Глава 7.

Едва Шэнь Шицзи закончил говорить, я инстинктивно потянулась к клинку у пояса. Вокруг никого не было.

Шэнь Шицзи, казалось, не заметил моего движения и продолжал тихо говорить сам с собой:

− Ши Цзю была очень доброй девушкой. Она не могла убивать, поэтому я намеренно подвергал себя опасности, заставляя ее обнажать клинок. В ту первую ночь, когда она лишила жизни, она была так напугана, что не могла уснуть. Это я заставил ее привыкнуть.

− Ши Цзю боялась боли. Когда я привел ее обратно, даже малейшая царапина заставляла ее морщиться. Это я заставил ее научиться терпеть, чтобы даже в муках она не издавала звука.

− Ши Цзю была мягкосердечной. Увидев меня в таком состоянии, она непременно попыталась бы меня утешить. Это тоже я лично уничтожил в ней эту мысль, заставив возненавидеть меня до глубины души.

− Но это была Ши Цзю после всего случившегося...

− Так что, А-Цзю, ты ведь вернулась, да?

Дыхание Шэнь Шицзи стало неровным.

Казалось, он на что-то надеялся, но в глубине его глаз таилась пронзительная безнадежность.

В ответ клинок прижался к его горлу.

Я сохраняла бесстрастное выражение:

− Я просто хочу выжить.

Все хотели моей смерти. Но я хотела жить.

Когда я впервые переродилась, я жила в постоянном страхе, боясь, что меня объявят демоническим созданием и сожгут заживо. Осознав, что Шэнь Шицзи тоже переродился, я не могла спокойно спать по ночам, опасаясь проснуться от его ножа или быть насильно утащенной в тот людоедский дворец.

Ему было бы легко справиться со мной. Хотя я и переродилась, я оставалась той же, что и в прошлой жизни.

Я была туповата, не имела хитрых уловок. Если бы не попала во дворец, я была бы всего лишь жалкой нищенкой.

Я знала боевые искусства, но у Шэнь Шицзи было множество искусных стражей.

Муравей не может потрясти великое дерево.

Поэтому я, желавшая лишь выжить, не должна была обнажать клинок ради мести.

Острое лезвие прорезало кожу Шэнь Шицзи, и кровь заалела ослепительно ярко.

Я очнулась и инстинктивно попыталась отвести нож.

Но Шэнь Шицзи схватил клинок и стал вдавливать его в свое левое плечо.

Его и без того бледное лицо стало еще белее, как у призрака.

− Это потому что он нашел тебя первым?

Шэнь Шицзи явно улыбался, но выглядел так, будто вот-вот заплачет.

Он изо всех сил сдерживал дрожь в голосе:

− Но я тоже искал тебя тогда. Я хотел забрать А-Цзю домой, я обещал ей, что верну ее.

− Но я не мог найти ее... Я искал очень-очень долго. Я даже убил тех людей, но никто из них не знал, где моя А-Цзю.

Шэнь Шицзи, казалось, застрял в кошмаре.

Он шагнул ко мне ближе, крепко сжимая лезвие, алая кровь стекала вниз.

Безучастно разжав пальцы, я отпустила нож и отступила на несколько шагов, избегая его протянутой руки.

Шэнь Шицзи застыл на месте.

После долгого молчания он заговорил тихо, с ноткой обиды, но еще больше - недоумения:

− А-Цзю, почему ты не дождалась меня?

Странный вопрос.

Поэтому я посмотрела на Шэнь Шицзи и сказала:

− Это ты сказал, что твое самое большое сожаление - спасение меня тогда. Поэтому я из последних сил выбралась из той груды трупов сама. Шэнь Шицзи, теперь я тебе ничего не должна.

Шэнь Шицзи открыл рот, но в итоге с трудом выдавил лишь:

− Прости.

Я покачала головой:

− Тебе не нужно притворяться передо мной. Я тогда не была совсем мертва. Я видела Су Юань и слышала ее слова.

− Она обманула тебя, но ты простил ее...

Шэнь Шицзи, видимо, не ожидал, что я все видела.

Его дыхание участилось, но в глазах вспыхнул свет, почти отчаянный:

− А что было потом? Ты видела, что случилось дальше? Я на самом деле...

− Какое еще «потом»?, - перебила я в недоумении, − разве этого мало? Ты сжег мою резиденцию, стал прославленным Великим Наставником Шэнь, а Су Юань, нынешняя императрица, сделает все, чтобы загладить вину... Это я и увидела.

И тогда свет в его глазах снова погас, растворившись в почти безжизненной пустоте.

− Так это мое наказание? Как жестоко... как жестоко...

Голос Шэнь Шицзи дрожал на грани между рыданием и смехом.

Вдали кто-то звал меня по имени.

Я взглянула на едва стоящего Шэнь Шицзи и после паузы добавила:

− Честно говоря, я хотела убить тебя.

− Но я боюсь смерти еще сильнее.

Не знаю, слышал ли меня Шэнь Шицзи.

Потому что он лишь опустил голову и с болезненным самонаказанием вонзил клинок в собственное левое плечо. Затем поднял взгляд и улыбнулся мне.

− А-Цзю тоже ранена, теперь мы станем еще более похожи.

Казалось, он также прошептал: «Я люблю тебя».

Но я решила, что Шэнь Шицзи окончательно сошел с ума.