001. (Часть 2)

— …Система Сы'эр начинает аутентификацию.

— Аутентификация завершена. Начинаю перемещение.

Белое пространство вокруг Ху Нин начало меняться. Картины из ее прошлого, словно слайды, появились со всех сторон, закрывая белизну, а затем замерли.

Через несколько секунд Ху Нин вместе со слайдами начала стремительно двигаться назад.

Ху Нин не могла думать, ее тошнило.

— Ху Нин! Ты опять не сдала домашнее задание! Встань в угол!

Как только головокружение прошло, Ху Нин услышала строгий окрик и рефлекторно повернулась, сделав шаг.

Пройдя пару шагов, Ху Нин начала приходить в себя. Глядя на окружающие парты и учеников в одинаковой форме, она почувствовала, как ее дыхание становится все чаще. Стараясь сдержать нахлынувшие эмоции, она встала в конце класса.

Ху Нин послушно стояла, немного ошеломленно разглядывая класс: учеников, сидящих с прямой спиной, и строгую учительницу за кафедрой.

Пока учительница писала на доске, одна из учениц с последнего ряда украдкой взглянула на Ху Нин и с удивлением увидела, что эта молчунья плачет. Она широко распахнула глаза и, толкнув локтем соседку по парте, кивнула в сторону Ху Нин.

Соседка обернулась и тоже испугалась: Ху Нин беззвучно плакала, слезы ручьем текли по ее лицу, смешиваясь с соплями.

Девочки переглянулись. Та, что сидела у прохода, достала из ящика пачку салфеток и, наклонившись, протянула их Ху Нин.

Ху Нин, словно очнувшись, посмотрела на салфетки в руке девочки, но не отреагировала.

— Ху Нин, не плачь, — тихо сказала девочка. — Возьми, вытри слезы.

Ху Нин взяла салфетку и машинально поднесла руку к лицу. Ее пальцы без труда дотянулись до глаз, и она замерла.

Ах да, в это время у нее еще было хорошее зрение.

С этой мыслью Ху Нин улыбнулась, затем, сжав салфетку в руке, присела на корточки и снова заплакала.

Две девочки с последнего ряда, которые все это время наблюдали за ней, испугались ее странного поведения. Та, что дала салфетки, тут же встала и, присев рядом с Ху Нин, спросила: — Эй, Ху Нин, что с тобой? Тебе плохо?

Шум на задних рядах привлек внимание остальных учеников, и они стали оглядываться.

Учительница у кафедры, услышав шум, обернулась и, нахмурившись, постучала по столу.

Ученики тут же выпрямились и приняли подобающий вид.

— Ху Нин, У Нуаннуан, что происходит? — спросила учительница.

У Нуаннуан, сидевшая рядом с Ху Нин, встала и ответила: — Учитель, кажется, Ху Нин плохо.

Учительница быстрым шагом подошла к Ху Нин, наклонилась и, легонько похлопав ее по плечу, с беспокойством в голосе спросила: — Ху Нин, что у тебя болит?

— Хозяин, не раскисайте. Проявите немного реализма, хорошо? — раздался бесстрастный голос Системы.

Монотонный голос Системы, лишенный эмоций, неожиданно успокоил Ху Нин.

— Хорошо, — мысленно ответила она, вставая. — Ничего, учитель, я просто… — Ху Нин промямлила что-то невнятное и, опустив голову, замолчала.

Учительница, нахмурившись, внимательно посмотрела на Ху Нин и снова спросила: — Ты уверена, что все в порядке?

Ху Нин кивнула.

— Тогда садись на место, — сказала учительница и вернулась к кафедре. — Итак, продолжим урок.

Ху Нин подняла глаза, нашла свое место — единственное свободное в третьем ряду от конца — и села.

Весь урок Ху Нин ничего не слышала, тупо глядя в учебник.

Когда прозвенел звонок, учительница, прежде чем выйти из класса, снова посмотрела на рассеянную Ху Нин и подумала: «Что случилось с этой девочкой в этом семестре? Перестала делать домашние задания, не слушает на уроках, оценки резко упали, и сколько ни говори ей — ничего не помогает. Эх, ладно, попробую еще раз с ней поговорить».

Учительница уже вышла за дверь, но тут же вернулась и позвала: — Ху Нин, зайди ко мне в кабинет.

Ху Нин встала и вышла из класса вслед за учительницей.

Как только они удалились, в классе снова поднялся гул.

Этот класс был «элитным»: его ученики чаще других поступали в хорошие старшие школы, и у учительницы, казалось, была особая методика преподавания.

Все ученики этого класса попали сюда по блату еще до окончания начальной школы, поэтому здесь не было таких, кто бы не делал домашние задания и не слушал учителя, как Ху Нин.

В седьмом классе Ху Нин еще кое-как училась, но в начале восьмого словно с цепи сорвалась. Хотя она не «курила, не пила и не делала завивку», в глазах одноклассников не делать домашние задания, спать на уроках и получать плохие оценки — это уже было плохое поведение.

Родители приходили в школу, учителя ругали ее, сколько могли, но все было бесполезно. Ху Нин оставалась совершенно равнодушной, как с гуся вода.

И вот сегодня учительница, вместо того чтобы ругать и уговаривать ее, как обычно, просто велела ей встать в угол.

И Ху Нин расплакалась.

Это очень удивило одноклассников.

Кто-то оживленно обсуждал это, собравшись в небольшие группы, а кто-то, удивившись, быстро потерял интерес.

А юноша, сидевший в третьем ряду и не двигавшийся с места с момента звонка, вдруг расслабился и слегка улыбнулся.

Вскоре его сосед по парте, вернувшись из туалета, увидел улыбку друга и удивленно воскликнул: — Блин, Юнь Чжэн, чему ты так улыбаешься?

Юнь Чжэн, чуть опустив уголки губ, снова улыбнулся и, крутанув ручку в руке, невозмутимо ответил: — Я рад. Нельзя, что ли?

S3