Глава 11. О материальных и духовных потребностях

Видя недовольное лицо Шан Жочунь, я поспешил сменить тему:

— Младшая боевая тетушка Сичунь сказала, что видела на дереве огромное осиное гнездо. Она очень боится ос и попросила меня его сбить. Но я посмотрел — там ничего не было. Наверное, она ошиблась.

— Когда я… — с недоумением начала Сичунь.

— Наверное, оно на другом дереве было, я перепутал, — перебил я ее. — Потом обязательно собью для тебя гнездо размером с мельничный жернов, чтобы ты успокоилась.

— Правда? — Сичунь обрадовалась, представив себе огромное гнездо с медом. — Племянничек, держи свое слово!

Шан Жочунь окинула нас взглядом.

— Хватит вам баловаться. Идите отдыхать. Я пойду осмотрю окрестности. Не уходите далеко.

Дождавшись, пока Шан Жочунь уйдет, я откинул челку и вытер холодный пот. Пронесло! Хорошо, что я быстро сориентировался.

— Ой-ой-ой! Больно же!

Я радовался своей находчивости, когда вдруг почувствовал резкую боль в ухе. Сичунь, встав на цыпочки, тянула меня за ухо.

— Племянник Наочунь, что ты там на дереве делал? — спросила она с ехидной улыбкой. — Не подглядывал ли за кем-то?

Меня поймали с поличным, и мне оставалось только извиняться.

— Младшая боевая тетушка, простите меня! Мне просто стало любопытно, вот и посмотрел.

— Ну и как, насмотрелся? — спросила Сичунь, сжимая мое ухо еще сильнее.

— Да я просто хотел посмотреть, как вы без воды «очищаетесь». Что тут такого? Отпустите, ухо оторвете, — попытался оправдаться я.

Сичунь резко отпустила меня, и я упал на землю. Я сел, потирая ухо.

— Будешь еще подглядывать? — спросила Сичунь, уперев руки в боки.

— Больше не буду! — буркнул я. На самом деле смотреть там было особо не на что. Мелкая еще совсем, плоская, как палка.

Мы с Сичунь пошли к ручью, где разбили лагерь. Я не удержался и спросил:

— Младшая боевая тетушка, вы что, круглый год не моетесь? Вам не противно от одной только мысли, что вы просто стряхиваете с себя грязь?

Сичунь быстро забыла о моем проступке, словно ничего и не было.

— Зачем мыться? Мы очищаемся истинной Ци, это гораздо эффективнее.

— Не согласен, — сказал я. — Скажите, младшая боевая тетушка, ваше платье красивое?

Сичунь покраснела, расправила руки, повернулась и взмахнула подолом, словно распустившийся цветок.

— Ну как, племянник, красивое?

— Красивое, очень красивое, — искренне ответил я. — А зачем вы его носите?

Сичунь немного подумала.

— Чтобы прикрыться.

— Вот именно. У вас есть истинная Ци, вам не страшны ни холод, ни жара. Но я не понимаю, зачем носить такую красивую одежду, если можно просто куском ткани прикрыться?

На этот раз Сичунь думала дольше и ответила неуверенно:

— Одежда — это украшение. Когда я красиво одета, у меня хорошее настроение. А когда меня хвалят, настроение становится еще лучше…

— Вы правы, младшая боевая тетушка, — сказал я, хлопая в ладоши. — Поэтому вы с наставницей носите красивые платья, украшения и серьги. Вы стремитесь к душевному комфорту. Таким образом, даже у тех, кто совершенствуется, есть материальные и духовные потребности!

Сичунь поправила свои пучки, непонимающе посмотрела на меня своими большими глазами. Я продолжил объяснять:

— Вы говорили, что нам, совершенствующимся, не нужна еда. Но вы обрадовались меду, потому что он удовлетворил ваши материальные и духовные потребности.

Сравнение с едой помогло Сичунь понять мою мысль. Я, пользуясь моментом, указал на ручей:

— Точно так же, истинная Ци может очистить тело, но не может дать ощущение свежести, которое дает вода. Нельзя поплескаться в ручье, поиграть с рыбками. Тёплое солнце в зените, прохладная вода… Младшая боевая тетушка, разве это не то же самое, что разница между насыщением Ци и поеданием сладостей?

