(Перевод: Ориана)
Последние две страницы брошюры были заполнены предположениями о четвертой технике дыхания Дхармы Гуань Инь, а также ожиданиями относительно нее.
На предпоследней странице комментатор написал:
Согласно некоторым деталям из воспоминаний Будды до того, как его похитили, практика четвертой техники дыхания очень опасна. В случае успеха на лице появится рябь, подобная Огню Кармы Красного Лотоса. В случае неудачи станешь дураком, выжившим из ума кретином, который сутками что-то бормочет, или может настигнуть скоропостижная смерть.
Ранее Будда никогда не обучал четвертой технике дыхания других членов таинственной организации, поскольку боялся, что они станут идиотами.
Что касается того, что за Огонь Кармы Красного Лотоса расцвел на его лице, комментатор никогда этого не видел, а Будда никогда этого не демонстрировал, только говорил, что ему это удалось.
Эта деталь также соответствует дыхательной технике Рыцарей.
Цин Чэнь понял, что так называемое «очень опасна», вероятно, относится к допросу сердца.
Только тот, кто прошел через допрос сердца, поймет, насколько это трудное испытание.
Если бы Цин Чэнь не был тогда силен ментально, он бы стал идиотом. Например, такие гении, как Линь Сяосяо, Е Ван и Ли Дунцзе, не смогли пройти это испытание.
К счастью, Ли Шутон, регулируя частоту их дыхания и пульс, вывел их из этого состояния, иначе эти трое тоже могли бы стать идиотами.
Дело не в том, что у них недостаточно таланта, а в том, что это испытание оценивает не талант, а только умственное состояние.
Старик Ли как-то сказал, что эта таинственная организация требовала от последователей безоговорочного посвящения себя, включая тела женщин-верующих.
Цин Чэнь не верил, что лидер такой организации сможет пройти испытание допроса сердца.
Поэтому комментатор и сказал, что он никогда не видел, чтобы Будда демонстрировал Огонь Кармы Красного Лотоса. Цин Чэнь сильно подозревал, что этот Будда не прошел допрос сердца, а просто притворялся, что прошел испытание, и контролировал всю организацию.
Если все подсказки действительно верны, то все так, как предположил Цин Чэнь.
Тогда техника дыхания, которую Рыцари используют сейчас, скорее всего, была украдена из снежных гор «Последними двенадцатью Рыцарями».
Более того, говорят, что Рыцари нанесли тяжелый удар по очень жестокой организации, и жестокость этой организации, кажется, подтверждается стариком Ли.
Хотя похищение человека не является хорошим поступком, Цин Чэнь чуть в голос не рассмеялся, когда представил, что Будде пришлось столкнуться с двенадцатью мастерами уровня А одновременно.
В любом случае, он и сам не являлся хорошим человеком. Если бы это был он, он бы тоже их ограбил.
Цин Чэнь тщательно припоминал, говорил ли Ли Шутон, в чем именно заключается кредо Рыцаря?
Рыцари вырезали слова на утесе Циншань: вечны только вера, солнце и луна.
Так что же это за вера? Быть вечно молодым.
Что самое важное для молодого человека? Это мужество идти дальше без сожалений.
Но, кажется, наставник никогда не говорил, что он должен быть честным человеком. Честность – это всего лишь оценка Рыцарей внешним миром.
Поэтому хватай и не жалей об этом. Это и есть кредо Рыцаря.
Цин Чэнь почувствовал, что понял.
Только одного он не понимал. Если двенадцать Рыцарей похитили Будду из таинственной организации и забрали четвертую технику дыхания, почему они не забрали первые три?
Двенадцать мастеров уровня А отправились ограбить небольшую организацию, у которой максимальный уровень В. Упустить что-либо – не в стиле Рыцарей…
Цин Чэнь подозревал, что Рыцари в то время похитили многих членов таинственной организации, но поскольку Будда был слишком важен, в брошюре было зафиксировано только его похищение, а о похищении других людей записей не было.
Тогда почему Рыцарская организация не унаследовала первые три дыхательные техники?
Цин Чэнь сделал следующее предположение: первые три дыхательные техники использовались для полировки «тигле» и «энергетических каналов», что фактически представляло собой использование энергии для трансформации тела.
Если тело Рыцаря будет изменено, он уже не будет обычным человеком.
Четвертая дыхательная техника может быть использована в обратном порядке для закрытия генного замка, но она не может рассеять отполированные тигле и энергетические каналы. Поэтому Рыцарь, который не может вернуться к состоянию обычного человека, не может продолжать проходить испытания жизни и смерти.
Все, что произошло в снежных горах на юго-западе, было слишком давно, и Цин Чэнь не мог знать, что именно случилось в то время. Спустя тысячу лет, все его предположения могут оставаться лишь догадками.
