Не люди (Часть 1)

Не люди

Ван Чжао взяла телефон и начала искать симптомы в интернете.

«Что за болезнь, когда не можешь плакать?»

«Врождённая неспособность плакать — это психологический барьер?»

«Как заставить человека заплакать?»

Минивэн с Цзян Хайюэ доехал до компании, и Ван Чжао поспешно поднялась на верхние этажи офисного здания.

Цзян Хайюэ оставили ждать в комнате отдыха для артистов.

Она просто сидела, ничего не делая.

Чжоу Ли в машине даже кашлянуть боялась.

Избежав гнетущей атмосферы, предшествующей буре, которую создала Ван Чжао, она села позади Цзян Хайюэ и тихо сказала: «Может, в следующий раз сходим посмотреть какой-нибудь слезоточивый фильм? Я тебе порекомендую».

У Цзян Хайюэ сейчас тоже голова шла кругом.

В детстве она не думала, что неспособность плакать станет такой большой проблемой.

Ведь так было всегда, она к этому привыкла.

В средней школе классом смотрели фильм. Прямо в классе, на экране впереди, показывали «Квилл». Многие одноклассники вокруг тайком утирали слёзы.

Упаковка бумажных салфеток передавалась по рядам.

Когда она дошла до Цзян Хайюэ, та поняла, что тоже «плачет», но салфетки ей были не нужны.

В её глазах не было ни слезинки, совсем не так, как у окружающих.

К счастью, для просмотра фильма в классе выключили свет, и никто не видел её тронутого, плачущего лица без слёз. Она сделала вид, что утирает слёзы, взяла несколько салфеток, и на этом всё закончилось.

Осознав это, Цзян Хайюэ какое-то время беспокоилась, не больна ли она чем-то редким и непонятным.

Но обнаружив, что отсутствие слёз никак не влияет на её жизнь, она постепенно успокоилась и перестала придавать этому большое значение.

После этого, в старшей школе и университете, Цзян Хайюэ грустила, когда было грустно, но больше не показывала плачущего выражения лица на людях.

Кто бы мог подумать, что, попав в индустрию развлечений, она столкнётся с проблемой, где неумение плакать может помешать работе.

Устроившись на мягком диване, Цзян Хайюэ делала вид, что читает сценарий, но на самом деле её взгляд уже давно застыл на первой странице.

На сценарий упала тень. Цзян Хайюэ подняла голову и увидела своего менеджера, госпожу Ван Чжао, с непроницаемым выражением лица. Она послушно сказала: «Сестра Чжао, садитесь».

Ван Чжао не могла сидеть.

Она только что была в кабинете Ху Ти.

Президент «Цинцю Медиа», большой босс Ван Чжао, не только не стал её ругать, но и задумался, а затем попросил Ван Чжао привести Цзян Хайюэ к нему в кабинет, чтобы лично расспросить о ситуации.

Ван Чжао устало вздохнула. Она всего лишь на побегушках.

Компания так продвигала Цзян Хайюэ не только потому, что у неё действительно были выдающиеся данные и способности, но, что более важно, потому что Ху Ти, глава компании, хотел её продвигать.

Честно говоря, Ван Чжао не знала, почему Ху Ти так ценит Цзян Хайюэ.

Поначалу у неё даже мелькали нехорошие мысли: может быть, у Ху Ти есть какие-то виды на молодую девушку?

Однако Ху Ти заметил Цзян Хайюэ, подписал с ней контракт, но сам никогда не появлялся, не связывался с ней лично, а просто относился к ней как к важному артисту, которого нужно развивать.

Ван Чжао решила, что её мысли были слишком грязными. Ху Ти просто обладал проницательностью, способностью разглядеть талантливый росток в толпе.

Ван Чжао повела заметно нервничающую Цзян Хайюэ в лифт на верхний этаж. Секретарь Ху Ти открыла им дверь в кабинет президента.

