В последнее время у Чжао Юй не было работы как таковой, и она в основном металась между домом и репетиционным залом, поэтому она разрешила своей помощнице не следовать за ней, дав Линь Чжинань короткий отпуск.
Шэнь Цзюньи отправил менеджеру сообщение с просьбой пока не забирать его, после чего довольный последовал за Чжао Юй в гараж.
Девушка получила свои водительские права несколько лет назад в Китае. Если не брать во внимание время, потраченное на теоретический тест, который на протяжении многих лет являлся проблемой для ленивых учеников, практические задания она сдала без всяких проблем.
Инструктор также разглядел в девушке потенциал стать автогонщиком — неизвестно, кривил ли он душой ради автографа для дочери.
По этой причине Чжао Юй по прихоти купила очень агрессивный на вид внедорожник, который, как говорили, был способен проехать тридцать тысяч километров, хотя общий пробег автомобиля на данный момент составлял менее десяти тысяч.
Девушка была довольно высокой, и уж точно не походила на миниатюрную женщину, но когда она стояла перед внедорожником, а особенно когда сидела на водительском сиденье, она выглядела особенно маленькой.
Шэнь Цзюньи взглянул на ряд слепящих фар в передней части машины, дважды щелкнул языком и сел на пассажирское сиденье. Пристегивая ремень безопасности, он спросил:
— Умеешь водить такую большую машину?
— Ну да, ее действительно нельзя свезти. — Она наклонила голову и холодно посмотрела на него: — Тогда почему бы тебе не вылезти и не начать толкать?
Просто закрой свой маленький ротик.
У Чжао Юй были действительно хорошие навыки вождения, и она уверенно вела машину по дороге. Ранняя летняя ночь была довольно светлой. Когда Чжао Юй выехала из гаража, она вспомнила, что на ней нет очков, и позвала Шэнь Цзюньи:
— Помоги мне достать очки из бардачка.
Парень спросил:
— У тебя близорукость?
Чжао Юй прищурился:
— Астигматизм. Приходится носить их, если еду поздно ночью.
Астигматизм — это пытка для людей, которые водят машину в ночное время. Без очков довольно трудно четко видеть время светофора, так как свет расплывается.
Шэнь Цзюньи открыл крышку бардачка и начал перекладывать вещи, обнаружив внутри очки в золотой оправе. Он взглянул на Чжао Юй, сосредоточившуюся на вождении, задумался и, расстегнув ремень безопасности, наклонился.
Чжао Юй была так поражена, что чуть не выпустила руль из рук.
— Что ты делаешь?! Я сама надену!
Шэнь Цзюньи протянул руку и прижал ее голову:
— Не двигайся, лучше внимательней следи за дорогой!
Машина влилась в поток транспорта. С обеих сторон приближались машины. Чжао Юй не осмелилась отвлечься и осторожно вела машину. Она могла только позволить парню наклониться и помочь надеть на нее очки.
Он провел пальцами по мочке ее уха, когда надевал дужку очков на правое ухо, и заботливо помог ей откинуть назад мешающие волосы.
Этот угол и расстояние походили на объятие.
Когда он снова сел, Чжао Юй быстро открыла окно машины. Подул ночной ветер. Шэнь Цзюньи пристегнул ремень безопасности и спросил:
— Почему ты открыла окно?
Прежде чем Чжао Юй заговорила, он снова многозначительно сказал:
— Ты хочешь вместе со мной попасть в горячие поиски, верно?
Чжао Юй сердито посмотрела на него и снова закрыла окно машины.
— Заткнись! Не мешай, я за рулем!
Шэнь Цзюньи скривил губы и повернулся, чтобы посмотреть в окно на ночные улицы. Неоновые огни за окном были яркими, но силуэт Чжао Юй все равно отражался в окне машины.
Кажется, независимо от того, мужчина это или женщина, человек выглядят особенно красиво, когда сосредоточен на вождении. Очки в золотой оправе, надетые на Чжао Юй, придавали ей необыкновенное очарование этакой интеллектуальной зрелой женщины.
Как может красота человека быть настолько изменчивой?
В один момент она словно дикая роза, в другой — вечерняя, и в итоге сейчас она словно элегантный тюльпан.
