Глава 4.2

Как только Сяо Ци скрылся из виду, Сунь Сяоху подскочил к Су Юань, победоносно вручая ей мешок.

— Сестрёнка, гостинец тебе принёс! Пельмени с постной свининкой, твои любимые!

Щёки Су Юань всё ещё пылали. Она не взяла мешок, вместо этого испуганно спросила:

— Только что... Ты правда ничего не расслышал?

— А? О чём вы говорили? — Сунь Сяоху, с мастерством опытного актёра, включил режим полного идиота.

Су Юань сжала губы и, помедлив, строго предупредила:

— Слышал ты или нет, держи рот на замке. Особенно... Ничего не говори Фу Мобаю.

Глядя на её пунцовые уши, Сунь Сяоху приложил руку к груди с театральной серьёзностью.

— Будь спокойна, сестра. Я — могила. Да и, честно, я в тот момент больше о пельменях думал.

Су Юань не стала продолжать этот неловкий разговор.

Она отнесла сетку с пельменями домой, где Чжан Ланьцзюнь устроила ей допрос с пристрастием:

— Это тебе Сяо Ци подсунул?

— Нет. Это Сунь Сяоху принёс.

Зная, что с Сунь Сяоху они общаются с детства, Чжан Ланьцзюнь отступила, но перешла к главному:

— А сын семьи Сяо... Хороший парень. Что тебе в нём не понравилось?

— Не нравится, и всё, — коротко отрезала Су Юань.

Чжан Ланьцзюнь явно ждала развёрнутого объяснения.

— Я думаю, Сяо Ци — хорошая партия. Да, родители у него с замашками аристократов, но в нашем городке у кого их нет? Но если ты против, то ладно, не буду настаивать. Главное помни, что мама всегда на твоей стороне.

Су Юань молча смотрела на неё.

Перед глазами проплывали строки из сегодняшнего сна.

Там всё было иначе. Там, когда семья Сяо пришла свататься, Чжан Ланьцзюнь, не спросив её мнения, тут же дала согласие. А когда «злобная» Су Юань пыталась расторгнуть помолвку, мать уговаривала её снова и снова, повторяя о «выгодной партии» и «женской судьбе».

Чжан Ланьцзюнь поменяла свое мнение только тогда, когда в игру вступила Чжао Сяосюэ, которая «из благородных побуждений» попросила отдать жениха ей. Но и тогда Сяо Ци, одурманенный «злодейскими чарами» Су Юань, отказывался. Лишь когда Чжао Сяосюэ в той истории предложила компромат с общей постелью, помолвку наконец разорвали.

Хотя реальность теперь пошла другим путём, сердце Су Юань окаменело. Она больше не верила ни единому сладкому слову.

Время шло, и незаметно пролетела неделя.

В пятницу утром глава семьи Су, Су Цзяньго, наконец вернулся домой, волоча за собой два огромных, повидавших многое кожаных чемодана.

Он только что сошёл с ночного поезда. Его лицо было серым от усталости и дорожной пыли, а между нахмуренных бровей залегли глубокие морщины.

Чжан Ланьцзюнь, увидев его, обрадовалась вернувшемуся спасителю. Она, опираясь на костыль, заковыляла к нему навстречу:

— Наконец-то! Почему так задержался? А где сестра? Почему один вернулся?

На лице Су Цзяньго промелькнула тень, но он не ответил на вопрос. Вместо этого он тихо, но твёрдо спросил:

— Где Юань Юань? Мне нужно с ней поговорить.

Чжан Ланьцзюнь, озадаченная, покосилась на него, но всё же крикнула наверх. Вскоре на лестнице появились Су Юань и Чжао Сяосюэ.

Их реакция на появление отца была разной.

Чжао Сяосюэ заметно нервничала. В её «прошлой жизни» Су Цзяньго скончался от болезни ещё до её возвращения в семью. Она не знала его и теперь гадала, какую роль он сыграет в её новых планах.

Су Юань же стояла спокойно, с достоинством, всем видом показывая, что готова принять любые новости. Что бы это ни было. Она слишком долго ждала и теперь хотела услышать правду.

Су Цзяньго бросил беглый, оценивающий взгляд на Чжао Сяосюэ, прежде чем обратиться к Су Юань:

— Пройдём в кабинет. Нам нужно поговорить.

Пять минут спустя они сидели друг напротив друга. Су Цзяньго мысленно перебирал заранее заготовленные фразы, стараясь, чтобы голос звучал ровно и по-отцовски заботливо.

— Эта поездка на северо-восток... Я встретился с твоей тётей. — Он сделал паузу. — Но она недавно пережила сильное потрясение, её психическое состояние пошатнулось. Ничего вразумительного от неё услышать мне не удалось. Потом я наводил справки о той маленькой клинике... Но прошло слишком много лет. Придётся действовать медленно.

Его слова дословно совпали с описанием из книги. Су Юань почувствовала, как по её внутренним органам прошёл холод, но её лицо осталось непроницаемым.

— Тётя заболела? В столице лучшие врачи. Надо было её сюда привезти.

Видя, что она не устраивает истерики с требованием немедленной правды, Су Цзяньго внутренне расслабился.

— Её... напугали нехорошие люди. Дело ещё расследуется. Дядя говорит, что ей сейчас противопоказаны переезды и волнения. Как только состояние стабилизируется — сразу привезём в столицу. Не переживай, рано или поздно всё прояснится.

«Рано или поздно»... 

В книге Су Юань поверила обещаниям отца и покорно осталась ждать. Но правда так и не всплыла.

Перебирая в памяти обрывки «сюжета», она пришла к одному выводу: отец Су что-то скрывает. Она осталась здесь лишь для одного — чтобы, глядя ему в глаза, убедиться в своих догадках.

Теперь она знала наверняка. Ждать от семьи Су правды — бессмысленно. Надеяться можно только на себя.

— Папа, здоровье тёти важнее. Пусть сосредоточится на лечении. — Голос её звучал мягко и понимающе. — Прошло восемнадцать лет, куда теперь спешить? Пусть всё идёт своим чередом.

Су Цзяньго пристально посмотрел на неё, и в уголках его глаз появились лучики одобрения и... облегчения.

— Если ты так рассуждаешь... твоей матери и мне можно быть спокойными. Мы боялись, что ты примешь это близко к сердцу. Юань Юань, ты у нас самый разумный ребёнок, наша гордость. — Он произнёс это с пафосом. — Найдешь ты своих кровных родителей или нет — мы с мамой всегда будем твоей семьёй.

Раньше такие слова растрогали бы её до слёз и заставили держаться за эту семью до конца, лишь бы не разочаровать «любящих» родителей.

Теперь они звучали фальшиво.

Следующий шаг её плана был ясен: уехать из дома Су. Но перед этим нужно было выяснить два адреса: где сейчас тётя и где находилась та самая клиника восемнадцать лет назад.

Спросить напрямую было нельзя, это выдало бы её подозрения. Но она была уверена: если проявить терпение и наблюдательность, нужная информация обязательно всплывёт сама. Она обязательно узнает правду.