Глава 9. Останься со мной в аду

Ся Цзинь стояла перед ним, совершенно растерявшись.

— Куда ты собралась? — Гун Шэньто держал в руках миску с кашей и холодно смотрел на неё.

Ся Цзинь шевельнула губами, опустила глаза и тихо сказала:

— Я голодна.

На самом деле она не была голодна. Голод прошёл, оставив лишь пустоту.

— Возвращайся в постель, — при виде её жалкого вида он тут же разозлился. Притворяться невинной, невинной и жалкой — неужели она этим лицом и актёрским мастерством повсюду обманывает мужчин?

Ся Цзинь очень послушно легла обратно в кровать.

На самом деле, это было так несправедливо. Она притворялась невинной и жалкой только перед ним. А что касается невинности — она и так была невинной девушкой, зачем ей притворяться?

Ся Цзинь протянула руку, взяла у Гун Шэньто миску с кашей и, опустив голову, начала есть маленькой ложечкой.

Он молчал, и она не смела заговорить.

Раньше Тан Цзянь всегда говорил, что в этом мире только Ся Цзинь по-настоящему не боится босса Гуна. Но на самом деле в глубине души она его боялась.

Если и не боялась, то лишь потому, что он любил её. Ся Цзинь надула губы, уставившись на кашу в миске, и погрузилась в свои мысли. Теперь он её не любит. От этой мысли становилось очень грустно.

Ей очень хотелось спросить: «Тебе нравится Муйе Цзэцзин? Не люби её, пожалуйста. Разве она милее меня? Разве она умеет лучше меня тебя радовать?»

— Я... доела, — доев последнюю ложку, Ся Цзинь робко протянула ему миску обеими руками.

Она столкнулась с неловкой проблемой: она не знала, как теперь к нему обращаться. Раньше, когда она хотела проявить нежность и ласку, она звала его «То». А обычно, в компании других, она шутливо называла его «босс».

Увы, кажется, теперь ни одно из этих обращений не подходило.

Гун Шэньто взял миску и поставил её на столик у кровати.

— Ся Цзинь, — он посмотрел на неё, и в глубине души внезапно зародилась слабая надежда, но голос его оставался ледяным, без тени тепла. — По поводу Лэн Цзин. У тебя есть объяснения?

Ся Цзинь застыла. Её руки, лежавшие под одеялом, невольно сжались.

А Цзин действительно мертва? Она не верила, правда не верила.

Ся Цзинь опустила глаза и тихо и медленно покачала головой.

Даже если это было неумышленно, А Цзин в конечном итоге погибла из-за неё. К тому же, события трёхлетней давности... слишком многое она не могла объяснить.

Гун Шэньто хотелось пристрелить эту женщину на месте.

Ся Цзинь была очень чувствительна к жажде убийства, тем более к такой явной.

Он всё же не сдержал свой гнев. Схватив её за шею, он прижал её к стене за кроватью. На его красивом и холодном лице отражались жестокость и подавляемая боль.

— Почему, Ся Цзинь? Что в этом мире ты хотела такого, чего я не мог тебе дать? Зачем ты предала меня?

Воздух был перекрыт. Ся Цзинь тут же почувствовала, что задыхается, её лицо побагровело. Она схватилась обеими руками за его руку, сжимавшую её горло, и отчаянно замотала головой.

Только почувствовав, что ещё немного — и он действительно может случайно убить эту женщину, Гун Шэньто наконец медленно ослабил хватку.

— Я хотел жениться на тебе, поселить тебя в раю, который я для тебя построил. Но раз ты так упорно хотела уйти, тогда останься со мной в аду.

Ся Цзинь, потирая горевшее, словно от ожога, горло, отчаянно закашлялась. Она с горечью подумала, что, вероятно, целую неделю не сможет говорить.

— Впредь без моего разрешения не смей покидать эту спальню. Я знаю, что ты мастерски взламываешь замки. Но слушай внимательно: посмеешь сбежать хоть раз — я убью одного человека из семьи Мужун.

Ся Цзинь запаниковала, зная, что он слов на ветер не бросает. Не раздумывая, она сползла с кровати и обняла его. Подняв своё личико, она прохрипела голосом, который почти пропал — каждый звук давался ей с болью, словно разрывая горло:

— Что мне сделать... чтобы ты оставил семью Мужун в покое?