Глава 1

Алчный Волк BY Шаонянь Ань / Мо Си / Жэньчжа Ань.

/ Ши Ань / Сетранголо / Moonquakes.

Легкое летнее чтиво, короткий рассказ, излюбленная тема человек-зверь (зачеркнуто).

Псевдо-фурри, волколак-семе, нежный уке, R18 есть

(Один)

Мы с существом, сидящим на моей кровати и предположительно являющимся человеком, уже полчаса настороженно смотрим друг на друга.

Я мертвой хваткой вцепился в уголок простыни под ним, пытаясь создать видимость: «Двинешься хоть на шаг, и я сверну тебя в пекинскую утку», но я прекрасно понимал, что это действие, выглядящее совершенно неубедительно, не имеет никакого реального значения перед этим ублюдком, который почти на голову выше меня.

Он бесстыдно обнажил тело взрослого мужчины: длинные конечности, крепкие мышцы, сильный торс, обернутый белым полотенцем, словно бесстыдная греческая статуя. А его глубокие, мрачно-зеленые глаза смотрели на меня в упор, как у волка, жаждущего человеческого мяса.

В душной, тесной съемной комнатушке тиканье часов отдавалось ударами в висках. Честно говоря, у меня еще и шея немного болела, потому что я полночи не спал, ухаживая за этим скотом, а утром он же меня и разбудил. Если бы убийство не каралось законом…

Нет, это убийство или жестокое обращение с животным?

Мои мысли были спутаны, как суп из яичных хлопьев с крахмалом. Ни один орган, кроме глаз, не хотел верить в то, что я видел перед собой.

Вчера, когда я его спасал, он, черт возьми, был волком!

— А проснулся я рядом с живым и пышущим здоровьем голым мужиком.

Чистая правда, клянусь, вчера я ехал по Прибрежному шоссе возле Лесного парка и подобрал раненого мексиканского волка.

До сих пор в моей голове отчетливо всплывает картина, как я его впервые увидел: он, кажется, только что выбрался из разрыва в проволочной сетке и устало переставлял лапы вдоль раскаленного солнцем шоссе. Шерсть на животе была всклокочена и окрашена кровью, а его жалкий вид не оставлял сомнений, что он вот-вот упадет на месте и больше не поднимется.

Я не бессердечный человек, хотя эта жалость, возможно, не так ярко проявляется к моим сородичам. По крайней мере, я считаю, что животные нуждаются в заботе. Назовите это помутнением рассудка, как угодно, но тогда я не смог пройти мимо.

Я остановился перед ним, и он остановил свои тяжелые шаги в моей тени. Пока я еще опасался, что он вдруг бросится и перегрызет мне горло, волк посмотрел на меня своими острыми, свойственными зверям глазами, медленно, словно умоляя, лег на землю.

Из доброты… или из поверхностного любопытства, я привез этого беднягу в свою убогую съемную комнатушку возле университета. Когда покупал бинты и мазь в аптеке, невнятно сказал хозяйке, что это хаски друга, за которым тот не успевает ухаживать.

Затем я, этот придурок, у которого от образа святоши снесло крышу, усердно ухаживал за этим животным: вымыл его, перевязал раны, провозился до полуночи, прежде чем уснуть, а на рассвете меня разбудило странное ощущение.

Мое тело среагировало раньше, чем проснулось сознание. Я понял, что что-то касается моего лица, что-то мягкое и теплое, двигающееся от подбородка к щеке и остановившееся на губах. Если бы не привычка одинокой жизни, закрепившая мои инстинктивные реакции, я бы почти подумал, что рядом со мной девушка, которая меня целует.

На деле это оказалось лишь моей несбыточной мечтой.

— Эй.

Не будучи уверенным в его личности, я осторожно заговорил с ним: — Ты тот… волк, которого я вчера спас?

Он кивнул, и его примечательные ключицы в тусклом свете отбрасывали чарующие тени, похожие на горные долины.

— Ты… — Я старался не выражать слишком бурно то слово, которое выходило за рамки моего понимания, — оборотень?

Он немного смущенно наклонил голову. Растрепанные черные волосы коснулись его красивых бровей, длинные, как перья, ресницы тяжело опустились, а тонкие, изящные губы слегка приоткрылись, издавая несколько глубоких, магнетических звуков, похожих на заклинание.

Моей первой мыслью было, что это их собственный язык, то есть волчий.

Но если судить по внешности, это был абсолютно чистокровный мексиканский волк. Неужели мне придется говорить с ним по-испански?

Это было слишком абсурдно.

Я раздраженно почесал голову и только хотел продемонстрировать свой хромой английский, как он вдруг уперся руками в край кровати, вскочил и повалил меня прямо на пол. Мой позвоночник без всякой амортизации ударился о землю, и я тут же скривился от боли. А он, как настоящий волк, прижал мои плечи своими «передними лапами», его тонкие пальцы, словно железные клещи, почти проткнули мою кожу, а сам он давил сверху, как обрушившаяся гора.

— Su nombre? (Твое имя?)

— Это же совершенно не в тему, братан!

Видя, что я только шиплю от боли и совершенно не могу ответить, он вдруг отпустил меня, уперся руками по бокам моей талии и, склонившись, глубоко вдохнул воздух у моей напряженной шеи. Кончик его носа и волосы коснулись кожи, заставив меня невольно вздрогнуть. Опустив глаза, я с удивлением обнаружил, что вчерашние порезы на его животе полностью зажили, и на его мускулистом прессе не осталось ни единого шрама.

