Глава 1

У-и-у-и-у-и-у-и——

Вой сирены скорой помощи пронзил ночную тишину городских улиц.

— Давление падает слишком быстро!

— Аритмия! Ишемия желудочков!

— Пациент потерял слишком много крови! В лёгких скопилось много крови!

— Он не выживет…

Гу Ланю казалось, что вокруг очень шумно.

Резкие звуки, раздававшиеся то тут, то там, в его затуманенном сознании звучали особенно пронзительно и назойливо, теребя нервы.

Он ещё дышал, но был уже на грани.

Осколок, глубоко вонзившийся в грудину, мешал дышать. Холод проникал в лёгкие, вызывая хрипы, похожие на звук сжимаемых мехов.

Каждый вдох лишь усиливал боль, мучая его так, что хотелось поскорее освободиться.

На самом деле, в момент происшествия он от боли почти потерял сознание.

Но был один голос, который не давал ему покоя, витал в ушах, словно тихий шёпот, зовущий его снова и снова.

Кто это был?

Остались ли у него какие-то неисполненные желания?

Наверное, нет.

Гу Лань чувствовал, что прожил свою жизнь гладко и успешно, добился всего, чего хотел, и ему не о чем сожалеть.

Разве что жизнь оказалась короткой.

Другие, вероятно, тоже посчитали бы, что ему грех жаловаться.

Ведь то, чем он обладал, было недостижимой мечтой для многих, предметом зависти на всю жизнь.

Гу Лань уже представлял, как новости о нём снова заполонят Weibo, захватив внимание всех пользователей сети.

Весь мир развлечений, возможно, подведёт итог его жизни так:

«Всенародная „белая луна“ индустрии развлечений Гу Лань трагически погиб во время съёмок. В восемнадцать лет возведён в ранг бога, в двадцать восемь — ушёл с экрана. Идеальная экранная жизнь, неугасающая легенда кинематографа! Горестная утрата для всего мира искусства!»

Если бы можно было выбирать, он бы не хотел такого громкого финала…

Гу Ланю везло.

Всегда везло.

Когда он только начинал карьеру, известный режиссёр заметил его внешность и харизму и пригласил в мир кино.

Первая же роль была главной.

Затем последовал стремительный взлёт: фильм получил признание критиков и собрал кассу как в стране, так и за рубежом.

Его личная популярность мгновенно стала всемирной.

Другие на его месте, достигнув такого пика, могли бы испугаться, опасаясь спада популярности из-за недостатка сил для поддержания успеха, падения с пьедестала, мимолётной славы.

Ему же не о чем было беспокоиться.

Дебютировав на вершине, он оставался на ней десять лет, не теряя популярности. Предложения ролей и слава сами шли к нему в руки, а он ушёл на пике своей формы, внезапно.

Говорили, что он был «белой луной» для бесчисленного множества людей, слишком удачлив, и за это должна была последовать расплата.

Но, возможно, это была просто идеально написанная Богом жизнь.

Время сохранит лишь его безупречный образ на экране, который уже ничто не сможет омрачить.

Гу Лань уже собирался спокойно уснуть.

Вдруг чья-то рука взяла его руку, и на тыльную сторону ладони опустился лёгкий-лёгкий, почти неощутимый… поцелуй.

Рука была тёплой и немного сухой, с чётко очерченными костяшками пальцев, крепко сжимавшая его пальцы.

Гу Лань не знал, кто был рядом с ним.

В момент происшествия царил хаос, мелькали люди. Из-за удара головой его зрение сохранило способность воспринимать свет лишь на несколько кратких секунд, а затем погрузилось во тьму.

Он чувствовал, как его поднимают и опускают посреди оглушительного шума, похожего на кипящую воду. Затем этот шум быстро удалился, и всё заглушил пронзительный вой сирены, сделав его слабые вздохи совершенно незначительными.

Кажется, он хотел что-то сказать, но быстро отказался от этой мысли.

Съёмки на площадке немедленно прекратились. Люди суетились, кто-то обсуждал случившееся, кто-то паниковал. Он не мог разобрать, кто был рядом в тот момент.

Агент?

Ассистент?

Режиссёр?

…Вряд ли.

Хотя, казалось, вся индустрия развлечений твердила, что Гу Лань был многолюб и в то же время бессердечен, холоден и распутен, являясь «белой луной» и «киноварной родинкой» в сердцах бесчисленных актёров и актрис.

Но он мог поклясться перед небесами, что это было не так…

Гу Лань был невероятно красив — той самой утончённой красотой, к которой подходили любые эпитеты без преувеличения. Фигура, рост — всё было безупречно. Даже в мире развлечений, полном красавцев, мало кто мог с ним сравниться.

Но его внешность имела оттенок холодности и притягательности одновременно — такова была единодушная оценка СМИ, и он считал это несправедливым.

За свои двадцать восемь лет холостяцкой жизни его актёрская карьера была полна успехов, а вот любовная история оставалась чистым листом.

