Глава 19. Какое совпадение!

— А! — Линь Чаншэн вскочил с дивана. — Почему ты мне не сообщил?

Он был очень встревожен и внимательно осмотрел Линь Шияо.

Убедившись, что с дочерью все в порядке, он немного успокоился. — Странно. Врачи тоже мне ничего не сообщили. Как ты вылечилась?

Если бы у Линь Шияо случился приступ, врачи должны были сразу же поставить его в известность.

— Папа, меня вылечил тот парень, который забрался ко мне в комнату… — смущенно улыбнулась Линь Шияо.

— Что? — Линь Чаншэн нахмурился. В ту ночь, когда Тан Фэн проник в комнату Линь Шияо, его не было дома, но он знал о случившемся.

Хотя охрана считала Тан Фэна мошенником, Линь Чаншэн подозревал, что тот говорил правду, ведь у Линь Шияо действительно была сестра.

Просто за столько лет он ничего не смог о ней узнать. Линь Чаншэн как раз собирался связаться с Тан Фэном и расспросить его о своей старшей дочери.

— Что случилось, папа? — спросила Линь Шияо, заметив молчание отца.

— Ничего… ничего, — ответил Линь Чаншэн, немного помедлив. — Кстати, ради твоей безопасности я нанял тебе телохранителя, который будет сопровождать тебя в институт. Как тебе такая идея?

Потеряв одну дочь, он не хотел, чтобы с Линь Шияо что-нибудь случилось.

— Папа, это совсем не нужно! Сейчас все спокойно, кто может мне угрожать средь бела дня? — возразила Линь Шияо. — К тому же, терпеть не могу, когда за мной постоянно таскаются эти скучные охранники!

— Этот телохранитель совсем не скучный, тебе он точно понравится! — рассмеялся Линь Чаншэн. Судя по возрасту, Тан Фэн и Линь Шияо должны были легко найти общий язык.

Не успел он договорить, как дверь открылась, и в комнату вошел Тан Фэн. — Привет, красавица! Мы снова встретились!

— Это ты?! — Линь Шияо вскочила с дивана, изумленно глядя на Тан Фэна. Она переехала только вчера, а он уже здесь?

— Вы знакомы? — с любопытством спросил Линь Чаншэн, наблюдая за их реакцией. Если так, то еще лучше. У них не возникнет проблем в общении.

— Это этот… негодяй… спас меня, — нехотя призналась Линь Шияо.

Тан Фэн тоже не ожидал, что Линь Чаншэн — отец Линь Шияо. Вспомнив, как он ночью пробрался в комнату его дочери, он почувствовал неловкость.

— Господин Линь, простите меня за ту ночь, — сказал он, почесывая затылок. — Я пытался объяснить охране, но они меня не послушали…

— Не стоит извиняться, я все понимаю, — Линь Чаншэн остановил его жестом, опасаясь, что Тан Фэн может случайно проговориться о его старшей дочери. Он не хотел, чтобы об этом кто-то узнал.

— Тан Фэн, спасибо тебе за то, что спас мою дочь. Я буду спокоен, зная, что ты будешь ее телохранителем. Я доверяю тебе ее безопасность, — Линь Чаншэн с благодарностью пожал руку Тан Фэну.

Линь Шияо онемела. Доверить ее этому наглецу? Что за бред!

— Шияо, раз уж вы с Тан Фэном знакомы, ты не против, если он поживет у нас? Будь с ним вежлива, не обижай его, хорошо? — обратился Линь Чаншэн к дочери.

— Что? Пожить у нас? Ни за что! — Линь Шияо снова вскочила с дивана, яростно замотав головой.

О чем только думает отец? Подселить к ней незнакомого парня? Они останутся вдвоем… И это она должна быть с ним вежлива? Хорошо, если он ее не обидит!

— Это решено! У меня есть дела, я ухожу, — сказал Линь Чаншэн, кивнув Тан Фэну. — Насчет зарплаты поговори с Фу Бо, он все устроит.

Обычно Линь Чаншэн во всем потакал дочери, но в этом вопросе он был непреклонен. Не дав ей и слова возразить, он вместе с Фу Бо вышел из дома.

Линь Шияо проводила отца сердитым взглядом, затем метнула гневный взгляд на Тан Фэна и стремглав взлетела на второй этаж. Вскоре она появилась на лестнице вместе с огромным золотистым тибетским мастифом.

— А Хуан, охраняй здесь и не пускай никого наверх, понял? — похлопала она собаку по голове. Пес, словно понимая ее слова, вильнул хвостом и уселся посреди лестницы, преграждая путь наверх, как неприступная скала.

Затем, как бы демонстрируя свою силу, он дважды грозно рыкнул на Тан Фэна, и его шерсть встала дыбом.

Довольная реакцией А Хуана, Линь Шияо, вздернув носик, предупредила Тан Фэна: — Не смей подниматься на второй этаж, иначе А Хуан тебя покусает!

Тан Фэн надул губы и промолчал. Во время спецопераций его не могли остановить ни тигры, ни львы, так что уж эта собака ему точно не помеха.