Цзян Хайюэ ожидала увидеть огромные панорамные окна, светлое просторное помещение, вид на город и изысканный современный декор.

Войдя в дверь...

...она неожиданно увидела аквариум для морепродуктов.

Не роскошный аквариум с изысканным ландшафтом, а двухъярусный резервуар, каждый ярус которого был разделён на несколько отсеков — такие обычно стоят в уличных ресторанчиках морепродуктов.

Внутри метались живые рыбы, креветки и моллюски.

Цзян Хайюэ остолбенела.

Перед аквариумом стоял высокий мужчина с тёмными волосами, стриженными под «ёжик».

В отличие от большинства парней в индустрии, бледных и изящных, у этого была смуглая кожа, под которой угадывались плавные линии мышц. На предплечьях под закатанными рукавами виднелись тёмные татуировки, похожие на руны.

Он повернул голову к входу в кабинет.

Черты лица были глубокими и резкими, глаза не улыбались, во взгляде читалась некоторая свирепость.

Точно не добряк.

Кто это?

Босс?

Цзян Хайюэ посмотрела на Ван Чжао.

Ван Чжао посмотрела на секретаря, которая вошла с чаем.

— Вы к Ху Ти? Подождите немного.

Мужчина заметил их замешательство, повернулся и крикнул в дверь сбоку кабинета: «Старина Ху, к тебе пришли!»

Когда он повернулся, на его фартуке оказался вышитый пушистый кролик с висячими ушками.

Аура опасного типа мгновенно рассеялась.

Ао Лун держал в руке сачок и ловил в аквариуме малых жёлтых горбылей. Ху Ти на кухне собирался их пожарить.

Из двери выскочил мужчина средних лет — это был знакомый Ван Чжао босс Ху Ти.

Ху Ти с улыбкой пригласил их сесть и спросил: «Может, тоже перекусите? А Лун, налови ещё несколько штук».

Ху Ти был непримечательной внешности, невысокого роста, без ледяного выражения лица и недосягаемой ауры — он был далёк от стереотипного образа главы крупной компании.

Да ещё и разводил морепродукты в офисе.

Секретарь с совершенно привычным видом почтительно подала чай и вышла.

Цзян Хайюэ поспешно отказалась, сказав, что не стоит беспокоиться.

Ху Ти был в приподнятом настроении, словно забыл, зачем позвал Цзян Хайюэ в свой кабинет. Он сказал: «Я не хвастаюсь, но жареные горбыли у меня получаются хрустящими и ароматными. Гарантирую, попробуешь — никогда не забудешь. Давай и тебе наловлю несколько штук? Ван Чжао, тебе тоже? Вижу, ты совсем замоталась в последние дни, нелегко тебе».

Сколько бы раз Ван Чжао ни видела, как Ху Ти ест, пьёт и даже готовит в офисе, она всё никак не могла привыкнуть. Но живот действительно был пуст.

К тому же, раз босс предложил, если она откажется, ему будет неловко.

Профессиональная этика менеджера заставила Ван Чжао сказать: «Хайюэ, пожалуй, не будет. Жареное слишком калорийное, она сейчас следит за фигурой. Через полмесяца уже начинаются съёмки, нельзя расслабляться».

— Тоже верно. Действительно нелегко, — Ху Ти, казалось, наконец вспомнил о деле. — Хайюэ, что там с твоими сценами плача?

Услышав, что Ху Ти обращается к ней, Цзян Хайюэ тут же выпрямилась и сказала: «На самом деле, я…»

Она мысленно подготовила речь, собираясь начать с детских воспоминаний. Сердце тревожно билось.

Её личная проблема расстраивала Ван Чжао, мешала проекту, подготовленному компанией, а теперь и сам большой босс лично взялся за это дело.

Кто бы знал, что Ху Ти снова беззаботно скажет: «Ладно, я понял, в чём дело. Поговорим об этом позже, я пока на кухню. В том шкафу есть печенье и фрукты, помойте и угощайтесь».