Глава 3

Глава 3

Они сидели друг напротив друга.

— Ты в порядке?

Вопрос нарушил тишину.

— Шилин, это я был виноват перед тобой тогда. Если бы у меня была возможность помочь твоему отцу расплатиться с долгами, ты бы не… — он не смог договорить, слова застряли в горле.

— Председатель Фу, никто ни перед кем не виноват, — быстро ответила Лань Шилин.

На самом деле, оба чувствовали вину, но скрывали это глубоко внутри.

— Нынешнюю ситуацию мы оба прекрасно понимаем. Скажу прямо: условие нашего сотрудничества — создать новую семью. Я знаю, ты можешь колебаться. Ничего страшного, я могу подождать твоего ответа, — Лань Шилин посмотрела Фу Ицину прямо в глаза. Он не отвёл взгляд.

— Я согласен, — твёрдо и решительно ответил он. Фу Ицин выпалил это так, словно не раздумывал ни секунды, и Лань Шилин показалось, что она ослышалась.

— Мы можем снова быть вместе, как раньше, — повторил Фу Ицин своё решение.

— Хорошо. Раз так, я могу прямо сейчас попросить своего секретаря перевести тебе 20% акций Корпорации Лин, — она уже взяла телефон, чтобы позвонить.

— Теперь мы одна семья.

Поэтому председатель Фу не принял этот щедрый дар.

Они ещё немного поговорили. Когда оба встали, Фу Ицин заметил на её воротнике брошь в виде жаворонка и добавил:

— Шилин, ты сегодня очень красива.

Лань Шилин поняла намёк и слегка улыбнулась ему.

— Тогда до следующей встречи.

Эту брошь Фу Ицин подарил Лань Шилин в знак любви, когда они были вместе. Он не ожидал, что она сохранит её.

Вечером Лин И, вернувшись из школы, по обыкновению пошёл тренироваться. Закончив выполнять комплекс тайцзи на крыше, весь в поту, со следами капель на лице, он спустился вниз, собираясь пойти в свою комнату, но его остановила мать.

Лань Шилин сидела на диване, попивая чай.

— И-эр.

— Мам, что случилось?

Лань Шилин оглядела его с ног до головы.

— И-эр, тебе бы сначала привести себя в порядок.

Лин И развернулся и пошёл к себе в комнату. Приняв душ и переодевшись, он спустился вниз.

Поскольку Лин И не привык ужинать, слуги подогрели кашу и поставили её на столик в гостиной.

— И-эр, завтра мы переезжаем. Собери сегодня вечером свои вещи.

Лин И не понял.

— Здесь же хорошо, зачем переезжать? И куда?

Лань Шилин, казалось, задумалась. «И правда, — подумала она, — жить с ним буду я, зачем тащить с собой ребёнка?»

Однако она вспомнила, что им всё равно предстоит встретиться, и другая сторона тоже будет там.

— Можешь и не переезжать. Завтра просто поедешь со мной. Мы встретимся с людьми, с которыми будем видеться каждый день.

— Хорошо.

Тем временем в доме семьи Фу.

Фу Ицин постучал в комнату сына. Он увидел, что Фу Юйчэнь упражняется в каллиграфии. Фу Юйчэнь был немногословен, но любил искусство — тихий и интеллигентный юноша, прекрасно владевший гуцинем, игрой в го, каллиграфией и живописью.

После неожиданной гибели матери он горевал, плакал, но что он мог поделать? Он был бессилен. Единственный выход — затаиться и постепенно набираться сил, пока не сможет действовать. Он также пытался открыться людям, общаться и завёл в мире искусства несколько друзей-единомышленников.

Фу Ицин выглядел серьёзным, но в то же время по-отечески добрым. Его голос был ровным, с мужской притягательностью.

— Юйчэнь, завтра ты поедешь со мной в одно место.

Когда отец говорил о делах, он никогда не советовался, а просто ставил перед фактом.

— Я понял, отец, — спокойно ответил Фу Юйчэнь, не отрываясь от своего рисунка.

Обе семьи прибыли на новую виллу почти одновременно. Не зная правды, можно было подумать, что Фу Ицин и Лань Шилин — супруги, которые уважительны друг к другу, как гости. Они вежливо предложили друг другу сесть на диван.

— Какой чудесный, ясный и погожий день, — первым заговорил Фу Ицин.

— Юйчэнь, это Лань Шилин.

— Можешь звать её Тётя Лань, — Лань Шилин улыбнулась с материнской нежностью, глядя на юношу.

Фу Юйчэнь посмотрел на молодую женщину перед собой и сказал:

— Тётя Лань, на самом деле, я могу называть вас матерью.

Эти слова потрясли всех присутствующих, особенно Лин И, который просто не мог поверить своим ушам.

Лань Шилин не выказала особого удивления. Как мать, она обладала состраданием, тем более что родная мать Фу Юйчэня трагически погибла. Конечно, она понимала его чувства.

— Хорошо, я буду только рада. Фу Юйчэнь, верно? Я слышала, как твой отец тебя так назвал, надеюсь, не ошиблась, — продолжила Лань Шилин. — А это мой сын, Лин И. Похоже, он немного старше тебя, Юйчэнь. Тебе следует называть его старшим братом.

Фу Юйчэнь был единственным ребёнком в семье, рос один. Ему было уже семнадцать, почти восемнадцать лет, а этому парню напротив — ровно восемнадцать. Разница всего в год. Как он мог заставить себя назвать его братом? Поколебавшись, он всё же с трудом выдавил из себя обращение. Ему показалось, что его голос прозвучал так громко, что эхом разнёсся по всему дому.

Лин И не остался в долгу.

— Младший брат Юйчэнь, в будущем нам придётся заботиться друг о друге. У нас впереди ещё много времени, — он произнёс это с лёгкой улыбкой, на лице не отражалось никаких других эмоций. Он даже протянул руку для рукопожатия. Их руки встретились, и они крепко сжали ладони друг друга с силой, ощутимой только им самим. Воздух между ними был наэлектризован скрытой враждой.

Лань Шилин и Фу Ицин, естественно, ничего не заметили.

— Не ожидал, что вы, братья, так хорошо поладите. Мы можем быть спокойны, — сказал Фу Ицин.

Лань Шилин тоже с удовлетворением добавила:

— И-эр, ты должен хорошо относиться к своему младшему брату. Если что, обсуждайте всё вместе, не ссорьтесь, хорошо?

— Не волнуйся, мама, я буду хорошо заботиться о младшем брате Юйчэне, — ответил он, намеренно сделав ударение на слове «заботиться».