Глава 2. Глупая золовка из романа о зяте-примаке 2

Глава 2. Глупая золовка из романа о зяте-примаке 2

Для Чжун Исюнь из книги жизнь была несладкой. Цзян Шань была капризной и требовательной, а её сын от Чжун Ицяня, Цзян Синлэй, рос маленьким тираном. Выживать под их началом было непросто.

Однако в то время бабушка, находившаяся в вегетативном состоянии, не выдержала и умерла. Чжун Исюнь потеряла единственного родного человека в этом мире, а Чжун Цзяньтао и Хао Лимэй и не думали её приютить.

Без образования, без дома, без каких-либо навыков, с интеллектом ниже нормы и совершенно без места, куда можно было бы пойти, Чжун Исюнь пришлось остаться в доме Цзян, терпеливо снося все тяготы и с трудом выживая.

Но даже так, после того как в дом вошёл новый зять-примак, её подставили и выгнали. Просто потому, что её привела бывшая хозяйка. Какой новый хозяин проявит великодушие и оставит рядом с собой доверенное лицо предшественника?

Что ещё хуже, у Чжун Исюнь не было денег.

Все эти годы семья Цзян предоставляла ей кров и еду, но зарплаты не платила ни фэня. Иногда давали небольшие сезонные хунбао, но суммы были настолько малы, что хватало лишь на карманные расходы.

По мнению Цзян Шань, первые два года Чжун Исюнь, как золовка, должна была заботиться о ней и её сыне.

А когда она развелась с Чжун Ицянем, то, оставив Чжун Исюнь у себя, она считала, что та искупает вину своего брата за измену.

В общем, как ни крути, главная героиня всегда была права.

Покинув дом Цзян, Чжун Исюнь хотела вернуться в родные места, где жила с бабушкой, но расстояние было слишком велико, а проезд стоил дорого. Ей пришлось искать работу: мыла посуду в ресторане, работала помощницей на кухне, резала овощи.

С трудом накопив денег на дорогу домой, она ещё и столкнулась с мошенниками…

Сон оборвался в тот момент, когда у неё отобрали деньги, и она беспомощно рыдала посреди улицы.

* * *

Хуже её нынешнего положения уже быть не могло, поэтому Чжун Исюнь решила поверить этому сну.

С этой мыслью она уснула.

В следующий раз она очнулась от разговоров. На соседнюю пустую койку положили новую пациентку — девочку из средней школы, которую по дороге домой после уроков сбил мотоцикл, повредив ногу.

Девочка была тихой и скромной, видно было, что она усердно учится. Даже с ногой в гипсе она продолжала зубрить наизусть «Записки о Персиковом источнике» Тао Юаньмина.

— Во времена Тайюань династии Цзинь… увидел рыбака… захотел вернуться домой, захотел вернуться домой…

Чжун Исюнь стало неловко от того, что девочка запнулась, и она неосознанно подсказала: — …зарезали курицу и приготовили угощение.

Девочка укоризненно посмотрела на неё: — Сестра, не подсказывай мне.

— Хорошо, — кивнула Чжун Исюнь. Улыбнувшись, она вдруг осознала неладное: так не должно быть, откуда она знает текст наизусть?

Словно проверяя свою догадку, Чжун Исюнь мысленно продекламировала вслед за соседкой по палате «Записки о Персиковом источнике», «Записки о Маленьком Каменном Пруде», «В Северном Океане есть рыба» и «Записки о лодке из ореховой скорлупы».

Раньше она с трудом, запинаясь, запоминала даже короткие древние стихи, обязательные для госэкзамена, которые учила три года подряд, не говоря уже об этих текстах на вэньяне из программы восьмого класса.

В этот момент Чжун Исюнь наконец поняла причину той необычайной ясности зрения, которую ощутила после пробуждения от кошмара: кажется, она поумнела.

Нет, точнее говоря, её мозг перестал быть затуманенным и вернулся к нормальному состоянию.

* * *

Чжун Исюнь с детства была «глупым ребёнком», её даже водили на тест IQ. На уроках она ничего не понимала, на экзаменах всегда была последней.

Родители стыдились её, одноклассники смеялись, учителя после нескольких попыток научить её чему-то лишь тихо вздыхали.

Никто не знал, как сильно она старалась. Тексты, которые задавали учить наизусть, она повторяла тысячи раз, формулы по математике, физике и химии переписывала страницу за страницей, учебники были затёрты до дыр.