Только тогда я понял, что спас кого-то невероятного. Это был самец волка, который мог превращаться в человека, чьи раны могли заживать сами по себе, и который говорил по-испански…

Лан Чэнь, что же ты натворил.

У меня чуть слезы не навернулись. Я молил всех богов, чтобы этот волк, восстановивший силы, не вздумал пообедать своим спасителем. Конечно, подсознательно я все еще верил, что животные не будут такими неблагодарными, как люди, но, судя по нынешней ситуации, его поведение было скорее похоже не на желание съесть меня, а на…

Предигрушку.

Его рука лежала на моей талии и время от времени слегка сжимала ее, ладонь имела тенденцию двигать одежду вверх. Он нюхал мою шею и ключицы, как животное, его теплое дыхание словно цеплялось за каждый чувствительный волосок на моей коже. Краем глаза я увидел красивые дельтовидные мышцы на его руке, а в следующую секунду наши носы оказались вплотную друг к другу.

Затем, когда я был почти готов потерять сознание, он прищурил свои волчьи глаза, полные дикой агрессии, и лизнул языком мои плотно сжатые губы.

Меня всего взорвало.

Вся кровь, словно по каналам, прилила к голове. А он, как ни в чем не бывало, почти целуя меня, низким голосом произнес: — Your name?

— …Лан Чэнь.

К моему удивлению, он, кажется, понимал китайский, возможно, потому что некоторое время жил здесь, в Лесном парке. Он смотрел сверху вниз на мое смущенное лицо, это красивое, даже немного демоническое лицо с чертами смешанной крови, скрытое в многослойных тенях ниспадающих волос. Уголок его рта дернулся, и он тщательно, словно ребенок, повторяющий по слогам, произнес мое имя: — Лан… Чэнь.

Затем он взял мою руку и ткнул пальцем себе в грудь: — Quentinn.

Я поспешно кивнул. И когда я уже собирался продолжить дружеское общение с этим господином Квентином, он вдруг настороженно поднял голову и посмотрел на дверь. Слух у волков в несколько раз лучше, чем у людей, и он услышал чье-то движение раньше меня. Затем в мою маленькую убогую дверь съемной комнаты раздался оглушительный стук.

— Лан Чэнь, ты, внучок, встал или нет?!

Моей первой реакцией было запрокинуть голову и крикнуть в ответ: — Дай Цзэ, мать твою!!! — Выругавшись, я поднял глаза и увидел, что волк не отрываясь смотрит в сторону, откуда стучал мой друг, и, словно перед лицом смертельной опасности, обнажил острые клыки.

У меня сейчас будет сердечный приступ.

(Два)

После ожесточенного выбора между звонкими и глухими звуками я решительно исправил имя господина Волка с Кунь Дин на Кунь Тин (Квентин). Это последнее упрямство двоечника с языкового факультета, прошу всех принять к сведению.

----------

Осознав, что пришедший ко мне человек — мой однокурсник Дай Цзэ, я не почувствовал облегчения от того, что этот внезапно появившийся внучок может меня выручить. Наоборот, я испытал неописуемый страх из-за откровенной враждебности Квентина.

Я заметил выражение его лица: это было человеческое лицо, но в глазах бурлила жажда крови дикого зверя. Снизу его мрачно-зеленые зрачки почти сузились до точек, острых, как лезвие ножа, а мышцы напряглись, словно тетива лука, готовая выпустить стрелу.

Я не мог представить, какой шок испытает этот придурок, если так бесцеремонно ворвется сюда, но я был уверен, что это будет хуже, чем я думал.

Бог знает, сколько сил мне понадобилось, чтобы успокоиться, похлопать Квентина по руке и, говоря и жестикулируя, указать на дверь: — Снаружи мой друг. Ты сначала отпустишь меня?

Оборотень опустил глаза, словно пытаясь понять, насколько правдивы мои слова. От его взгляда, полного невысказанной угрозы, у меня сердце подскочило к горлу, и я чуть не задохнулся.

Наконец, он ослабил давление и выпрямился, но вдруг резко протянул руки, подхватил меня и усадил к себе на колени. Среди тысяч сыновей и дочерей Китая я не встречал человека… ах да, животного, с такой огромной силой.

— Лан Чэнь, твою бабушку!! — Дай Цзэ за дверью потерял терпение.

— Подожди, я одеваюсь!!! — крикнул я, обернувшись. Холодная, белая рука обхватила мою шею сзади и тут же притянула к красивому, властному лицу. Правда, он был так красив, что мне захотелось плакать.

— Ч-чего ты…?

— Ты, спасибо, спас меня.

Он говорил по слогам, как ребенок, только учащийся говорить. Я чуть не рассмеялся от умиления, но его рука скользнула под подол моей футболки и остановилась на линии талии. Казалось, ему очень нравилось теплое прикосновение человеческой кожи, хотя способ сближения был, мягко говоря, слишком двусмысленным.

Я дрожащими руками уперся ему в плечи и неожиданно встретился с ним взглядом. Мрачно-зеленые глаза были похожи на красивую ловушку. Я смотрел на них и чувствовал, как по спине пробегают мурашки, а горло нервно дрожало. Затем он приблизился — и укусил меня за…