Шэнь Цинцин продолжала уплетать за обе щеки.
Лун Янь прищурился и внезапно спросил недовольным тоном: — Любимая наложница, что для тебя важнее: Я или еда?
— Конечно же… Ваше Величество, который каждый день заботится о своей слуге, важнее! Ничто не может сравниться с тем особым местом, которое Ваше Величество занимает в моем сердце.
Шэнь Цинцин клялась, что эта вторая часть фразы была абсолютно искренней!
Пес-тиран был источником ее жизни. Она уже давно заметила, что все задания системы были связаны с ним. В этом смысле Тиран действительно был особенным.
Взгляд Шэнь Цинцин был таким искренним, что, если бы Лун Янь не знал, как мастерски эта женщина умеет врать, он бы почти поверил ей. Он произнес, четко выговаривая каждое слово: — Я верю каждому слову Драгоценной госпожи Шэнь.
«Лучше бы не обманывать это доверие, иначе последствия будут непредсказуемыми».
По спине Шэнь Цинцин пробежал холодок. Решив, что Тиран недоволен тем, как она ест, она оглядела стол, сравнила почти пустую чашку Тирана и свои тарелки, полные еды.
Кажется, она немного переборщила?
Поэтому она смущенно отложила палочки, взяла общие палочки для еды и с энтузиазмом положила Тирану много еды: — Ваше Величество, вы тоже ешьте!
На этот раз она была особенно внимательна и выбирала только те блюда, к которым еще не прикасалась. «Посмотрите, как я забочусь о чистоплотности Тирана!»
Пока собачья система не выдавала ей безумных заданий, она была самым нормальным человеком на свете.
В конце концов, если не вынуждают обстоятельства, кто станет испытывать терпение человека, у которого нет никаких границ?
Лун Янь же подумал: «Шэнь Цинцин положила мне еду, которую сама не ест. Принимает меня за мусорное ведро?»
Они совершенно не понимали друг друга.
Лун Янь бросил взгляд на Шэнь Цинцин. Он никогда не был особо привязан к еде, но ему стало интересно, почему Шэнь Цинцин ест с таким аппетитом.
Он взял палочки, положил себе немного еды из ее тарелки и попробовал. Вроде бы вкусно?
Шэнь Цинцин: «…» «Братец, ты куда дел свою чистоплотность? На столе столько блюд, зачем брать из моей тарелки? Это же плоды моего труда!»
Когда этот сумбурный обед наконец закончился, и она уже собиралась перейти к делу, стражник, охранявший вход, вбежал, упал на колени и доложил:
— Докладывают из камеры пыток: преступник Сяо Юйцзы покончил с собой, прикусив язык.
Вот так жестоко?
Сам себе купил билет в один конец.
Она еще хотела попросить Тирана тайно разузнать о его семье, посмотреть, можно ли их спасти, а теперь эта ниточка оборвалась.
В уголках губ Лун Яня появилась жестокая улыбка. Выйдя, он пнул стоявшего на коленях начальника тюрьмы: — Бесполезный!
«Даже с таким простым делом не справился, на что ты годишься?»
Шэнь Цинцин попыталась его успокоить: — Ваше Величество, сейчас самое главное — подумать, что делать дальше. Дело моего отца уже обсуждает весь народ, если мы будем медлить, то не сможем это остановить.
Она не могла ждать. У нее осталось всего три дня жизни, включая сегодняшний. Нужно было найти убедительные доказательства невиновности Шэнь Цю и опровергнуть слухи. Иначе, если пройдет много времени, народ обманут и поддастся наговорам, и тогда, боясь народного гнева, Шэнь Цю не избежать смерти.
Ей уже можно было заказывать гроб.
Лун Янь бросил на нее косой взгляд и неторопливо произнес, словно только что не он был в ярости: — Чего ты волнуешься, любимая наложница? Я уже отправил тайных стражей по следу семьи Сяо Юйцзы. Если что-то и было, то обязательно остались зацепки.
«Только дурак не стал бы волноваться».
Шэнь Цинцин даже хотела спросить: «Твои тайные стражи соответствуют среднему уровню подготовки? Их профессиональные навыки и знания определяют, насколько эффективны их методы расследования и смогут ли они быстро спасти мою собачью жизнь».
— Глава Уголовной палаты Сун Хуахуэй тоже начал расследование с тех писем о государственной измене. Мы действуем по всем фронтам, так что тебе не о чем беспокоиться, любимая наложница.
Время не ждало, и Шэнь Цинцин все еще была неспокойна: — Ваше Величество, Ваша слуга хочет покинуть дворец и лично отправиться в генеральскую резиденцию для расследования. В конце концов, у нас кровные узы, и мне будет проще действовать.
«Иначе мне совсем не хочется встречаться с семьей прежней Шэнь Цинцин. Я могу легко проколоться!»
Услышав это, Лун Янь приподнял брови и оглядел ее с головы до ног, ничего не говоря.
Шэнь Цинцин даже подумала, не осталось ли у нее на лице рисинки после обеда, и невольно потрогала щеки. Только тогда он неторопливо произнес: — Драгоценная госпожа Шэнь больше не боится, что вам станет плохо?
«Пес-тиран, вечно цепляется к ее слабостям».
Чтобы получить разрешение покинуть дворец, Шэнь Цинцин без запинки выпалила: — Если это поможет Вашему Величеству, Ваша слуга готова на все! Ваше Величество для Вашей слуги — словно яркая луна в небе, освещающая путь. Именно вы даете мне силы преодолеть любые трудности.
— Но твой старый знакомый тоже находится вне дворца, да еще и живет недалеко от генеральской резиденции. Как же Я могу быть спокоен?
Лун Янь злорадно улыбнулся про себя. «Раз уж ты так хочешь признать, что ты — настоящая Шэнь Цинцин, то будь добра, возьми на себя и ее ошибки».
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|