Но чем больше она старалась, тем беспомощнее себя чувствовала.

Никто бы не поверил, но Чжун Исюнь казалось, что она понимает объяснения учителя. Вот только словно какая-то пелена мешала ей вникнуть глубже, задуматься по-настоящему. Стоило попытаться — и в голове всё путалось, будто туман опускался.

Теперь Чжун Исюнь поняла: этот туман, должно быть, был оковами сюжета романа.

Поскольку автор определил её как «глупую», она, естественно, должна была всем своим поведением и во всех аспектах жизни подтверждать это определение.

Теперь же контроль сюжета ослаб, её интеллект вернулся к своему истинному уровню. Пусть она и не гений, но годы усердной учёбы и зубрёжки наконец принесли свои плоды.

Это было похоже на комнату: на первый взгляд — беспорядок, но всё необходимое на месте. Стоит немного прибраться — и можно нормально жить. То же самое было и со знаниями в голове Чжун Исюнь.

Поэтому, хоть она и не знала причины своего внезапного пробуждения самосознания, это не мешало ей радоваться.

Оказывается, вот каково это — быть нормальным человеком. Как же хорошо! Она даже начала испытывать благодарность к утреннему кошмару.

Вечером Лю Ланьцао, отсутствовавшая всю вторую половину дня, снова появилась. За ней следовала вереница понурых кроликов… ой, то есть тех самых одноклассников, из-за которых она пострадала, а также их родители и классный руководитель.

— Прости, — хором сказали мальчишки, ещё утром такие дерзкие, а теперь стоявшие у её кровати и низко кланявшиеся. Их родители позади тоже рассыпались в извинениях и любезностях.

То, что виновники явились в полном составе, да ещё и с таким искренним раскаянием, объяснялось, конечно, не их внезапно проснувшейся совестью, а страхом перед методами Лю Ланьцао.

Всю вторую половину дня Лю Ланьцао занималась только тем, что добивалась справедливости в школе. Старушка не кричала и не скандалила. Она спокойно вызвала родителей, аргументированно изложила свои требования, не забыв при этом упомянуть, что её сын — юрист (бесполезный сын хоть на что-то сгодился).

Впереди госэкзамен, всё происходило на глазах у всех, да и их дети были явно неправы. Нескольким срочно вызванным родителям, как бы им ни было жаль денег и не хотелось этого делать, пришлось раскошелиться на медицинские расходы и компенсацию, а затем, по требованию старушки, притащить своих отпрысков в больницу и заставить извиниться.

Чжун Исюнь, конечно, их не простила, но на этом дело и закончилось. Проводив эту компанию, она нетерпеливо схватила рюкзак с учебниками, который принёс классный руководитель, и открыла сборник задач.

Точно! Она знала, как решать эти задачи.

— Здорово!

— Что здорово? — спросила Лю Ланьцао, проводившая классного руководителя до лифта и вернувшаяся в палату.

Чжун Исюнь, обнимая рюкзак, сияла: — Сегодняшний закат — здорово, ужин — здорово, бабушка, которая его купила, — ещё лучше! Всё просто здорово!

— Пф-ф, — Лю Ланьцао рассмеялась, а потом довольно громко пробормотала: — Ребёнок что, от удара ещё глупее стал?

— Нет, — поправила её Чжун Исюнь, — от удара поумнела.

Сначала Лю Ланьцао восприняла это как шутку, не придав значения. Однако поведение внучки в последующие дни, казалось, действительно подтверждало слово «поумнела».

— Бабушка, проверь, как я выучила текст.

— Бабушка, я тебе стихи расскажу.

— Бабушка, я только что решила тест по математике, ошиблась только в одном задании с выбором ответа и одном с заполнением пропуска.

— Бабушка, смотри, я полностью ответила на все вопросы по гуманитарным наукам в этом тесте.

— Бабушка…

— Бабушка…

— Ладно, ладно, я слышу, — Лю Ланьцао казалось, что у неё уже мозоли на ушах от этих разговоров.

Травма головы у Чжун Исюнь была несерьёзной, но было лёгкое сотрясение мозга. Из осторожности её оставили в больнице под наблюдением на два дня. Убедившись, что всё в порядке, её стали готовить к выписке.

Рано утром Лю Ланьцао оплатила счёт за больницу и поднялась на этаж. Чжун Исюнь уже переоделась и ждала с сумкой в руках. Бабушка с внучкой позволили себе редкую роскошь — взяли такси прямо от уездной больницы до деревни.

