Госпожа Лу (Часть 1)

Госпожа Лу

Сюй Цзяньлу замерла. Она остолбенела на месте, и даже когда пришла в себя, в голове всё ещё царил туман. Почему он носит кольцо с «оленем»?

Почему он показал ей своё кольцо?

Даже когда Сюй Цзяньлу проверяла одежду на моделях за кулисами, её мысли были заняты другим. Олень?

Можно сказать, что у Сюй Цзяньлу была богатая фантазия: увидев оленя, она тут же начала думать, не связано ли это с ней. В конце концов, в университете Лу Сюньши всегда звал её «Лулу». Но не успела она развить эту мысль, как сама же оборвала её.

Она разгладила складки на платье. События пятилетней давности преподали ей урок: большинство человеческих проблем происходит от излишних размышлений. Например, она слишком много думала, полагая, что Лу Сюньши относится к ней по-особенному. Например, она слишком много думала, веря, что действительно нравится Лу Сюньши.

Со сцены раздался голос ведущего, объявляющего следующий номер. Модель поправила подол платья и вышла на подиум. Свет вспыхнул, и наряд постепенно предстал перед зрителями.

Модель грациозно двигалась. В глаза бросался белый фон с синим узором — изысканно и элегантно. Коллекция была посвящена сине-белому фарфору, сочетая традиционные узоры с современными вечерними платьями.

Первым нарядом было платье-бюстье «рыбий хвост», украшенное в основном узорами феникса и переплетающихся ветвей. Традиционные мотивы были вплетены в подол, который к тому же был расшит по краю рядом мерцающих блёсток. Вторым было классическое традиционное ципао со стоячим воротником, подчёркивающее изгибы талии, простое и элегантное. Третьим — вечернее платье в китайском стиле, также украшенное сложными узорами.

Стоит отметить, что узоры на каждом платье были прерывистыми, словно это был разбитый сине-белый фарфор. Сюй Цзяньлу вынесла национальный стиль на сцену модного конкурса. Это было столкновение моды и традиции, и дух китайского стиля в платьях был очевиден.

После множества разнообразных, то экстравагантных, то сдержанных работ, появление такой коллекции на сцене явно освежило публику. В зале послышался шепот обсуждений, зрители достали телефоны и начали фотографировать модель.

Модель завершила показ. На этом демонстрация всех работ закончилась, и сидевшие в зале судьи начали выставлять оценки.

Рука Чэн Жуй невольно вцепилась в руку Сюй Цзяньлу:

— Сестра Сяо Лу, я так волнуюсь.

Стоявшая рядом Сюй Цзяньлу, казалось, витала в облаках. Она тихо пробормотала:

— У оленей голубые глаза?

— А? — Голос Сюй Цзяньлу был нечётким, и Чэн Жуй не расслышала. — Что?

Сюй Цзяньлу пришла в себя. Осознав, что только что спросила, она выдавила улыбку:

— Ничего.

Чэн Жуй показалось, что улыбка Сюй Цзяньлу была хуже плача. Она выглядела так, будто насильно пыталась избавиться от каких-то эмоций, оставляя после себя лишь уныние. В последний раз Чэн Жуй видела такое выражение лица у Сюй Цзяньлу во Франции, когда та потеряла ожерелье.

Чэн Жуй видела, как та тогда паниковала, спотыкаясь, побежала обратно искать ожерелье. Но позже она вернулась с пустыми руками. Когда Чэн Жуй спросила её, она, как и сейчас, лишь натянуто улыбнулась и сказала, что всё в порядке.

Чэн Жуй хотела что-то сказать, но её прервал голос ведущего со сцены. Сюй Цзяньлу взяла руку Чэн Жуй, слегка сжала её и покачала головой, показывая, что всё хорошо.

Ведущий поочерёдно объявил обладателей третьего и второго мест:

— Поздравляем обладателя третьего места нашего конкурса моды Готье — работу «Зелёный замысел»!

— Второе место — «Первое облако»!

На сцене гремели аплодисменты, но за кулисами царила тишина. Все затаили дыхание в ожидании объявления победителя.

— А теперь наступает самый волнующий момент! Победителем конкурса моды Готье становится...

Ведущий сделал паузу, подогревая всеобщее любопытство, а затем громко объявил:

— «Цин Юнь»!

— Поздравляем их!

Раздался гром аплодисментов. Даже Чэн Жуй, которая сопровождала Сюй Цзяньлу на бесчисленных конкурсах, не смогла сдержать возглас:

— Сестра Сяо Лу, я знала, что ты сможешь!

Напряжение спало. Сюй Цзяньлу тоже вздохнула с облегчением. Улыбаясь, она приподняла подол платья и вышла на сцену. Когда трое призёров заняли свои места, ведущий отошёл в сторону и сказал:

— А теперь приглашаем на сцену для вручения наград сегодняшнего почётного гостя, основателя бренда Le cerf, генерального директора Группы Лу, господина Лу Сюньши!