Но, несмотря на это, этот метод совершенствования преподнес ему немало сюрпризов.
Он попытался сохранить частоту дыхания первого раздела, войдя в таинственный мир «Покорения людей добротой», после чего убедился, что даже практикуя это в таинственном мире, можно постоянно увеличивать истинную энергию Рыцаря.
Хотя процесс идет медленно, но пока есть прогресс, Цин Чэнь готов упорно трудиться.
Интересно, сможет ли он, когда придет время, преподнести сюрприз своему наставнику?
А самое главное, пока другие путешественники беспокоились о том, что у них нет возможности совершенствоваться, у Цин Чэня уже был дополнительный способ совершенствования, которому можно было обучать других.
Если он хочет укрепить свой авторитет в школе Ли и объединить этих детей Ли, Дхарма Гуань Инь крайне необходима.
В этот момент в групповом чате, созданном Один, Лю Дэчжу написал Боссу в личку: «Босс, мне нужно с вами кое-что обсудить».
Босс: «В чем дело?»
Лю Дэчжу: «Босс, я слышал, что Ху Сяоню и другие тренируются с Цин Чэнем. Так вот, я тоже хочу тренироваться с Цин Чэнем...»
Босс: «Ты уже на уровне C. Обычные тренировки тебе не подойдут».
Лю Дэчжу: «Я знаю, что обычные тренировки могут быть бесполезны для меня, но я также хочу научиться навыкам убийства противника... Более того, все тренируются, а я нет. Я чувствую, что я не влился в коллектив. Это очень неловко».
Цин Чэнь обдумывал это некоторое время: «Сегодня ты будешь тренироваться с Цин Чэнем. Сбор около его дома в шесть утра. На самом деле, изначально я планировал позволить тебе присоединиться к тренировкам после того, как будет готова база. В конце концов, ты живешь далековато от дома Цин Чэня, но раз уж ты сам попросил, то не жалуйся, что тебе слишком тяжело и что ты устал. Ты должен слушать все указания Цин Чэня».
Лю Дэчжу был в восторге: «Да, да, я непременно все выполню и никогда не буду жаловаться. Спокойной ночи, босс. Вы хороший человек, всех благ вам!»
Сразу после этого в квартале Синлун, в доме Лю Дэчжу.
Как раз в тот момент, когда он был так воодушевлен, Лю Юцай толкнул дверь и с любопытством спросил: «Уже так поздно. Ты почему не спишь?»
Лю Дэчжу взглянул на часы: было почти 3 часа.
Он немного подумал и сказал: «Пап, мы богаты».
Лю Юцай замер: «Глупыш, ну что за чушь ты несешь?»
«Действительно богаты, – Лю Дэчжу открыл свое мобильное банковское приложение и показал Лю Юцаю баланс. – Наша организация только что завершила сделку, и босс вознаградил меня 1 миллионом. Целым миллионом!»
Лю Юцай заколебался: «Что это за сделка, которая может принести такое вознаграждение всего за один заказ?»
«Сделка на 25 миллионов, – тихо сказал Лю Дэчжу. – Не только 1 миллион на этот раз, но и в будущем мы будем получать фиксированный доход в размере 300 000 юаней в неделю. Каждую неделю!»
Лю Юцай колебался еще больше: «Семья Лю не может делать ничего коррумпированного или незаконного».
«Естественно, это не коррупция, – Лю Дэчжу на мгновение задумался и сказал, – я определенно не нарушал закон. Я сделал доброе дело».
Лю Дэчжу считал, что если оставить в стороне тот факт, что он намеренно запугал Чжан Чэнцзэ, приставив нож к его шее, то в этом действительно не было ничего противозаконного.
Он сказал Лю Юцаю: «Пап, я завтра переведу тебе деньги. Вы с мамой можете пойти смотреть дом. Мы можем переехать в жилой комплекс, где есть лифт, чтобы маме не приходилось больше каждый день жаловаться на боль в коленях!»
«Забудь об этом. Пусть деньги останутся у твоей мамы, используешь их, когда женишься», – сказал Лю Юцай.
«Не пойдет, – покачал головой Лю Дэчжу. – Если вы не хотите покупать, я сам куплю. Кстати, пап, с сегодняшнего дня тебе больше не нужно готовить мне завтрак. Я должен выходить из дома каждый день в 5:30, буду обучаться у мастера нашей организации».
«Какого мастера? – Лю Юцай был озадачен. – Я слышал, как все говорят, что это ты мастер».
Лю Дэчжу вспомнил, как решительно Цин Чэнь убивал людей на горе Лаоцзюнь, и тут же покачал головой: «В организации есть люди круче меня».
Лю Юцай поинтересовался: «Какого ты уровня?»
