Глава 10. Защита

Лекарство постепенно действовало, Линь Суй одолевала сонливость. Но в тот самый момент, когда ее глаза уже готовы были закрыться, ее пробрала дрожь, и она резко распахнула их.

Она отбросила одеяло, в панике вскочила с кровати. Тапочки с медвежатами она надела наоборот: правый на левую ногу, левый — на правую.

У нее не было времени посмотреть вниз и переобуться, так она и выбежала из комнаты, шлепая пятками тапочек по полу.

В смятении она распахнула дверь и с тревогой огляделась по сторонам.

Она искала его.

Еще вчера стоило ей позвать, как тот человек тут же откликался и спрашивал, что случилось.

Однако сегодня, хотя Линь Суй стояла всего в пяти-шести шагах от Му Цзючао, его взгляд оставался расфокусированным, словно все внешние раздражители были для него чистым листом.

В гостиной было темно. Лишь когда глаза Линь Суй привыкли к темноте, она заметила Му Цзючао, сидящего на диване.

Он сидел очень прямо, спина выпрямлена, выражение лица серьезное и застывшее, как неподвижная гладь воды.

После завершения выполнения «приказа» он вернулся в то состояние, в котором был в первые дни после того, как Линь Суй привезла его домой.

Ни реакции, ни сознания.

Рядом с Линь Суй стоял столик, на котором стояла ваза с почти увядшими цветами — на стеблях держалось лишь несколько засохших, готовых вот-вот упасть лепестков. Стол был завален всяким хламом, отражая беспорядок в ее душе.

Увидев Му Цзючао в таком состоянии, Линь Суй закрыла глаза и вскрикнула. Сжать руки в кулаки оказалось недостаточно — она смела со стола все, что на нем стояло. Но как бы она ни бушевала, ее внутренняя боль ничуть не утихла.

Предметы со стола с грохотом посыпались на пол, создавая хаос. Белая ваза с глухим стуком упала и разлетелась на мелкие осколки. Вода из нее разлилась по полу, медленно подбираясь к ее ногам.

А Линь Суй, виновница всего этого, не выказала ни удивления, ни замешательства. Она просто пошла к Му Цзючао, ступая по засохшим стеблям и осколкам фарфора.

Му Цзючао по-прежнему сидел с полуприкрытыми глазами. Даже такой сильный шум не вызвал у него ни малейшей реакции.

Лишь когда палец на ноге потерявшей контроль Линь Суй наткнулся на острый осколок и показалась капелька алой крови, в мозгу Му Цзючао прозвучал резкий сигнал тревоги.

Несмотря ни на что, Линь Суй была его хозяйкой.

Это было заложено в его мозг при создании, отпечаток, который останется с ним навсегда, который невозможно стереть или изменить.

Компаньон должен всегда защищать хозяина.

Компаньон должен всегда защищать хозяина.

001 должен всегда защищать хозяина.

Му Цзючао внезапно поднял веки. Его взгляд остановился на ноге Линь Суй, в зрачках отразился кровоточащий палец. Он резко встал, подошел, поднял Линь Суй на руки и усадил на диван.

Все произошло быстро и четко. Он даже бровью не повел. Строго говоря, с того момента, как он открыл глаза, выражение его лица не изменилось.

Он осторожно снял с Линь Суй неправильно надетые тапочки, взял ее лодыжки в обе руки и положил пораненную ногу себе на колено.

Ножка Линь Суй была маленькой и казалась еще меньше в его руках и на его колене.

Лицо Линь Суй уже было залито слезами. Как только Му Цзючао осторожно извлек маленький острый осколок из ее пальца, она подалась вперед, обхватила его шею руками и, всхлипывая, прошептала ему на ухо те три слова.

Словно плачущий во сне ребенок, только на этот раз она назвала имя того человека.

Линь Суй крепко обнимала Му Цзючао, ее слезы мочили его шею.

А Му Цзючао, как только извлек осколок из ноги Линь Суй и его подсознание убедилось, что хозяйке больше ничего не угрожает, тут же словно погасшая свеча вернулся в прежнее состояние — с безразличным выражением лица, руки свободно опущены вдоль тела.

Там, где упала ваза, лужа воды продолжала медленно растекаться и уже почти достигла того места, где они сидели.

Линь Суй не замечала этого. Лишь когда усталость взяла свое и к ней на мгновение вернулась ясность сознания, она опомнилась и заплакала еще сильнее, но уже беззвучно.

Она медленно отняла руки от шеи Му Цзючао и дрожащими пальцами коснулась его такого похожего лица. Снизу вверх она жадно смотрела на него.

— Почему ты совсем не похож? Почему ни капельки не похож? Что мне еще сделать, что мне нужно сделать, чтобы ты стал хоть немного больше похож?

Ответом ей была долгая, гнетущая тишина.

Линь Суй подтянула ноги на диван, свернулась калачиком, крепко обхватив голени, закрыла глаза и закусила штанину, только так она могла приглушить свои рыдания.

На следующий день Линь Суй как обычно пошла на работу, как обычно выполнила все свои дела, а затем как обычно поехала домой.

Только на этот раз, вернувшись, она обнаружила у своей двери здоровенного бородатого мужчину, сидящего на корточках.

Бородач был в футболке с коротким рукавом, его мощные руки недвусмысленно говорили о физической силе, придавая ему грозный вид. К тому же на руке у него была татуировка — свирепый лев с разинутой пастью.

Увидев Линь Суй, бородач глубоко затянулся сигаретой, встал, бросил окурок на пол и яростно растер его левой ногой.

Линь Суй взглянула на него и молча достала из сумки ключи, собираясь открыть дверь.

Бородач почувствовал, что его проигнорировала какая-то хрупкая на вид женщина. Он разозлился, мышцы на его руках заходили ходуном.

— Пожалуйста, отойдите, — ровно сказала Линь Суй.

Бородач выхватил у нее ключи, спрятал за спину, расставил ноги и встал спиной к двери, загородив проход, словно живая стена.

Линь Суй скрестила руки на груди, готовая выслушать брань бородача.

Бородач несколько раз глубоко вздохнул, раз за разом поглаживая себя по груди. Наконец, нахмурившись, он сказал:

— Сестренка, ты чем это по ночам занимаешься?

— А? Я живу под тобой, ни одной ночи спокойно не спал! Что ты там делаешь посреди ночи? И вчера еще, чего ты так орала? — Бородач явно сдерживался.

Пока Линь Суй не пришла, он думал, что наверху живет какая-нибудь буйная молодежь, и уже приготовился к ссоре или даже драке. А оказалось, что там живет всего лишь молодая женщина. Как ему, здоровому мужику, с ней ругаться или драться?

Это ж явно себе дороже выйдет.