Глава 10.1

Чу Сяои действительно не ожидал, что Чу Цзядун так хорошо играет.

После короткой разминки Чу Цзядун привык, и двигаться стало легче. Он часто забрасывал трехочковые, заставляя Чу Сяосяо радостно аплодировать.

У них с Чу Сяои разный стиль игры. Он не бегает и атакует, а использует точные броски, чтобы набирать очки.

Чу Сяои был немного ошеломлен. Он вдруг почувствовал, что в его семье прячутся дракон и тигр, один из которых четко разговаривает на русском языке. Когда Чу Цзядун успел стать баскетболистом?

В глазах Чу Сяои его отец был скучным, своекорыстным человеком. Казалось, у него не было особых увлечений, но время от времени он хвастался собой, а также любил принижать интересы других, чтобы показать свою проницательность.

Чу Сяои раньше любил играть на гитаре, но Чу Цзядун считал ее бесполезной, так что Чу Сяои перестал делиться с отцом своими увлечениями.

Неполноценное образование — неполноценная жизнь. Такова истина Чу Цзядуна.

Яркие увлечения Чу Сяои в глазах его отца были по большей части бесполезны. Они лишь мешают академической успеваемости.

Так и вышло, что Чу Сяои никогда раньше не играл со своим отцом, а тот не помогал ему в учебе.

Чу Сяосяо взволнованно кричала со стороны трибун:

— Папа, давай! Папа, давай!

Отец и сын были очень увлечены игрой. Чу Сяои несколько раз безрезультатно атаковал, а Чу Цзядун спокойно уклонялся.

Они энергично бегали и прыгали, полностью отдаваясь игре.

Небо потемнело, и окружающие пейзажи постепенно стали расплывчатыми. Стало ясно, что близится ночь.

Чу Сяои отчаянно хотел победить, но Чу Цзядун с улыбкой махнул рукой:

— Ни за что, я слишком устал, у меня кончились силы...

Увидев, что эти двое остановили игру, Чу Сяосяо поспешно подбежала к ним и с гордостью взглянула на брата.

Чу Сяои не понимал, откуда на ее маленьком личике столько эмоций, и почему она столь враждебно на него смотрела.

Молодой человек и его отец остановились на ничьей, и в конце концов все закончилось физическим истощением Чу Цзядуна.

Однако Чу Сяосяо чувствовала, что именно папа одержал победу. Достаточно просто посмотреть на его темперамент, отличные навыки, которые в повседневной жизни не бросаются в глаза, и сравнить с этим самоуверенным братом — да они же небо и земля!

На улице уже горели фонари, и они втроем направлялись домой.

Отец и сын прошли ожесточенную битву, и теперь атмосфера была не такой напряженной. По крайней мере, они начали разговаривать.

Чу Сяои шел домой, ведя мяч, и уныло произнес:

— Я и подумать не мог, что ты так хорош!

Чу Цзядун усмехнулся:

— В колледже мне нравилось играть в мяч.

Чу Сяои испытывал смешанные чувства. Он думал, что его отец в университете увлекался чтением и никогда не занимался спортом.

Чу Сяосяо воспользовалась отцом, чтобы уничтожить брата, и гордо вздернула свой маленький подбородок:

— Есть люди за пределами мира, есть дни за пределами неба, ты многого не знаешь.

Чу Сяои подумал, что она похожа на маленькую злодейку. После игры у него были грязные руки, поэтому он не стал трогать ее волосы и только сказал сердитым и смешным голосом:

— Дело не в том, что ты не умеешь играть. Почему ты такая неуклюжая? Ты даже не можешь попасть по мячу. Важничать будешь, когда хоть азы освоишь, понятно?

Чу Сяосяо презрительно взглянула на него, покачала головой и ответила:

— Towering genius disdains a beaten path. It seeks regions hitherto unexplored.*

П.п.: Цитата Абрама Линкольна: высокий гений презирает проторенные пути – он ищет неизведанные тропы.

Чу Сяои: «?»

— На этот раз я говорю по-английски, уж это ты в состоянии понять?

В наши дни ты даже не можешь поссориться со своей сестрой, если плохо говоришь на иностранном языке!

Чу Цзядун, увидев расстроенное лицо своего старшего сына, улыбнулся и стал уговаривать его:

— Ну что ж, у Сяосяо путь Сяосяо, а у ее брата путь старшего брата. Оба эти пути хороши...

Поскольку Чу Сяои не понял ни слова из английской фразы, он чувствовал себя изолированным и неспособным продолжать разговор.

Он просто сменил тему и пробормотал:

— Вообще-то, я еще поборюсь.

Чу Сяои расстроился, и не мог избавиться от чувства легкого сожаления и беспокойства. Он не знал, когда в следующий раз ему удастся так сыграть со своим отцом.

Чу Цзядун улыбнулся:

— Что-то я занудствую сегодня.

— Раньше у тебя не было хорошей физической силы. Когда ты ударял меня, это называлось...

Голос Чу Сяои резко оборвался. Когда он понял, что сорвалось у него с языка, ему захотелось ударить себя по губам на месте.

Он чувствовал, что опасения Хэ Синя были справедливы. Он никогда не мог совладать с собой и говорил несвоевременные слова.

После того как Чу Сяои вернулся домой, он намеренно был сдержан, стараясь не портить настроение своей семье, но радостные моменты после тренировки заставили его немного расслабиться и избавиться от напряженного состояния.

Он не хотел специально иронизировать, но слова вырвались сами собой.

Конечно же, Чу Цзядун, ясно расслышал слова Сяои, и в его глазах читалась растерянность.

Его губы слегка приоткрылись и шевельнулись, как будто он хотел что-то сказать, но не издал ни звука.

Под уличным фонарем Чу Сяои вдруг заметил, что волосы его отца слегка поседели, и ему стало немного не по себе, а на сердце необъяснимо грустно.

Он надеялся, что его отец будет таким же энергичным и уверенным в себе, каким был раньше, и они смогут уверенно противостоять друг другу, как в детстве.

Но увы. Прежде чем он успел что-либо доказать, Чу Цзядун состарился.