Глава 8. Переступить черту

Фоторамка с грохотом упала на пол и закатилась в угол.

На лице Му Цзючао не дрогнул ни один мускул. Он просто присел, поднял рамку с их общей фотографией, правой рукой смахнул с нее пыль и снова аккуратно поставил на журнальный столик.

Бах!

Линь Суй смахнула рамку на пол. Ее грудь тяжело вздымалась от волнения, она была похожа на раненого львенка, готового в любой момент взорваться.

Казалось, она играла с Му Цзючао в какую-то странную игру: как только он поднимал рамку, она тут же снова бросала ее на пол.

Наконец, Линь Суй не выдержала настойчивости Му Цзючао.

— Ты издеваешься?! — крикнула она.

Когда Му Цзысяня не стало, она решила, что лучше не видеть фотографию, и специально задвинула ее в угол столика, чтобы обманывать себя, делая вид, что не замечает ее, и не думать о нем.

И что в итоге? Кто-то снова поставил ее на видное место.

Тот, кого она сама привела в дом.

Какое он имел право? Какое право?!

Линь Суй схватила подушку и с силой бросила ее в Му Цзючао.

Все ее сегодняшнее поведение было чистой воды капризом. Му Цзючао понимал это, но все же извинился:

— Простите.

Простите, что переступил черту.

В конце концов Му Цзючао отнес Линь Суй в спальню.

Уставшая от рыданий, она уснула, свернувшись калачиком на диване. Волосы прилипли к ее щекам, на которых еще виднелись следы слез.

Сейчас она, на удивление, была спокойна.

Му Цзючао долго стоял напротив, прежде чем решился взять ее на руки и перенести на кровать. Он укрыл ее одеялом.

Все это время Му Цзючао двигался очень осторожно, боясь разбудить ее. Боясь, что она проснется и увидит его.

Дыхание Линь Суй под одеялом постепенно выровнялось.

Му Цзючао не ушел, продолжая стоять рядом, опустив глаза.

Если бы он захотел, он мог бы не только узнать ее мысли в любой момент, но и увидеть ее сны.

Наверное, ей снился тот человек.

Так думал Му Цзючао, стоя в темноте. Наконец он сел на пол у кровати и молча смотрел на спящее лицо Линь Суй.

Даже во сне ее брови оставались нахмуренными, словно над ней вечно висела черная туча.

Вскоре Линь Суй начала ворочаться, сбрасывая одеяло на пол.

Му Цзючао встал и поправил одеяло. Когда его руки оказались по обе стороны от ее головы, ему показалось, что по ее щекам снова катятся слезы.

Руки Му Цзючао застыли. Спустя какое-то время он убрал их и вернулся на свое место на холодном полу у кровати.

Не прошло и полутора часов, как Линь Суй резко открыла глаза, села на кровати и, прислонившись к изголовью, начала тяжело дышать.

Ее грудь и майка были мокрыми от пота.

Му Цзючао еще не успел опомниться, как Линь Суй повернулась и начала лихорадочно шарить руками по тумбочке, что-то бормоча себе под нос.

Она что-то искала. Что-то очень важное.

Выключатель находился рядом с кроватью, ей нужно было всего лишь протянуть руку. Стоило включить свет, и все стало бы ясно — что пропало, где что лежит.

Но она словно намеренно не включала свет, предпочитая искать в темноте.

— Линь Суй, что вы ищете? — Му Цзючао нахмурился и встал. Он хотел включить свет, но Линь Суй окликнула его, и его рука застыла в воздухе.

— Му Цзючао.

Линь Суй повернулась к нему.

— Да, — ответил Му Цзючао и присел у кровати, чтобы их глаза были на одном уровне.

В темноте, при тусклом свете луны, Линь Суй схватила его за руки. В ее пустых глазах читалась отчаянная попытка ухватиться за последнюю соломинку.

— Ты действительно готов сделать все, что угодно? — Ее голос дрожал. Сказав это, она тут же повторила вопрос, словно в бреду.

Линь Суй сидела спиной к окну, и Му Цзючао не мог как следует разглядеть ее лицо. Было ровно три часа ночи. Все это казалось слишком странным.

Потом Му Цзючао не раз вспоминал эту сцену, задаваясь вопросом, было ли это на самом деле или просто сном Линь Суй.

А он попал в ее сон.

И поэтому в этом сне все возможно.

Му Цзючао с улыбкой кивнул.

Линь Суй, словно этого было недостаточно, подняла руки и обхватила его лицо ладонями.

Теплые ладони. Ее тепло.

На этот раз Му Цзючао действительно улыбнулся и спросил чарующим голосом:

— Хозяйка, вы мне все еще не верите?

Линь Суй водила руками по его лицу, словно пытаясь запомнить каждую черточку.

Наконец, дрожащим голосом она задала вопрос, который обдумывала всю дорогу из лаборатории:

— Ты готов… стать им? По-настоящему?

По дороге домой она долго думала о том, чтобы 001 стал Му Цзысянем. Ведь он и был создан для того, чтобы быть его заменой.

Иначе его судьба была бы такой же, как у 078.

Но у 001 уже было собственное сознание.

Всю дорогу эти две мысли боролись в ее голове.

В итоге, за пятьсот метров от дома, она побежала. Она боялась, что если замедлит шаг, то первая мысль возьмет верх.

Она должна была признать, что так и не смогла решиться.

Но потом, увидев фотографию на столике, ей захотелось ударить Му Цзючао.

Захотелось закричать на него, спросить, какое он имел право трогать ее вещи, какое право самовольно выставлять напоказ то, что она спрятала.

И вскоре она действительно ударила его.

Фоторамкой.

Он не уклонился, принял удар, но это ничуть не умерило ее гнев.

Она не помнила, как оказалась в спальне. Конечно же, ее перенес Му Цзючао. Кто еще мог это сделать?

Потом ей приснился сон, в котором Му Цзысянь уходил от нее, а она бежала за ним, но никак не могла догнать. Он ушел, и она даже не видела его спины.

Постепенно, во сне, она начала забывать его лицо, помня лишь смутные очертания.

Она боялась, что однажды, проснувшись, не найдет в своем сне ничего.

Только бескрайние снега, по которым она будет блуждать без цели и пристанища.