Глава 1. Попытка самоубийства

Пожениться?

Сяо Илан был полон подозрений, его проницательный взгляд снова остановился на Ань Лань.

Он уже собирался заговорить, как вдруг зазвонил телефон.

— Мама?

Не дав ему и слова сказать, мать Сяо обрушила на него град упреков.

— Ты, негодник, опять хочешь меня обмануть? Договорились, что пойдешь искать невесту, а сам до сих пор…

— Мама, невеста найдена, — спокойно ответил Сяо Илан, многозначительно посмотрев на Ань Лань.

Выходя вместе с Сяо Иланом из здания ЗАГСа, Ань Лань все еще не понимала, что означает для нее и для него это ярко-красное свидетельство о браке и их фиктивный союз.

Но ладно. Он влиятельный человек.

Ань Лань знала о его высоком положении в обществе и в индустрии развлечений.

Так значит, этот могущественный мужчина стал ее законным мужем? Пусть даже понарошку.

Сердце Ань Лань бешено колотилось.

Она чувствовала, что сошла с ума. Да, именно так, она сошла с ума.

Давно пора было.

Мужчина, которого она любила три года, связался с ее родной сестрой, бросил ее, публично унизил — разве после этого можно оставаться в здравом уме?

После гибели родителей в автокатастрофе семь лет назад Ань Лань осталась одна с младшей сестрой Ань Янь.

Она думала, что вместе они справятся, что жизнь с единственным родным человеком станет легче.

Но сестра словно с цепи сорвалась: постоянно ей перечила, смотрела косо, а когда Ань Лань начала карьеру в киноиндустрии, Ань Янь последовала за ней, явно намереваясь соперничать.

Они постоянно конфликтовали.

Ань Лань не понимала, почему.

На самом деле, она многого не понимала.

Например, почему этот всесильный глава индустрии развлечений, знаменитый Сяо Илан, так легко согласился на ее предложение о фиктивном браке.

Неужели в этом мире сумасшедшая не только она?

Ненависть, смятение, гнев — сложные чувства захлестнули Ань Лань. Поступок Дуань Тяньмина стал последней каплей.

Два самых близких ей человека причинили ей столько боли.

Она не могла смириться с тем, что ее чувствами играют, как игрушкой. Ань Лань никогда не была из тех, кто сдается.

Наконец, помощник Сяо Илана прервал ее сумятицу в мыслях.

— Госпожа Ань… то есть, госпожа Сяо, — почтительно произнес он, низко кланяясь.

Ань Лань пришла в себя.

Она стояла перед ЗАГСом в великолепном белом свадебном платье рядом с элегантным Сяо Иланом в костюме. Вокруг них толпились люди, с завистью разглядывая пару.

Очевидно, их приняли за молодоженов, пришедших расписаться.

Надо сказать, они действительно смотрелись гармонично.

— Что? — Ань Лань еще не привыкла к новому обращению.

— Вот, госпожа Сяо, теперь вы — жена нашего президента. Это вам передал господин Сяо.

— Брачный договор? — Ань Лань бросила взгляд на документ, и сердце ее тревожно забилось.

— В чем подвох? — эта мысль первой пришла ей в голову. Она быстро пробежала глазами текст.

Ань Лань невольно ахнула. Это был не договор, а настоящий список драконовских условий.

В контракте черным по белому было написано: «Первое: брак между стороной А и стороной Б заключается сроком на два года, по истечении которых договор автоматически расторгается. Второе: в течение срока действия брака сторона Б не должна совершать действий, противоречащих интересам стороны А, в противном случае договор считается расторгнутым. Третье…»

Лицо Ань Лань оставалось бесстрастным. Ей некуда было идти, она хваталась за соломинку.

Она понимала, что Сяо Илан — ее последний шанс.

Только он мог противостоять Дуань Тяньмину, который тоже был владельцем кинокомпании.

Не раздумывая, Ань Лань взяла ручку и подписала договор.

Но ее взгляд все же зацепился за один пункт: «В течение срока действия брака ни сторона А, ни сторона Б не должны влюбляться друг в друга. Личная жизнь каждой стороны остается свободной».

Ань Лань опустила длинные ресницы. Почему-то эта фраза показалась ей прекрасной.

Хотя она и не надеялась на любовь, в ее сердце вдруг шевельнулось смутное желание.

Ань Лань подняла голову, чтобы посмотреть на своего новоиспеченного «мужа», но Сяо Илана уже не было.

Загадочный мужчина.

Но это не имело значения. Главное, что он был влиятельным. Этого было достаточно.

Как только помощник закончил говорить, у Ань Лань зазвонил телефон.

У нее появилось нехорошее предчувствие, правый глаз начал дергаться.

И, как оказалось, не зря.

Знакомый голос Дуань Тяньмина раздался в трубке. Ань Лань еще теплилась надежда, что он решил извиниться.

Но из телефона послышался раздраженный голос Дуань Тяньмина.

— Ань Лань, где ты? Я даю тебе пятнадцать минут, чтобы приехать в больницу. Иначе пеняй на себя, — отрезал он.

Его слова звучали как приказ.

— Ты думаешь, ты еще можешь мне приказывать? — холодно спросила Ань Лань.

— Ань Янь — твоя сестра! Она пыталась покончить с собой!

Садясь в такси, Ань Лань чувствовала полную сумятицу в душе.

Это была не первая попытка самоубийства Ань Янь.

Ань Лань знала ее слишком хорошо.

Но Дуань Тяньмин в телефонном разговоре пытался заманить ее обещанием возобновить помолвку, если она согласится стать донором крови для Ань Янь.

На лице Ань Лань появилась горькая усмешка.

«Дуань Тяньмин, ты до сих пор играешь моими чувствами».

Ань Лань сжала кулаки.

— Водитель, быстрее, пожалуйста, как можно быстрее! — желание отомстить было невыносимым.

— Ты сказал ей, что завтра вечером она должна явиться? — Сяо Илан расслабленно откинулся на сиденье своего роскошного автомобиля. В уголках его холодных глаз плясали озорные искорки.

— Конечно, господин Сяо, — почтительно ответил помощник. Видя, что Сяо Илан молчит, он спросил: — Так когда мы расскажем все мадам?

Уголки губ Сяо Илана изогнулись в легкой улыбке. Разве не этого он и добивался?

Найти пешку, чтобы обмануть мать, а самому выйти сухим из воды и избавиться от навязанной свадьбы.

Сяо Илан усмехнулся, представив, как побледнеет от ужаса его мать, когда узнает о его самовольном поступке. Он чувствовал детское злорадство.

В больнице Ань Лань распахнула дверь палаты. Услышав, что она родственница, медсестра сразу же провела ее.

Ань Янь лежала на кровати с бледным лицом, глаза ее были закрыты.

— Ты пришла? — словно ожидая Ань Лань, Ань Янь открыла глаза в тот момент, когда сестра вошла в палату.

Голос ее был слабым, но взгляд — пронзительным.