08. Кто ты?

Лежа в больнице, И Синь миллион раз прокручивала в голове возможные сценарии встречи с семьей Шан, но сейчас её разум был совершенно пуст.

Наконец, она переступила порог дома, сделала глубокий вдох и, собравшись с духом, подняла голову. В просторном холле не было ни свёкра со свекровью, ни других родственников мужа, ни его самого. Только слуги.

И Синь не знала, что и думать. Она несколько раз огляделась по сторонам, убеждаясь, что никого нет. После того, как за две недели её никто не навестил, она не ожидала торжественной встречи, но всё же надеялась увидеть кого-то из семьи. Она представляла, как они будут встречать её холодными насмешками, но и этого не произошло.

Когда мысли вернулись в привычное русло, И Синь подумала: «Похоже, в этой семье я никто. Им даже лень тратить на меня слова».

К счастью, слуги вели себя почтительно. Они тихо поздоровались с ней и продолжили заниматься своими делами. Только Матушка Фу искренне радовалась её возвращению. Она даже принесла жаровню с углями, через которую, по традиции, нужно было переступить, чтобы отогнать злых духов.

Матушка Фу проводила И Синь в её комнату. Комната была огромной, раз в пять больше обычной гостиной. Но обстановка была на удивление простой, без намёка на роскошь. Она совсем не походила на комнату молодой женщины.

Одну из стен занимало панорамное окно. Оно было открыто, и тяжёлые чёрные шторы, похожие на крылья гигантской летучей мыши, колыхались на ветру. И Синь представила, как страшно было бы проснуться ночью и увидеть эти шторы, развевающиеся в темноте. У неё бы точно сердце в пятки ушло.

Напротив окна стояла огромная кровать шириной больше двух метров. Белоснежное постельное белье напоминало больничное, только гораздо большего размера. Подушек было две, но помята была только одна.

Слева от кровати стоял туалетный столик с большим зеркалом. На нём лежали расческа, несколько флаконов с косметикой и мобильный телефон.

«Телефон?»

И Синь взяла телефон в руки. Это был её телефон, самый обычный Lenovo с зелёной откидной крышкой. Она нажала кнопку включения, но телефон не реагировал. И Синь догадалась, что он просто разрядился за те две недели, что она провела в больнице. Она нашла зарядное устройство в ящике стола и подключила телефон.

Затем она подошла к шкафу. Шкаф был огромный, но внутри висело всего несколько женских платьев, которые выглядели одиноко и потерянно на фоне пустых полок.

Единственным украшением комнаты была картина на стене. На ней был изображен кадр из фильма «Форрест Гамп»: Форрест и его сын сидят на полу и смотрят телевизор. Изображение было распечатано с видео, обрезано и увеличено. Эта картина смягчала строгую атмосферу комнаты и создавала ощущение уюта.

И Синь невольно протянула руку и погладила картину. Этот кадр был одним из её любимых. Для неё он символизировал счастье.

Ещё раз окинув взглядом пустую комнату, И Синь подошла к окну. Вид из окна был прекрасен. Прямо перед окном располагался небольшой пруд с прозрачной голубой водой. Аромат цветов и свежей земли наполнял воздух. Вдали виднелись зеленые горы. «Если бы здесь стояло кресло, можно было бы часами любоваться этим пейзажем. Хотя… сидеть здесь одной по ночам и смотреть на звезды, наверное, очень одиноко».

Осмотрев свою комнату, И Синь решила прогуляться по дому. Большинство комнат были заперты, и ей пришлось довольствоваться осмотром снаружи. Дом был такой большой, что у неё ушло немало времени, чтобы обойти его весь. После осмотра в её голове осталось только одно слово — роскошь!

Устав от прогулки, И Синь присела на диван в гостиной, взяла фрукты и журнал. Но это были журналы о финансах, которые она не понимала. Полистав страницы, она отложила журнал и вышла в сад. Она шла, не выбирая направления, размышляя о предстоящей встрече с семьей Шан. Погрузившись в свои мысли, она не заметила, как дошла до небольшого двухэтажного домика.

Домик выглядел неуместно на фоне роскошного сада и огромного особняка, и И Синь не понимала, зачем он здесь.

Она посмотрела на домик, желая заглянуть внутрь, но её остановил страх. С одной стороны, ей было любопытно, что скрывается за этими стенами, с другой — она боялась, что там может быть что-то пугающее. Она не отличалась особой храбростью.

Вдруг И Синь услышала звуки фортепиано. Она не разбиралась в музыке и не могла сказать, какая мелодия звучала, но музыка показалась ей красивой и печальной. Именно эта печаль заставила её подойти ближе. Она шла на звук, шаг за шагом.

На И Синь были лёгкие тканевые туфли, и её шаги были почти бесшумны. Она слышала лишь биение собственного сердца, которое с каждым шагом учащалось.

Несколько раз она останавливалась, раздумывая, не вернуться ли ей обратно, но в итоге продолжала идти вперёд. «Любопытство сгубило кошку», — подумала И Синь. «Может, и меня оно сгубит».

Музыка вдруг стала громче и эмоциональнее, словно музыкант выплёскивал в ней всё своё отчаяние. И Синь невольно ускорила шаг, почти переходя на бег.

Наконец, она дошла до окна и увидела мужской силуэт.

Мужчина сидел спиной к окну. Худощавый, высокий, одинокий.

Да, именно одинокий. И Синь не знала, показалось ей или нет, но, глядя на этот силуэт, она почувствовала исходящее от него одиночество, которое, возможно, было отражением звучащей музыки.

Мужчина играл, полностью погрузившись в музыку, словно для него не существовало ничего, кроме этих звуков.

И Синь не знала, уйти ей тихо или остаться. Ей было любопытно, кто этот мужчина, так же, как ей было любопытно всё, что связано с её новой жизнью в богатой семье. Но в то же время она боялась, что этот человек — часть какой-то тайны, которую ей лучше не знать, так же, как она боялась интриг и секретов этого дома.

Наконец, она решила не рисковать и уйти. Но в этот момент музыка резко оборвалась. И Синь вздрогнула, чуть не вскрикнув.

Мужчина медленно повернулся.

И Синь снова хотела закричать, но от испуга лишь широко распахнула глаза, глядя на него. Она застыла на месте, не в силах пошевелиться.

Её дыхание прервалось, а затем стало частым и прерывистым.