Правда, если бы нужно было вписать туда имя, одно нашлось бы.

Но то, что ничем не закончилось, он давно считал забавным случаем и выбросил из головы, даже стесняясь рассказывать об этом.

Он ведь даже за ручку с тем человеком не подержался, как всё кончилось.

Гу Лань был в полузабытьи. Шум в ушах стал ещё настойчивее и резче, а сознание медленно погружалось в туман.

Ему очень хотелось открыть глаза и посмотреть, кто это воспользовался его беспомощностью, чтобы украдкой поцеловать, но сил не было, веки были слишком тяжёлыми.

Наконец, он с огромным усилием повернул голову и приоткрыл глаза. В ограниченном поле зрения мелькнул расплывчатый силуэт. Лица было не разглядеть, но фигура казалась очень красивой и почему-то немного печальной.

Губы незнакомца отнялись от его руки и приблизились к уху, что-то шепча.

У Гу Ланя гудело в ушах, он ничего не слышал.

— Гу Лань…

— Гу Лань…

— Гу Лань! Ты не можешь умереть, я ещё не…

Остальные слова растворились вдали.

…

«Динь-динь-динь-динь-динь——»

Телефон звонил долго, пока тонкая бледная рука не нашарила его под одеялом.

— Алло…

На том конце провода тут же раздался громкий голос: — Сяо Чу, ещё спишь? Быстро, быстро, вставай, приведи себя в порядок, я нашёл тебе работу!

Гу Лань: ???

Пока он размышлял, кто такой «Сяо Чу», мужчина в телефоне продолжил: — Сегодняшняя работа очень хорошо оплачивается! И это с великой звездой Янь! Твоим предкам несказанно повезло, что тебе выпал такой шанс! Я с трудом его для тебя выбил, так что сегодня постарайся! Алло? Проснись!

Гу Лань задумался: кто такая «великая звезда Янь»? Он привык быть номером один в индустрии развлечений, и, кроме нескольких старых мэтров, не помнил никого, кого бы не называли просто по имени в его присутствии.

— Эм… вы кто? — спросил Гу Лань, всё ещё чувствуя головокружение, и, опираясь на руку, медленно сел.

В первый момент ему стало так дурно, что всё поплыло перед глазами, и его чуть не стошнило.

Но желудок был пуст, и после нескольких сухих рвотных позывов, оставивших во рту кислый привкус, головокружение быстро прошло.

Он сосредоточился, поднял веки, огляделся и тут же понял, что что-то не так.

— Ах ты, паршивец, ты что, мой голос не узнаёшь? Всего месяц не виделись. Я брат Лу, твой агент! — продолжал кричать в трубку мужчина.

Гу Лань хотел сказать, что его агента зовут не Лу, и поинтересоваться, откуда взялся этот мошенник.

Однако, разглядев обстановку, он почувствовал, что ситуация очень странная, и решил пока не разоблачать обманщика, а неохотно ответил: — Понял, перезвоню позже.

— Давай быстрее! Скоро приедет великая звезда Янь, нельзя же его заставлять ждать! Говорю тебе, это, возможно, твой самый большой шанс выбиться в люди за все шесть лет, что ты прозябаешь в двадцать восьмом эшелоне. Хех, если ухватишься за золотую ногу великой звезды Янь, то сможешь стать популярным!

Повесив трубку, Гу Лань не удержался от мысленной насмешки над этим мошенником: какой ещё двадцать восьмой эшелон в индустрии развлечений? Он о таком и не слышал.

Но затем, стоя посреди крошечной комнаты площадью чуть больше десяти квадратных метров, которую можно было охватить одним взглядом, он подумал, что, возможно, это он сам не в себе.

Что это за место?

Что за ерунда?

Почему он здесь?

Гу Лань снова сел на край кровати, пытаясь собраться с мыслями.

Он вспомнил, что перед тем, как потерять сознание, снимался в фильме «Лазурная волна».

Это был артхаусный фильм на гей-тему, который долго готовили с целью получить награду на Берлинском кинофестивале.

Если бы его потом выпустили в прокат в Китае, то, вероятно, многое бы вырезали. Сценарий был очень смелым и требовал от актёров больших жертв.

Этот фильм снимался не ради кассовых сборов на внутреннем рынке. Достигнув своего положения, Гу Лань уже не нуждался в кассе для самоутверждения; ему нужны были новые вызовы и неизведанные области.

Кроме того, это было ради мечты друга.

Сценарист и режиссёр хотели создать настоящее произведение искусства и показать его там, где оно сможет свободно дышать.

Ещё одной причиной было то, что его партнёром по съёмкам был Янь Цзиньси.

В оригинальном сценарии было много интимных сцен, что доставляло ему некоторые неудобства.

А Янь Цзиньси был тем актёром, с которым у него точно ничего не могло произойти в реальности и превратиться в коммерческий хайп.

Именно поэтому он согласился на участие в проекте.