Глава 3【Ред.】

Глава 3【Ред.】

В университетской клинике были отделения хирургии, терапии, дерматологии… Линь Жань размышляла, куда лучше отвести Линь Жои — к хирургу или дерматологу. Вспомнив, как однажды сопровождала однокурсницу в клинику, она решительно потянула Линь Жои в сторону дерматологии.

Хотя уровень медицинского обслуживания в университетской клинике был не слишком высоким, с мелкими травмами и недомоганиями там справлялись без проблем.

Линь Жань открыла дверь. Внутри уже находилось два-три человека. Мужчина-врач в белом халате сидел за столом.

Увидев лицо врача, Линь Жань про себя улыбнулась. Как она и думала, это был он. Она очень ценила этого врача… точнее, его характер. Он терпеть не мог плаксивых девушек и никогда не церемонился с пациентами.

Дождавшись, когда все, кто был перед ними, уйдут, и пропустив вперед еще нескольких человек, Линь Жань усадила Линь Жои на стул.

Врач поднял голову и спросил:

— Что случилось?

Глядя на симпатичного врача, которому на вид было не больше тридцати, Линь Жои, обладающая суперспособностью пускать слезу по щелчку пальцев, быстро заморгала и всхлипнула:

— Я… я…

Она долго мямлила, но так ничего толком и не сказала.

Врач, глядя на капли слез, падающие на его стол, нахмурился, без раздумий вытер их салфеткой, положил еще несколько салфеток на стол и холодно произнес:

— Перестаньте плакать. Что у вас болит? У меня еще много пациентов, пожалуйста, не тратьте мое время.

Линь Жои снова опешила. Черт возьми, почему сегодня все идет не по плану?

Взгляд врача, словно смотревшего на какую-то бактерию, наконец заставил Линь Жои прекратить лить слезы. Она поджала губы и, указывая на свою щеку, обиженно сказала:

— Меня ударила сестра. Мне больно.

— Да, у Жои щека такая красная! Доктор, посмотрите скорее, — поддакнул смуглый однокурсник.

Не обращая внимания на то, что Линь Жои до сих пор пыталась очернить ее, Линь Жань объяснила врачу ситуацию:

— Я спала и случайно махнула рукой, задев сестру. Она все время держится за щеку, слезы градом льются, кажется, ей очень больно. Я испугалась, что что-то серьезное, и привела ее сюда.

Выслушав объяснение, врач кивнул и попросил Линь Жои показать лицо. Внимательно осмотрев ее, он сделал вывод:

— Ничего страшного. Больно вам или нет, я не знаю. За все годы моей практики еще никто не обращался ко мне с жалобами на легкий шлепок.

— Сестра, конечно, не нарочно, но мне было очень больно, — возразила Линь Жои.

— На лице даже следа не осталось. Насколько же вам было больно?

— Но, доктор, посмотрите, у Жои щека покраснела…

— Это оттого, что она ее все время прикрывала. В такую жару держать руку на лице — конечно, оно покраснеет.

— Пф-ф-ф, — раздался в комнате сдержанный смешок. Линь Жань посмотрела в ту сторону — смеялся высокий парень. Похоже, он воспринял это как забавное представление. Посмеявшись, он снова вставил наушники в уши и вышел.

В комнате оставались еще две девушки, ожидавшие приема. Они видели, как Линь Жои плакала снаружи, и, услышав слова врача, начали перешептываться.

— Видя, как она рыдает, я думала, что ей правда очень больно.

— Меня в детстве мама била. После этого на лице оставались отпечатки пяти пальцев, никуда нельзя было выйти. Больно было только первые несколько секунд, потом просто немного немело, и все.

— Значит, она притворялась?

— Наверное.

Хотя девушки говорили тихо, в тихой комнате их было слышно. Линь Жои, услышав их разговор, покраснела и второй щекой. Теперь ее лицо приобрело симметричный румянец.

Линь Жань улыбнулась и сказала:

— Раз все в порядке, Жои, пойдем.

Линь Жои сжала кулаки, потом разжала их и тихо поблагодарила врача, после чего вышла из кабинета.

Сегодня ей не только не удалось поставить Линь Жань в неловкое положение, но и самой стать посмешищем. Линь Жои посмотрела на Сюй Фэйюаня и увидела, как он идет слева от Линь Жань и что-то ей говорит. В душе у нее вскипела ревность.