Мои слова произвели на Сичунь сильное впечатление. Она сгорала от нетерпения, что было вполне ожидаемо. Я ведь когда-то целую финансовую пирамиду развалил, даже главаря убедил сменить профессию. Не стоит благодарности, без таких навыков мир не спасти. Это мой долг.

Я подвел Сичунь к ручью. Она, покраснев, сняла обувь и носки. Ее пальчики, словно выточенные из нефрита, коснулись воды. От холодной воды Сичунь вздрогнула и серьезно сказала:

— Племянник Наочунь, мы недалеко от города Цзянься, здесь могут быть люди. Пойди, посторожи, если кто-то появится — предупреди меня. Понял?

Я согласился, огляделся и увидел неподалеку огромное дерево.

— Младшая боевая тетушка, пройдите немного выше по течению. Там вода быстрее и место более укромное.

Сичунь дотронулась до моего лба.

— Молодец, племянник, не зря я тебя люблю.

Ага, а про то, как ты меня за ухо таскала, ты забыла? Что ж, теперь моя очередь отыграться.

Сичунь прогнала меня, и я, сделав большой крюк, подошел к дереву и быстро вскарабкался на вершину. Там было довольно просторно, и обзор был лучше, чем я ожидал. Отличное место.

Я раздвинул ветки и посмотрел на ручей. Сичунь была хорошо видна. Но, к моему разочарованию, она не купалась, а просто сидела на берегу, болтая ногами в воде, и время от времени плескалась, пугая рыбок. Она веселилась, и, похоже, не собиралась делать ничего «интересного». Разочарованный, я уже хотел слезть, но вдруг заметил, что за густыми кустами на другом берегу ручья есть небольшой водоем. Если бы я не был так высоко, я бы его не увидел.

Мне показалось, что в воде кто-то есть. Я сосредоточился, направил Ци в глаза, и мое зрение обострилось. В воде действительно кто-то был — обнаженная девушка. Вода была неглубокая, прикрывала только ее… кхм… нижнюю часть тела. Ее изящный силуэт сквозь мокрые волосы… у меня чуть кровь носом не пошла. Девушка черпала воду и поливала себя, потом начала мыть волосы. Ее движения были такими грациозными… я засмотрелся. Вдруг она нырнула, потом встала и откинула мокрые волосы. Я невольно откинул челку, подражая ей. Ее движения были невероятно красивыми.

Девушка, склонив голову, начала расчесывать волосы. Ее лицо было трудно разглядеть, но, похоже, она была настоящей красавицей. Чем дольше я смотрел, тем красивее она мне казалась, тем сильнее я увлекался, тем знакомее она мне казалась.

— Мама дорогая… — у меня по лбу скатилась капля холодного пота, сердце заколотилось еще сильнее, чем раньше. Этой девушкой была не кто иная, как моя наставница, Шан Жочунь.

Я еще не решил, как лучше смотреть — лежа или стоя, как Шан Жочунь откинула волосы и повернулась. Она все-таки мастер боевых искусств, сразу заметила меня на дереве и застыла. А я, ошарашенный видом ее… кхм… прелестей, забыл спрятаться. Мы смотрели друг на друга, не говоря ни слова.

Через какое-то время Шан Жочунь пришла в себя и быстро села в воду. Я отвернулся и начал вытирать кровь из носа, лихорадочно соображая, как мне теперь оправдываться. Немного погодя я украдкой посмотрел на нее и увидел, что Шан Жочунь каким-то образом надела золотые доспехи. Доспехи сияли, на них были выгравированы драконы, в руке она держала ослепительно белый меч, окутанный черным пеплом, — тот самый «Меч, собирающий энергию Ян», который девушки использовали в своем массиве.

Шан Жочунь, словно преобразившись, села на журавля с золотыми глазами и красной макушкой. Она направила на меня меч, журавль взмахнул крыльями и с криком бросился ко мне.

Похоже, мне не придется оправдываться. Лучше подумаю, как спасти свою шкуру.