Глава 13

Ли Минфэн вышел из больницы поздней ночью, когда капельница наконец закончилась.

На улице моросил небольшой дождь. Капли, подгоняемые ветром, падали на лицо, иногда слегка саднили.

Ли Юэцин помогла ему сесть в машину и накрыла своим пальто.

Он открыл глаза и сказал: — Мне так неловко, что вместо того, чтобы заботиться о тебе, я сам стал обузой.

Она завела машину и с улыбкой ответила: — Что за глупости, брат! Передо мной тебе нечего стесняться. Вот перед будущей женой…

Она осеклась, вспомнив двусмысленную сцену, которую видела в ресторане, и надула губы.

Вскоре послышалось его ровное дыхание. Ли Юэцин взглянула на брата. На бледном лице блуждала легкая улыбка, густые брови лежали на веках. Даже во сне он выглядел усталым и безжизненным.

Он провел в самолете больше десяти часов, а на следующий день после возвращения, не отдохнув, сразу отправился на работу. Наверняка все эти дни он не спал ночами, занимаясь делами компании. Ли Юэцин помнила, что брат всегда был крепок, как скала, словно сделан из железа. Она никогда не думала, что даже «железный человек» может однажды свалиться от усталости.

Когда ей позвонили из отделения скорой помощи и сообщили, что Ли Минфэн потерял сознание, она помчалась туда, словно потеряв душу. Добежав до его палаты, задыхаясь, она увидела, что он спокойно спит, и ее сердце наконец успокоилось.

Медсестра объяснила, что обморок был вызван переутомлением в сочетании с физической нагрузкой. Тогда Ли Юэцин отошла подальше, даже вышла в коридор, боясь, что ее неровное дыхание разбудит брата. Но когда она заметила, что его пальцы шевельнулись, а веки приоткрылись, то, забыв обо всем, бросилась к нему и тихонько заплакала, уткнувшись в грудь.

Все ее мысли и чувства были сосредоточены на нем. Все ее переживания, тревоги, страхи и чувство вины были связаны с ним.

Она уже не раз испытывала чувство вины перед братом. Возможно, это было желание искупить ошибку матери, совершенную много лет назад, или раскаяние за свой тогдашний гневный уход. В любом случае, она чувствовала себя в долгу перед ним и хотела вернуть этот долг, включая и долю матери.

Тогда Ли Юэцин думала, что это чувство называется «компенсацией», «виной».

Но прошло столько лет, что никакая компенсация уже не имела смысла. Тем более что ему не нужна была компенсация, ему нужно было только ее присутствие рядом.

Сон — лучшее лекарство. Проснувшись, все, что было раньше, кажется сном, который можно помнить или забыть по своему желанию. Печаль и радость — лишь мгновения, но люди часто этого не понимают.

Наступил октябрь, дел в компании стало еще больше, сроки подачи заявок на рекламный тендер поджимали.

В тендере участвовало более двадцати рекламных агентств. После первого этапа отбора осталось только три, и одно из них — компания Чжао Шаояна. В глубине души Ли Юэцин хотела сотрудничать с «Синим Небом», но личные предпочтения — это одно, а работа — совсем другое. В работе нужно руководствоваться профессионализмом, а не личными связями.

Она позвонила Чжао Шаояну, но он не ответил.

Вместо ответа пришло сообщение: «Юэцин, с днем рождения! Сегодня вечером я забронировал столик в ресторане Хуаси, чтобы отпраздновать. Не забудь прийти!»

Ли Юэцин вдруг все поняла. За работой она совсем забыла о своем дне рождения. Она стукнула себя по лбу. На столе лежали документы, присланные Чжао Шаояном. Она подумала взять их с собой в ресторан и заодно все обсудить. Но потом решила, что раз он пригласил ее на ужин в честь дня рождения, говорить о делах будет неуместно. И она заперла все документы по тендеру в ящик стола.