Новенькая

Утреннее чтение во Второй школе Поднимающегося Ветра всегда представляло собой какофонию десятков голосов, каждый из которых по отдельности мог бы перевернуть класс.

Но когда находишься среди этого гула, почему-то возникает ощущение слаженности и порядка.

Совсем не так, как в её прежней школе.

Зато очень похоже на её воспоминания о старшей школе.

Линь Юй переродилась несколько дней назад и уже полностью адаптировалась к своему прежнему школьному «я»: чувствительная, молчаливая, осторожная.

Она шла за учителем, опустив голову, и, входя в новый класс, всё ещё испытывала трепет перед строгой и энергичной атмосферой старшей школы.

Один юноша на задней парте слишком выделялся, и Линь Юй сразу заметила его, развалившегося в углу.

К тому же, Линь Юй перевелась в эту школу именно ради него, поэтому не могла не обратить на него внимания.

Солнечный свет падал на волосы юноши, делая их необычайно пушистыми. Чёрно-белая школьная форма слегка помялась, но всё же обрисовывала его подтянутую фигуру.

Всё это было до боли знакомо.

Увидев эту знакомую и в то же время чужую сцену, Линь Юй застыла.

До перерождения они любили друг друга много лет.

Линь Юй вспомнила, как её нежный и уравновешенный возлюбленный, рассказывая о своей юности, говорил, что был прилежным и незаметным учеником. Она и представить не могла, что «незаметность» выглядела именно так.

Классный руководитель, проследив за взглядом Линь Юй, увидел группу парней на задних рядах и привычно вздохнул.

Хотя Вторая школа Поднимающегося Ветра славилась высоким процентом поступающих в университеты, в каждом классе всегда находились несколько озорников.

Сейчас, во время утреннего чтения, они спали, уткнувшись в парты. Пока они не нарушали порядок на уроке, классный руководитель смотрел на них сквозь пальцы, считая этаким противовесом гнетущей учебной атмосфере.

— Там, сзади, есть свободное место, садитесь, — учитель указал ей на задние ряды, негромко добавив: — Потом, как разложите вещи, зайдите ко мне в кабинет за учебниками.

Линь Юй едва заметно кивнула. Казалось, все в классе были заняты громким чтением, соревнуясь в поглощении знаний, боясь упустить хоть малейшую возможность.

Никто не обратил внимания на новенькую, и учитель, похоже, не собирался её представлять.

Линь Юй, пользуясь всеобщим невниманием, отвела взгляд и тихо вздохнула.

Едва она села…

…как Мо Сяопан, сидевший впереди, обернулся. В отличие от остальных прилежных учеников, он был болтуном. Обеспеченная семья избавляла его от необходимости зубрить с утра до ночи.

Он был общительным и давно хотел поболтать с новенькой.

Линь Юй выбрала место поближе к юноше, за его спиной. Она ещё не успела разобрать вещи в сумке, как услышала довольно энергичное приветствие Мо Сяопана:

— Слышал, в твоей прежней школе было как на рынке, на утреннем чтении все чем угодно занимались. А у нас, видишь, как хорошо? Учебная атмосфера такая… будто в преисподней.

В голосе Мо Сяопана слышалась и гордость, и ирония.

Линь Юй моргнула, её длинная чёлка упала на глаза. Она молча опустила голову, не зная, что сказать.

Видя её застенчивость, Мо Сяопан взял учебник и сделал вид, что хочет обсудить с ней какую-то задачу, с улыбкой сказав: — Не обижайся, я так говорю, шучу, не со зла.

— Меня зовут Мо Сяопан, зови меня просто Сяопан. Не бойся, неважно, кто к тебе пристанет, я тебя в обиду не дам.

Линь Юй кивнула, изображая застенчивость и скромность.

Мо Сяопан почесал затылок, чувствуя, что никак не может разговорить новенькую. Повздыхав, он повернулся, чтобы поболтать с кем-нибудь ещё.

Тем временем взгляд Линь Юй упал на юношу, который спал, уткнувшись в парту, рядом с Мо Сяопаном. Она молча наблюдала за ним.

Юноша сидел у окна, лениво положив голову на руку. На его лице виднелся небольшой красный след, похожий на ссадину. Не то чтобы страшно, но явно след какого-то происшествия.

Похоже, Мо Сяопан говорил слишком громко, и юноша нахмурился.

Сердце Линь Юй ёкнуло. Не успела она отвести взгляд, как юноша открыл глаза, и весь её изучающий взгляд попал прямо в его поле зрения.

В отличие от его будущей мягкости, сейчас в его взгляде сквозило нетерпение. Приподнятые веки, слегка вздернутые уголки глаз с розовым оттенком, выражали явное раздражение от того, что его разбудили.

Прямой нос, плотно сжатые губы — всё это производило сильное впечатление.

У юноши были длинные ноги, которым было тесно под партой, а Сяопан, увлёкшись разговором, не только разбудил его, но и занял большую часть пространства под столом.

Юноша пнул Мо Сяопана, наконец, выпрямив слегка согнутые ноги.

Линь Юй поспешно пробормотала: — Если тебе неудобно, можешь опереться на мою парту, так будет легче вытянуть ноги.

— Так ты умеешь говорить! — воскликнул Мо Сяопан, указывая на неё. — Наверное, просто стесняешься?

Юноша лишь цокнул языком, бросив на неё взгляд, полный юношеского бунтарства и безразличия, как будто говоря: «Мы знакомы?»

Не получив ответа, девушка опустила глаза.

Её лицо, обрамлённое густыми волосами, казалось очень милым.

Линь Юй подавила все свои порывы, закусила губу, и на её лице отразилась нескрываемая обида.

Сейчас он такой грубый.