Шэнь Цзюньи некоторое время смотрел на отражение, а затем повернулся, чтобы посмотреть на настоящего человека.
Несмотря на то, что Чжао Юй была сосредоточена на вождении, она все же смогла заметить краем глаза его взгляд и покосилась на него.
— На что ты смотришь?
Шэнь Цзюньи сказал:
— Смотрю, какая ты красивая.
Чжао Юй подумала, что этот пес не сможет выплюнуть слоновую кость*, поэтому была готова принять ответные меры. Однако, когда он внезапно начал ее хвалить, это застало ее врасплох.
П.п.: 狗嘴里吐不出象牙 gǒuzuǐli tǔbuchū xiàngyá — из собачьей пасти не жди слоновой кости; обр. от такого негодяя доброго слова не услышишь; свинья соловьем петь не может.
Прежде чем она успела как-то отреагировать, Шэнь Цзюньи вздохнул и сказал:
— Наша маленькая Юй… Чем старше она становится, тем красивее.
У Чжао Юй пошли мурашки по коже.
— Заткнись!
Шэнь Цзюньи улыбнулся и спросил:
— Почему? Стесняешься?
Чжао Юй обернулась и гневно посмотрела на него.
— Если ты не хочешь вдруг появиться в горячем поиске, просто заткнись!
Чжао Юй обычно ехала обратно на этом участке дороги, напевая. Теперь, когда рядом сидел другой пассажир, без умолку болтающий всю дорогу, Чжао Юй почувствовала, что расстояние, которое она проехала, было намного больше, чем обычно.
Это был второй раз, когда Шэнь Цзюньи пришел к ней домой после того, как в прошлый раз они напились.
Очевидно, это был его второй раз здесь, но было похоже на то, будто он пришел к себе домой. Парень открыл шкаф для обуви, разулся, лег на диван, взял пульт и включил телевизор.
Телевизор случайно включился на музыкальном канале телеканале, где показывали один из прошлогодних рекламных концертов Чжао Юй.
Шэнь Цзюньи обернулся и спросил ее:
— Ты всегда смотришь дома свои выступления?
— Если ты скажешь еще хоть слово, я столкну тебя с балкона, и завтра мы вместе появимся в горячем поиске, — сказала Чжао Юй.
Шэнь Цзюньи поджал губы, сделал жест рукой, будто застегнул рот на молнию, и молча продолжил смотреть телевизор.
Чжао Юй холодно фыркнула и вернулась в комнату переодеться. Вымыв руки, она открыла холодильник, достала пакет с замороженными пельменями и пошла на кухню. На приготовление пельменей ушло около десяти минут. Для себя она приготовила только порцию зеленых овощей. Выйдя с миской из кухни, она увидела, как Шэнь Цзюньи, стоя в углу гостиной, дразнил рыбу в аквариуме.
Он обернулся и сказал:
— Когда я приходил сюда в прошлый раз, то не заметил, что ты разводишь рыб.
Чжао Юй подумала о рыбках, которые всегда умирали, поставила миску на обеденный стол и пожаловалась:
— Развожу — громко сказано. Это скорее можно называть отправкой рыб на верную смерть, чем их выращиванием.
Шэнь Цзюньи поджал губы.
Чжао Юй сняла фартук и выдвинула свой стул, положив фартук на его спинку.
— Ну что, пошли есть.
Лампа в столовой отбрасывала теплый свет на мраморную столешницу. Шэнь Цзюньи вымыл руки и сел напротив девушки. Он посмотрел на безвкусные зеленые овощи в ее миске, а затем на аппетитные и ароматные пельмени в своей миске. Пододвинув ее к Чжао Юй, он сказал:
— Съешь парочку.
Чжао Юй решительно отказалась:
— Не надо! Садясь за стол так поздно, я уже чувствую себя виноватой, даже если и ем только миску овощей.
Шэнь Цзюньи зачерпнул ложкой пельмень и передал ей:
— Один.
Чжао Юй закрыла миску обеими руками:
— Нет, не надо, не надо! Я не буду есть!
Шэнь Цзюньи встал и вытянул руки вперед. Своими длинными руками он быстро положил пельмень девушке рот.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|