* * *

— Тётя, Сюньсюнь вернулась!

Когда Чжун Исюнь выходила из такси, соседка из восточного двора как раз выкатывала свой электровелосипед и, улыбаясь, окликнула её двоюродную бабушку.

Лю Ланьцао слегка кивнула ей: — Ага, уезжаешь?

— Ага, — ответила та. Подойдя ближе, близорукая женщина разглядела повязку на голове Чжун Исюнь. — Сюньсюнь поранилась? Как это случилось?

Лю Ланьцао не хотела вдаваться в подробности и лишь сказала, что та неосторожно упала.

У женщины были свои дела, она ещё немного поспрашивала из вежливости и поспешно уехала на велосипеде.

Приведя раненую внучку домой и устроив её, Лю Ланьцао сама села на электровелосипед: — Ты отдыхай дома, а я поеду на работу.

— Бабушка, а где ты работаешь? — Раньше, пребывая в полусонном состоянии, Чжун Исюнь знала только, что бабушка часто уходит рано утром и возвращается поздно вечером, пропадая целый день, но где именно она работает, не имела понятия.

Услышав вопрос, Лю Ланьцао отвела взгляд: — Да в закусочной, булочки леплю, манты готовлю, всё такое. Ладно, мне пора бежать, я уже несколько дней отпрашивалась, если ещё и опоздаю, хозяин будет недоволен.

— Хорошо, иди.

Хотя Чжун Исюнь и пообещала бабушке отдыхать, на самом деле, как только та ушла, она тут же села за книги.

Ничего не поделаешь, до госэкзамена оставалась всего неделя. Она только пришла в себя, времени было мало, каждая минута на счету.

В то же время Чжун Исюнь прекрасно понимала: как ни старайся, неделя не растянется до восьми дней. За такой короткий срок невозможно освоить весь материал. Приходилось чем-то жертвовать. Она решила сосредоточиться на базовых заданиях — не упускать ни одного балла там, где их можно было получить.

Так Чжун Исюнь и поступила.

В понедельник она вернулась в школу.

В последний рывок перед экзаменами, чтобы помочь ученикам набрать побольше баллов, учителя всех предметов проявляли чудеса изобретательности: используя свои связи, доставали пробные тесты из лучших школ, чтобы помочь ученикам «предсказать» вопросы.

Чжун Исюнь на всё это не обращала внимания, она усердно повторяла свой материал. В классе, где все ученики внимательно слушали учителя, она, уткнувшись в свои записи, довольно сильно выделялась. Учителя, конечно, это замечали, но время поджимало, и им было уже не до неё.

Так, «изобретая велосипед» в течение нескольких дней, Чжун Исюнь подошла к своему третьему в жизни госэкзамену.

На этот раз она была уверена в своих силах, поэтому держалась очень расслабленно. Однако одноклассникам это показалось безрассудством отчаявшегося человека, махнувшего на всё рукой.

Совершенно не подозревая об этом, Чжун Исюнь уверенным и бодрым шагом вошла в экзаменационную аудиторию.

* * *

— Бабушка, ты всё ещё работаешь в той закусочной?

— Да, — ответила Лю Ланьцао, непроизвольно повысив голос, чтобы придать себе уверенности, и уехала на электровелосипеде.

«Что-то не так, совсем не так», — подумала Чжун Исюнь, глядя вслед уезжающей бабушке и хмурясь.

Раньше она была поглощена учёбой, к тому же жила в школьном общежитии, поэтому не обращала особого внимания на работу бабушки. Теперь же, когда госэкзамен был позади и появилось свободное время, многие несостыковки стали очевидны.

Например, если верить бабушке, её работа связана с мукой, замешиванием теста, значит, должны уставать руки. Но, по наблюдениям Чжун Исюнь, у бабушки не было признаков боли или переутомления в руках.

Или вот ещё: если она работает в заведении общественного питания, то должна просто усердно трудиться. Почему тогда бабушка часто возвращается домой с остатками не до конца смытого макияжа на лице?

И вопрос рабочего времени: почему закусочная, работающая полный день, так часто требует выходить на работу ещё и вечером?

Сложив все эти признаки воедино, Чжун Исюнь пришла к выводу: бабушка лжёт.

А вот о чём именно она лжёт и почему — раз уж расспросить не удаётся, придётся выяснять самой.