Зрители не проявляли особого интереса к части программы после показа мод. В зале слышались тихие разговоры, некоторые уже собирались уходить. Поэтому, услышав имя Лу Сюньши, все на мгновение замерли.

Ох.

Лу Сюньши.

Постойте, Лу Сюньши???

Лу Сюньши!

Зал взорвался гулом. На мгновение зрители даже забыли аплодировать. Никто не ожидал, что награды сегодня будет вручать Лу Сюньши. В темноте мелькнула тень, и вот уже лицо человека появилось в свете софитов.

Лу Сюньши шёл неторопливо. Даже под пристальными взглядами всего зала он не выказывал ни малейшего смущения. Его походка была даже более завораживающей, чем у моделей на подиуме.

Взгляды зрителей стали для него естественным прожектором. Сюй Цзяньлу смотрела, как ассистентка ведёт его на сцену, шаг за шагом приближая к ней.

Лу Сюньши взял у ассистентки награды за третье и второе места и вручил их призёрам. Все его движения были плавными и отточенными, без малейшей заминки.

Затем он взял награду победителя. Ту, что предназначалась Сюй Цзяньлу.

Он держал её награду и смотрел ей в глаза. Сюй Цзяньлу протянула руку, чтобы взять кубок. Она видела, как легко Лу Сюньши его держит, и подумала, что он лёгкий. Принимая его, она не была готова к его весу и чуть не уронила.

Лу Сюньши подхватил её руку. В момент их соприкосновения одна рука была холодной, другая — горячей. Сегодняшнее платье Сюй Цзяньлу не защищало от сквозняка, и за то недолгое время, что она стояла на сцене, её руки успели замёрзнуть.

Руки Лу Сюньши всегда были тёплыми и сухими, а её руки и ноги — вечно холодными. В университете, когда Лу Сюньши ждал её под окнами общежития, Сюй Цзяньлу всегда тайком запрыгивала ему на спину и прикладывала ледяные ладони к его шее.

Лу Сюньши всегда безошибочно ловил её. Сюй Цзяньлу спрашивала:

— Холодно?

— Холодно, — отвечал Лу Сюньши.

— Вот и буду тебя морозить, — говорила Сюй Цзяньлу.

— Угу, — добродушно соглашался Лу Сюньши. — Морозь.

Когда их кожа соприкоснулась, оба явно вздрогнули. Затем Сюй Цзяньлу увидела, как Лу Сюньши нахмурился. Она опустила взгляд. Возможно, из-за возвращения в Юньфу и частых встреч с Лу Сюньши, она в последнее время постоянно вспоминала прошлое.

Сюй Цзяньлу первой отвела взгляд. Лу Сюньши всё ещё стоял перед ней, долго не двигаясь. Зрителям в зале было не видно, что происходит, они вытягивали шеи, пытаясь разглядеть сцену. Ведущий уже собирался напомнить о регламенте, но тут заговорил Лу Сюньши.

— Поздравляю, — его голос был тихим, его услышали только те, кто стоял рядом.

Стоявшие рядом обладатели второго и третьего мест вытаращили глаза. Оказывается, у победителя такие привилегии? Почему никто не сказал?

Можно ли ещё потребовать переигровки?

После вручения наград ведущий сказал:

— А теперь предоставим сцену дизайнеру «Цин Юнь», Сюй Цзяньлу. Приглашаем её выступить с речью о своей работе.

Сюй Цзяньлу взяла микрофон из рук ведущего и первым делом низко поклонилась под углом 90 градусов.

— Первоначальным вдохновением для работы «Цин Юнь» послужил разбитый стакан, упавший на пол. Многие мои идеи рождаются из мелочей повседневной жизни. Вместо того чтобы черпать вдохновение только в самой индустрии дизайна одежды, я предпочитаю обращаться к жизни или традиционной культуре. Если мы будем слишком слепо преклоняться перед парижским дизайном, не превратимся ли мы все в простые копировальные машины?

Сюй Цзяньлу с самого начала бросила бомбу. Люди в зале явно были ошеломлены. Её слова были пощёчиной не только многочисленным подражателям, но и многим известным отечественным дизайнерам. Ведь все привыкли считать Париж столицей моды, и следовать его направлению считалось беспроигрышным вариантом.

— Самая суть прорыва и инноваций в дизайне одежды заключается в том, что наш взгляд не должен ограничиваться одним местом. Только так наши работы не застрянут в комфортной зоне подражания.

— Я надеюсь, что мы сможем сделать так, чтобы мир увидел китайскую красоту, — голос Сюй Цзяньлу был негромким, но он разнёсся по всему залу.