие замирали от страха.

Во-вторых, она постоянно придиралась.

Возможно, из-за интенсивных размышлений ее мозг работал на предельной скорости, и она невольно выискивала в словах собеседника неточности, зацикливаясь на мелочах. Ее тон становился все более агрессивным, хотя, едва произнеся слова, Линь Ихуай тут же жалела о сказанном. Но разбитую чашку не склеишь, и подруги больше не решались говорить с ней так открыто, как раньше.

Несмотря на все эти увлекательные занятия, Линь Ихуай все еще была ученицей старшей школы. Она не была гением, и поддерживать прежний уровень успеваемости становилось все труднее.

Когда пришли результаты последнего ежемесячного теста, учитель, глядя на ее работу, хотел что-то сказать, но не решался.

Увидев это, Линь Ихуай почувствовала стыд и отчаяние. Молча скомкав исчирканные черновики, она бросила их в ящик стола и бессильно уткнулась в парту до конца перемены.

Многими ночами Линь Ихуай хотелось плакать, но, как и тогда, когда ее не выбрали старостой, она могла лишь молча, беззвучно плакать, уткнувшись в одеяло. Она не хотела мешать соседкам по комнате и не хотела, чтобы они видели ее слабость.

Намечались довольно крупные соревнования вне школы, но атмосфера в клубе становилась все более гнетущей.

Линь Ихуай помнила, как, только придя в клуб дебатов, она считала его своей тихой гаванью. Каждый раз, переступая порог клуба, она чувствовала радостное волнение, словно у нее внутри взрывались шипучие конфеты.

Но она слишком устала и просто не могла больше контролировать свои эмоции.

И вот однажды Линь Ихуай зашла в туалетную кабинку, повесила рюкзак на крючок на двери и немного покопалась в нем, прежде чем нашла салфетки.

Вероятно, из-за этой заминки две девушки, вошедшие следом, не заметили, что Линь Ихуай уже заняла кабинку, и начали беззастенчиво сплетничать.

— Эта… ну, ты поняла. Она что, с ума сошла? Вечно с кислой миной ходит! Кому она это показывает?

— Я тоже так думаю! Давно хотела сказать. Зазналась, что ли, из-за того, что в студсовет попала? Строит из себя начальницу.

— Да уж, видела, как она отчитывала четвертого спикера? У того был такой вид, будто он пожалел, что связался с этим клубом.

— Точно! Зачем она так старается? Что, баллы к экзаменам за это дадут?

— Да ей просто нравится быть в центре внимания! Я, короче, ухожу из клуба. Столько контрольных еще не решено!

— Раньше, глядя на их выступления, я думала, что у них такой командный дух, такой энтузиазм. А теперь поняла — все это показуха!

Девушки захихикали.

Линь Ихуай затаила дыхание и, не шевелясь, словно деревянный истукан, ждала, пока эти двое закончат свои дела и уйдут. Только когда их и след простыл, она медленно подняла руку, и ее плечо хрустнуло.

Казалось, она не расстроилась, скорее, оцепенела. Ее мысли блуждали где-то далеко: «Так вот что имели в виду в романах, когда говорили, что туалет — идеальное место, чтобы услышать сплетни о себе. Это правда!»

Линь Ихуай даже подумала, что эти девушки правы — они хорошо ее знали. Ей нравилось быть в центре внимания, она всегда хотела побеждать, не умела проигрывать. И ей тоже казалось, что она сходит с ума!