Глава 10

Помедлив несколько секунд, он все же повесил трубку. Сняв пиджак, Ли Минфэн сел в кресло и закрыл глаза, чтобы немного отдохнуть. Вспомнив радостное лицо Ли Юэцин, когда она говорила о Чжао Шаояне, он невольно поежился.

На столе стояла чашка кофе. Ему предстояло еще много работы, и, поскольку заснуть не удавалось, он решил взбодриться. Лишь когда кофе совсем остыл, Ли Минфэн поднялся из-за груды документов и, не раздеваясь, упал на кровать. Начинало светать.

Он так упорно работал не только ради себя. Все это время в семье, помимо отца, только Ли Юэцин относилась к нему как к родному. Он не хотел возвращаться в прошлое, не хотел снова быть тем грязным мальчишкой, измазанным с ног до головы землей, не хотел, чтобы Ян Синьжуй смотрела на него свысока, не хотел снова расставаться с Ли Юэцин. Все, что он делал, — это ради того, чтобы проводить с ней как можно больше времени. Поэтому он всегда должен быть безупречно одет, должен упорно работать, ведь только так он сможет быть рядом с ней и никто не сможет их разлучить.

Когда небо начало светлеть, предвещая рассвет, Ли Юэцин с трудом поднялась с постели. Звук будильника каждое утро был для нее настоящим кошмаром. Обычно она, не открывая глаз, шла в ванную, чтобы умыться холодной водой и немного прийти в себя. Сегодня же, едва опустив ноги на пол, она почувствовала что-то теплое, что, казалось, еще и шевелилось! В испуге Ли Юэцин распахнула глаза и, схватив первую попавшуюся под руку подушку, запустила ею в неизвестность.

— Эй, эй… — Ли Минфэн перехватил ее «оружие».

Она не знала, плакать ей или смеяться. Упав на его плечо, Ли Юэцин в отчаянии прокусила воротник его рубашки:

— Брат, мог бы ты в будущем не приходить ко мне в комнату так украдкой?! Я уже взрослая, а не ребенок… — В этот момент она осознала, что на ней только тонкая майка на бретельках, и даже без нижнего белья. Закутавшись в одеяло с головой, Ли Юэцин крикнула: — Брат, выйди! Если не выйдешь, я больше не буду называть тебя братом!

— А как ты будешь меня называть? — спросил он, придвигаясь ближе.

Ли Юэцин на мгновение потеряла дар речи. Спустя несколько секунд она пробормотала:

— Прекращу с тобой всякие родственные отношения!

Ли Минфэн замер. В этом мире меньше всего он хотел слышать слово «брат». Вымученно усмехнувшись, он вышел из ее комнаты.

Близился октябрь, становилось холоднее, и дел в компании прибавлялось.

Цянь Юэ свалила на Ли Юэцин все дела, большие и малые, так что у нее совсем не оставалось свободного времени. Единственными моментами отдыха, помимо сна, была дорога домой в машине Ли Минфэна.

Сегодня они ехали в корейский ресторан в центре города. Ли Юэцин подозревала, что Чжао Шаоян уже наверняка заждался их там. Центр города есть центр города — без пробок никак.

Едва выбравшись из потока машин, Ли Юэцин, едва не заснувшая по дороге, была вынуждена снова собраться с силами, чтобы достойно провести этот ужин, который она сама же и организовала. Вот уж морока!

Этот ресторан не был особо известен в городе К, но Ли Юэцин считала, что здесь готовят гораздо вкуснее, чем в других местах. Обедая здесь, она всегда вспоминала о своих невзгодах и радовалась тому, что имеет. Хорошие блюда можно найти всегда, а вот настоящего гурмана с зорким глазом — не так-то просто! В общем, в представлении Ли Юэцин, она, как и блюда этого ресторана, — жемчужина, светящаяся в ночи, которую обронили на землю и которая никак не дождется своего часа, чтобы засиять.

С самоиронией вздохнув, Ли Юэцин поправила волосы перед зеркальцем заднего вида и последовала за Ли Минфэном в ресторан.