«С».
«А какого уровня этот мастер?»
«Е».
Лю Юцай нахмурился и долго молчал: «В вашей организации... уровень определяется как размер груди?»
Лю Дэчжу: «???»
…
Обратный отсчет 160:00:00.
В 8 часов утра Цин Чэнь пришел на станцию Лунмэнь высокоскоростной железной дороги в Лочэне с потрепанным рюкзаком.
Учитель математики Тянь Хайлун и четверо других учеников: Сюй Цзымо, Ван Цзялэ, Чжоу Сюаньин и Ся Сяожань, – уже собрались у входа на станцию раньше него.
«Цин Чэнь, сюда! – махнул рукой Тянь Хайлун. – Цин Чэнь, как твоя подготовка?»
Остальные четверо учеников посмотрели на Тянь Хайлуна, подумав про себя, что их-то он не спросил, готовы ли они, а спросил только Цин Чэня?
Цин Чэнь задумался на мгновение и сказал: «Подготовка идет нормально. Думаю, что пройду отбор».
«Хорошо, пойдем на станцию», – Тянь Хайлун повел команду на станцию высокоскоростной железной дороги.
Когда все сели в поезд, Цин Чэнь только проверил прогноз погоды, занял свое место и, не произнося ни слова, уткнулся в свой телефон.
Чжан Тяньчжэнь отправил сообщение в чат «Белого дня»: «Босс, друг Чжан Чэнцзэ внезапно перестал нам отвечать. Вероятно, этого клиента у нас увели».
Босс: «Разве Чжан Чэнцзэ не рассказал ему о нас?»
Чжан Тяньчжэнь: «Наша цена – 5 миллионов в неделю, а Общество Взаимопомощи предлагают свои услуги за 1 миллион в неделю. Они начали ценовую войну. Босс, не снизить ли нам цену?»
Цин Чэнь на какое-то время задумался: «Нет. Вы пока последите, а я займусь этим вопросом, когда у меня будет время».
Его глаза закрылись, и он погрузился в таинственный мир «Покорения людей добротой».
В то же время у него постоянно сохранялась странная частота дыхания.
Рассевшись в поезде, все достали закуски и фрукты, приготовленные их родителями, и начали есть и общаться.
Сюй Цзымо сидела рядом с Цин Чэнем, молча рассматривая молодого человека рядом с собой и его потрепанный рюкзак...
Она видела этот рюкзак давным-давно. Насколько она помнила, Цин Чэнь пришел с ним в Школу иностранных языков Лочэна в свой первый учебный день в старшей школе.
Многие не знали, что Цин Чэнь оказался лучшим на вступительном экзамене, набрав высшие баллы по всем предметам, кроме китайского, и ему сократили плату за обучение вдвое.
Сюй Цзымо знала об этом, поэтому заметила Цин Чэня раньше других.
Прошло больше года, Цин Чэнь не изменился, но этот рюкзак стал еще более потрепанным.
Она вспомнила слухи, ходившие в школе, о том, что Цин Чэнь и учился, и работал одновременно, и подумала, что этот одноклассник определенно не сможет купить столько же закусок, сколько другие ученики, когда поедет куда-нибудь.
Сюй Цзымо немного поколебалась, затем достала из рюкзака пачку картофельных чипсов, собираясь предложить ее Цин Чэню.
Однако, вспомнив сцену, где Цин Чэнь отверг ее у дверей класса, она снова заколебалась.
Эта девушка – одна из самых ярких людей в школе. Ее никогда раньше никто не отвергал, поэтому, столкнувшись с отказом, она хотела отступить.
Но после долгого колебания Сюй Цзымо легонько похлопала Цин Чэня по руке: «Цин Чэнь, хочешь картофельные чипсы?»
Цин Чэнь даже не открыл глаза: «Нет, спасибо».
Сюй Цзымо поджала губы. Она много раз слышала слова «нет, спасибо», как будто этот молодой человек знал только эти два слова.
Но она не знала, что сейчас Цин Чэнь уже не испытывал недостатка в деньгах и был даже богаче большинства одноклассников.
Пока другие ученики все еще были сосредоточены на экзаменах и оценках, он уже начал планировать будущее своей организации.
Знания Сюй Цзымо о Цин Чэне ограничивались лишь его школьной жизнью.
А другая неизвестная сторона – это мир, к которому она не могла прикоснуться.
На какой-то момент Цин Чэнь один раз открыл свой рюкзак, и Сюй Цзымо с удивлением обнаружила, что он полон закусок.
Там не было ни учебников, ни листов с заданиями, только еда.
Однако Цин Чэнь достал из рюкзака маленькую записку и развернул ее. В ней кривым почерком Ли Тунъюнь было написано: Брат Цин Чэнь, удачи на олимпиаде, покажи им всем!
