Раздумья (Часть 15)

— Но я уверена, что у нас ничего не получится. Точно-преточно! — сказала Моин, ее глаза наполнились слезами. Папа молча смотрел на нее, ожидая, пока она выговорится. — Я хочу жить обычной жизнью с любимым человеком, как ты с мамой, — голос Моин дрогнул. — Но он… и вся его жизнь… слишком… недосягаемы для меня. Я не хочу сдаваться, но у меня нет выбора. Папа, мне до него не дотянуться, — Моин наконец расплакалась. Папа похлопал ее по спине и вздохнул. Он понимал, что его дочь не так проста, как кажется, но никогда не видел ее в таком подавленном состоянии. Если его беззаботная дочь так убивается, значит, ее чувства действительно серьезны. Папа немного подумал и решил успокоить ее.

— Ты считаешь, что тебе не пара?

Моин, шмыгая носом, покачала головой.

— Тогда ты считаешь, что он тебе не пара? — спросил папа, но Моин продолжала молча плакать.

Папа понял: задета ее самооценка. Он, ректор университета, всегда считал, что его дочери любая партия по плечу. Если Моин так переживает, значит, этот парень непростой. Папа легонько стукнул ее по голове:

— А он считает, что ты ему не пара? Если бы считал, то и смотреть бы на тебя не стал, не то что давать тебе повод для таких мыслей! И потом, если бы он тебя не ценил, разве ты бы обратила на него внимание? Ты что, в себе сомневаешься?

— Я думала, ты будешь против, — удивилась Моин.

— Я не сноб, почему я должен быть против? — папа погладил ее по носу.

У Моин словно гора с плеч свалилась. Они любят друг друга, Цзи Чэнсюань принял ее, это ли не главное? Зачем беспокоиться о несуществующих проблемах? А если проблемы и есть, кто сказал, что их нельзя решить?

В жизни столько дорог и пейзажей, но ради одного человека можно остановиться и любоваться им одним. Тысячи встреч — лишь миг в бесконечности. Сколько упущенных возможностей и сожалений из-за минутной нерешительности! Люди встречаются и расстаются, сколько людей ищут и не находят, находят и теряют… То, что можно удержать в руках, — уже роскошь.

Моин захотелось увидеть Цзи Чэнсюаня, крепко обнять его, свою самую драгоценную роскошь, и больше никогда не отпускать.

В комнату вошла мама. Увидев мужа, задумчиво сидящего у кровати, и дочь, которая то смеялась, то плакала, она не поняла, что происходит.

— Моин! К нам гости пришли! Быстро приведи себя в порядок! — скомандовала мама, строго посмотрев на дочь.

Чтобы не попасть под горячую руку, папа поспешно вышел из комнаты. Моин заискивающе улыбнулась маме, вытерла слезы, заправила смятую постель, пригладила волосы и послушно встала перед матерью. Мама погрозила ей пальцем и вышла.

Моин гадала, кто же пришел так не вовремя, и как бы ей улизнуть от маминых расспросов. Войдя в гостиную, она увидела «гостя» и застыла на месте.

Аккуратно уложенные волосы, нежный взгляд и легкая улыбка… Перед ней стоял элегантный Цзи Чэнсюань.

— Чего застыла? Иди чай заваривай! — крикнула мама. Моин пулей умчалась на кухню. Папа, наблюдая за дочерью и Цзи Чэнсюанем, все понял и с улыбкой покачал головой.

Нежданный гость

Заметив понимающий взгляд ректора, Цзи Чэнсюань вежливо поздоровался с ним. Мама усадила гостя на диван, а папу отправила на кресло у журнального столика. Папа, улыбнувшись Цзи Чэнсюаню, взял газету.

— Прошу прощения за неожиданный визит. Скоро Новый год, и моя мать попросила меня поздравить вас с праздником, — сказал Цзи Чэнсюань. Как опытный бизнесмен, он говорил вежливо и учтиво. Папа мысленно похвалил его, но виду не подал.

— Да что ты, не стесняйся! Оставайся сегодня на ужин, попробуешь мои фирменные блюда! — воскликнула мама. Она была в восторге от потенциального зятя и думала, как бы намекнуть дочери, что такого мужчину упускать нельзя.

— С удовольствием! Моин рассказывала про ваши ребрышки, я давно мечтал их попробовать, — подлизался Цзи Чэнсюань, и мама расплылась в улыбке.

— Чэнсюань, ты учишься вместе с Моин? — спросила мама, не забывая о своих целях.

— Я учусь в докторантуре Университета А, мы с Моин знакомы по университету. Мои родители очень благодарны вам за заботу, — ответил Цзи Чэнсюань. Папа поправил очки и подумал: «Молодец, парень, знаешь, кто в доме хозяин».

Пока все обменивались любезностями, Моин, забежав на кухню, пыталась отдышаться. Сердце чуть не выскочило из груди. Зачем Цзи Чэнсюаню понадобилось устраивать этот спектакль?

Приготовив чай, она вернулась в гостиную. Там царила непринужденная атмосфера. Моин поставила поднос на столик и села рядом с мамой.

— Давай-ка поменяемся местами, — сказала мама и пересадила Моин рядом с Цзи Чэнсюанем. Моин чуть сквозь землю не провалилась от стыда. Папа молча отпил чай.

— Тетя, я слышал, вы известный сценарист. Надеюсь, когда-нибудь смогу увидеть ваши работы, — сказал Цзи Чэнсюань, нарушив молчание. Он так искренне хвалил маму, что та, польщенная, начала рассказывать о своей работе. Моин молча ела фрукты, слушая, как мама говорит о сюжетах, актерах и даже музыке.

Мама, видя, как Моин уплетает фрукты, разозлилась и шлепнула ее по руке:

— Ты только о себе и думаешь! Почему не предложишь Чэнсюаню?

Моин, надувшись, показала Цзи Чэнсюаню вилку с яблоком:

— Хочешь?

Ее взгляд говорил: «Я тебе еще припомню этот сюрприз! И ты еще есть хочешь?!»

— Спасибо, не хочу, — поспешил ответить Цзи Чэнсюань. И последнее яблоко досталось Моин.

— Бестолковая девчонка! — прошипела мама и продолжила разговор с Цзи Чэнсюанем. Тот терпеливо слушал, изредка вставляя реплики.

— Чэнсюань, ты, наверное, метра восемьдесят пять ростом? — вдруг спросила мама, ее глаза заблестели.

— Наверное, метр восемьдесят семь, — ответил Цзи Чэнсюань, пытаясь понять, к чему она клонит.

— Отлично! Наш театр скоро ставит «Белоснежку», и нам как раз нужен актер на роль волшебного зеркала! Ты идеально подходишь! — воскликнула мама.

Моин поперхнулась яблоком, а папа чаем. Цзи Чэнсюань сохранял спокойствие, но его рука, лежавшая на колене, слегка дрогнула. Мама, не ожидавшая такой реакции, вспылила:

— Что это значит?! Вы сговорились, что ли?! Если бы твой отец был под два метра, я бы не просила Чэнсюаня! А ты, Моин, почему мне ничего не рассказала?! Только и знаешь, что позорить меня!