Лю Чжэн, изображая сожаление, произнес несколько фраз, затем встал и поднял бокал, обращаясь к мужчине, который все это время сидел в приглушенном свете:
— Хэчуань, как бы то ни было, я надеюсь, ты скоро воспрянешь духом, поправишься и вернешься к съемкам. Мы столько лет знакомы, мне действительно жаль расставаться!
Однако молча сидевший мужчина, словно оглохнув, даже не удостоил его взглядом.
Цзян Цинюй обреченно поднял свой бокал, отвечая за друга:
— Спасибо за добрые слова. Когда Хэчуань вернется с удвоенной силой, он обязательно научит вас уму-разуму!
Сердце Лю Чжэна екнуло, но на лице он сохранил улыбку. Выпив два бокала, он как раз получил звонок.
— Хэчуань, господин Цзян, ешьте спокойно. У Муцю возникли проблемы на телестудии, мне нужно съездить посмотреть. Я уже оплатил счет. Господин Цзян, вы немало выпили, может, вызвать вам трезвого водителя?
Четыре года понадобилось, чтобы из того неуклюжего маленького менеджера превратиться в нынешнего дипломата, умеющего найти подход ко всем. А чтобы доверие к человеку сменилось глубокой ненавистью, хватило всего двух дней.
Цзян Цинюй готов был пнуть Лю Чжэна в котел, чтобы соскрести с него весь жир, но на деле лишь махнул рукой, показывая, чтобы тот убирался.
Один бог пал — начался бесовский шабаш.
Цзян Цинюй пожалел своего друга детства: — Да что из себя представляет этот Шэнь Муцю?
— В школе он вечно плелся за тобой, как верный младший братец, а теперь возомнил о себе невесть что? Из-за него моя любимая лапша с зеленым луком и маслом уже не кажется такой вкусной!
Лань Хэчуань, сидя в тени, продолжал изображать глухого.
— Ну ты даешь!
Фраза «все сделал для чужого блага» застряла у него в горле. Цзян Цинюй проследил за взглядом Лань Хэчуаня и увидел оживление за столиком номер семь, после чего снова усмехнулся:
— О! Это же Чу Юймэн?
— Она всегда увивалась вокруг Шэнь Муцю, а теперь ей и приплачивать не придется. Этот Шэнь забрал твои лучшие ресурсы и скоро станет знаменитым!
Заметив, что уголки губ Лань Хэчуаня слегка приподнялись, он цокнул языком:
— Черт! Братан, ты серьезно?
— Шэнь Муцю отнял твою империю, а ты хочешь отнять его красавицу? Это невыгодно! Она не стоит того, чтобы ради нее становиться подонком! Чу Юймэн — та еще штучка…
— Она сестра Ши Чжи?
Низкий сексуальный голос прервал беспокойство «мамочки Цзян». Лань Хэчуань слегка приподнял подбородок, указывая на девушку, которая так увлеченно «спала», уткнувшись в стол, что ее пальцы почти содрали краску со стула.
— О! Да!
— Младшая дочь Вэнь Шуйюнь. Сейчас работает в студии Чу Юймэн, играет всякие третьесортные ролишки. Глуповатая, без искры. В этой индустрии она долго не продержится!
— Неплохо!
— А? Что ты сказал?
Цзян Цинюй заподозрил, что у его брата повреждены не только ноги и мозг, но и глаза: — Да ладно, она же хуже Чу Юймэн! Просто недокормленная девчонка, которой не хватает кальция и любви. Немного похожа на Ши Чжи, но разница…
Лань Хэчуань слегка повернулся боком, взял бокал и сделал глоток, отказываясь погружаться в воспоминания о школьных годах.
Но Цзян Цинюй, чьи глаза то видели ясно, то нет, умел распознавать лицемерие таких, как Лю Чжэн, но совершенно не замечал сопротивления Лань Хэчуаня:
— Кстати! У Вэнь Шуйюнь семнадцать процентов акций вашей семейной компании. Ты хочешь перетянуть ее на свою сторону, верно?
— Заполучить ее дочь — значит заполучить и ее саму. Но говорят, Вэнь Шуйюнь не любит младшую дочь, так что подумай хорошенько!
— Не любит, но это ее единственная оставшаяся дочь!
— Не стоит ее недооценивать! Она из тех безжалостных людей, кто ради любви способен бросить мужа и дочь!
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|