Глава 4

Сегодня я опоздала в школу, потому что специально пошла длинной дорогой, чтобы умыться в горном ручье.

Никто не обратил внимания на моё опоздание, никто не заметил изменений во мне, сидящей на последней парте, пока после уроков не появился один мальчик.

— Позовите Е Цзы! — крикнул он с важным видом, стоя в дверях класса.

Все взгляды обратились на меня. Я знала, что в школе будет новая сенсация, потому что мальчик, который меня позвал, был сыном старосты.

Выбегая из класса, я почти спрятала лицо в волосах. Я ненавидела эти взгляды. Они смотрели не на меня, а на посмешище.

Сын старосты хмыкнул и повёл меня в рощицу за школой.

Глядя в его глаза, я вдруг поняла: я действительно красивая.

Он протянул руку, я увернулась.

— Чёрт! — разозлился он. — Дай хоть потрогать!

В этот раз я не стала уворачиваться.

Он положил руку мне на лицо и принялся гладить.

Я вспомнила ту книгу с красивой женщиной на обложке.

Я снова отстранилась. На этот раз он не рассердился, видимо, уже наигрался.

Приняв хулиганскую позу, он пригрозил:

— Чтобы каждый день приходила сюда, давала себя потрогать. А то ноги переломаю!

Я подумала, что эти слова он наверняка услышал по телевизору. Я как-то подглядывала, как у других в деревне показывали телевизор, и хулиганы там выглядели точь-в-точь как он.

Видя, что я не возражаю, он довольно ухмыльнулся и уже собрался уходить, но я остановила его.

— Дай мне денег, и я дам тебе поцеловать себя, — сказала я. После долгого молчания мой голос звучал неуверенно, но, клянусь, это было не от волнения.

Я совсем не волновалась.

Я почти бегом вернулась домой, по дороге не забыв выпачкать лицо пылью.

Я радостно отдала две монеты маме. Видя её вопросительный взгляд, сказала:

— Нашла.

Я врала не краснея, и мама ничего не заподозрила.

Она улыбнулась, и морщины на её исхудавшем лице собрались складками, как у старой ведьмы.

Видя мамину улыбку, брат тоже обрадовался.

Он, покачиваясь, подошёл ко мне и глупо пролепетал:

— Дурочка, ду… дурочка.

Мне очень хотелось его пнуть.

Когда я отдала маме деньги во второй раз, она не улыбнулась.

В третий раз она разозлилась.

Кулаки и пощёчины обрушились на меня. Я закрыла голову руками и съёжилась в углу, крича:

— Я украла! Украла!

На меня посыпались дикоросы из корзины. В тот день я чуть не потеряла сознание.

С тех пор я больше не отдавала деньги маме.

С тех пор я всегда ходила, придерживая рукой пояс, потому что в потайном кармане под одеждой лежали мои деньги.

Денег становилось всё больше.

Раньше я и представить себе не могла, что когда-нибудь у меня, как у детей из богатых семей, будет больше тридцати монет.

Но я совсем не радовалась, потому что не могла тратить их, как дети из богатых семей, и не могла отдать их маме.

Я каждый день прятала эти деньги, не зная, что с ними делать.

Потом я всё думала, как бы найти способ, точнее, причину, по которой мама могла бы взять деньги и не рассердиться.

Поэтому, когда в школе рассказывали про страховку, я, не раздумывая, отдала все деньги.

Я не понимала, что такое страховка. Я знала только, что если со мной что-то случится, мне выплатят компенсацию.

Заплатив, я тут же пожалела.

Я думала, что если меня случайно убьёт мама, то она получит компенсацию.

Но тогда маму посадят в тюрьму, и кому достанутся деньги?

Заплаченные деньги нельзя было вернуть. Я ругала себя:

— Вот дура!