— Сестра, ты же утром говорила, что тебя подвезет Гу Янь. Почему я его не вижу? Он уже уехал? — спросила она у Линь Жань.

При упоминании о Гу Яне Линь Жань вспомнила, что он все еще стоит под палящим солнцем, и ответила Линь Жои:

— Гу Янь стоит за меня в очереди.

Что касается обращения «Гу Янь», пусть Линь Жои называет его как хочет, Гу Яню все равно.

Не успела она об этом подумать, как раздался голос Гу Яня:

— Жань-Жань.

Увидев Гу Яня, Линь Жань наконец избавилась от неприятного чувства, вызванного Линь Жои. Заметив, что у него лоб покрыт потом, а рубашка слегка влажная, она почувствовала укол сострадания.

— Гу Янь, — подошла Линь Жои и сладко поздоровалась.

Гу Янь лишь кивнул в знак того, что услышал ее, даже не взглянув на нее, и обратился к Линь Жань:

— Я все оформил. Поехали домой.

— Угу.

Линь Жои смотрела им вслед, и гнев в ее душе разгорался все сильнее. Ей хотелось сжечь Линь Жань и Гу Яня живьем.

Она пришла заранее, чтобы занять очередь, но все равно простояла больше двадцати минут под палящим солнцем, чуть не потеряв сознание от жары. А Линь Жань не пришлось терпеть никаких неудобств, за нее все сделал Гу Янь. Такой замечательный человек, как Гу Янь, как он мог влюбиться в Линь Жань? Слепой, что ли?

…

Наконец они сели в машину. Как только Линь Жань устроилась на пассажирском сиденье, она тут же поцеловала Гу Яня и… почувствовала во рту вкус пота.

— Вкусно? — с усмешкой спросил Гу Янь.

— Ужасно, — притворно поморщилась Линь Жань.

С этими словами она потянулась за салфеткой, чтобы вытереть губы. Увидев это, Гу Янь притянул ее к себе и поцеловал в ее алые губы.

Сначала Линь Жань пыталась сопротивляться, но, увлекшись поцелуем, постепенно расслабилась и стала отвечать Гу Яню. Их дыхание участилось.

Когда Гу Янь закончил этот страстный поцелуй, Линь Жань уже переместилась с пассажирского сиденья на середину, прижавшись к нему. Чувствуя его сильное сердцебиение, она трепетала от волнения.

Вспомнив, как много лет Гу Янь терпел ради нее, она прошептала ему на ухо:

— Завтра выходные.

Гу Янь не мог не понять такого явного намека. Он улыбнулся и погладил ее по щеке.

Немного подурачившись, они вернулись на свои места, пристегнули ремни безопасности, и Гу Янь отвез Линь Жань домой.

Дедушка пригласил Гу Яня на обед, и тот не стал отказываться, в основном потому, что хотел побыть с Линь Жань.

До обеда они еще немного повозились в комнате. Когда Сюй Ма пришла позвать их к столу, Гу Янь тяжело дышал, а Линь Жань тихонько посмеивалась:

— Кто же тебе не велел сдерживаться?

— Это все ты меня соблазняешь, — ответил Гу Янь.

— Это ты слишком долго не ел мяса, старый двадцатишестилетний… Эй!

Не успела Линь Жань договорить, как Гу Янь укусил ее за губу.

— Гу Янь, ты меня укусил!

— Еще раз назовешь меня старым?

Линь Жань была уверена, что если она снова посмеет назвать его старым, он обязательно укусит ее еще раз, и гораздо больнее.

— Ладно, ладно, ты совсем не старый. Не вынутый из ножен меч — самый острый, — сказала она, неискренне надувшись.

— Где ты таких слов набралась? Завтра я тебе покажу, насколько острый мой меч, — прошипел Гу Янь сквозь зубы.

Он отпустил Линь Жань, поправил одежду и, взяв ее за руку, повел вниз.

Линь Жань чувствовала себя неловко, когда Гу Янь держал ее за руку дома, но на этот раз он был непреклонен, и ей не удалось вырваться. Внизу дедушка смотрел на них с лукавой улыбкой, отчего Линь Жань стало еще более неловко.