Цин Чэнь понимающе улыбнулся. Все закуски в рюкзаке были куплены для него малышкой Тунъюнь по просьбе Цзян Сюэ.
Он сказал, что Сяньчэн находится совсем рядом и добраться туда по высокоскоростной железной дороге можно всего за полтора часа, поэтому ему не нужно ничего брать с собой.
Но Ли Тунъюнь сказала, что так не пойдет. Когда куда-то далеко едешь, обязательно нужно брать с собой перекусить. Раз никто раньше не готовил это для него, тогда она это сделает.
Цин Чэнь не любил никого обременять.
Ли Тунъюнь почти рассердилась на Цин Чэня из-за этого и сказала, что, когда он вернется, закуски должны быть съедены!
Они прибыли в Сяньчэн в полдень. Небо было плотно затянуто темными тучами, как будто их внезапно накрыли слоем черной ткани.
Цин Чэнь нахмурился. Погода сделала его более сосредоточенным.
Оглядевшись еще раз по сторонам, выйдя с вокзала, он вдруг намеренно отошел на некоторое расстояние от других одноклассников. Обе стороны были похожи на чужаков, незнакомых друг с другом.
Ван Цзялэ прошептал: «Почему одноклассник Цин Чэнь всегда намеренно дистанцируется от всех?»
Ся Сяожань улыбнулась и сказала: «Я слышал, что он очень замкнутый. Не обращай внимания. Это нормально, что у гениального ученика есть некоторые странности».
Услышав это, Сюй Цзымо обернулась, чтобы посмотреть на Цин Чэня, но с удивлением обнаружила, что выражение лица Цин Чэня было серьезным, как будто его что-то тяготило.
Прибыв в отель, Цин Чэнь попрощался со всеми и поднялся в свой номер. Внезапно его телефон завибрировал.
В группе «Белого дня» Лю Дэчжу прислал ему личное сообщение: «Босс, когда я в полдень пришел домой обедать, я нашел несколько писем рядом со своей подушкой».
Цин Чэнь спокойно ответил: «Что там написано?»
Лю Дэчжу: «Первое письмо: Цин Чэнь – твой самый эффективный подчиненный, верно?»
Лю Дэчжу: «Второе письмо: меня очень разозлило кровавое происшествие на улице Синшу».
Лю Дэчжу: «Третье письмо. В Лочэне погибло так много моих подчиненных, это меня очень огорчило».
Лю Дэчжу: «Четвертое письмо. Теперь, когда Цин Чэнь покинул Лочэн, я решил и тебя огорчить».
Лю Дэчжу: «Босс, судя по этим четырем письмам, Призрачное Перо собирается напасть на Цин Чэня? Я слышал, что сегодня он отправился в Сяньчэн, чтобы завтра принять участие в олимпиаде по математике».
Босс: «Хм, я понял».
Лю Дэчжу: «Босс, нужно, чтобы я немедленно помчался в Сяньчэн спасать его? Я могу взять на себя ответственность за сопровождение Цин Чэня обратно. Не волнуйтесь, пока я жив, я обязательно верну Цин Чэня».
Босс: «Хочет окружить и атаковать подкрепление. Наш противник решил объявить нам войну, чтобы, используя Цин Чэня, выманить нас из родного Лочэна. Теперь я подозреваю, что Сяньчэн – это город, где находится Призрачное Перо, его домашнее поле».
Он не стал убивать Цин Чэня молча, а уведомил об этом всю организацию «Белый день», написав письмо, в котором сообщил «боссу», что Призрачное Перо собирается убить Цин Чэня в Сяньчэне.
Здесь замышляется что-то более серьезное.
Цин Чэнь обдумал это и дал Лю Дэчжу последние указания, а затем выключил экран своего телефона.
То, о чем говорил Лю Дэчжу, он уже предвидел.
Потому что, только-только прибыв на вокзал в Сяньчэн, он уже обнаружил, что за ним кто-то следит.
Вот почему он намеренно держался на расстоянии и был отстраненным с одноклассниками – чтобы не затронуть непричастных.
«Вернуться в Лочэн? – задумался Цин Чэнь. – Я не могу вернуться».
Призрачное Перо хотел окружить своего врага и атаковать его подкрепление, поэтому он, естественно, оставил Цин Чэня в живых, чтобы привлечь людей «Белого дня» в Сяньчэн.
Но если Цин Чэнь захочет вернуться в Лочэн, он, безусловно, немедленно что-то предпримет.
Подумав об этом, Цин Чэнь наоборот успокоился.
Он словно находился в центре торнадо, где самое низкое давление. Чем глубже он погружался в шторм, тем спокойнее себя чувствовал.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|