Глава 2 (Часть 2)

Голоса становились всё громче. Сунь Тяньтянь смутилась и промолчала, но Тан Чэньчу, стоявший позади неё, отреагировал:

— Чего расшумелись? Она может учить только меня. Вам запрещено к ней лезть и просить о помощи. Кто-то не согласен?

Все мгновенно затихли.

Сунь Хаотянь не мог больше смотреть на это. Одноклассники должны помогать друг другу и делить радости и горести.

— Это всего лишь задача по математике, не стоит так из-за неё…

Тан Чэньчу не понравилось, что ему перечат. Он встал и подошел к старосте:

— Ни ползадачи! Я ещё сам не успел спросить у новенькой, куда уж вам. Ты же староста? Сам разобраться не можешь? Тогда уступи место старосты.

Снова воцарилась тишина.

Сунь Тяньтянь почувствовала себя беспомощной. Она не хотела обижать ни старосту, ни Тан Чэньчу, но тот вёл себя слишком властно. Если так пойдет и дальше, другие одноклассники точно не посмеют к ней обращаться.

— Тан Гэ, это всего лишь задача по математике, ничего страшного. Одноклассники должны быть дружными.

Её голос звучал тихо, ей явно не хватало смелости.

Тан Чэньчу прищурился, его лицо стало холодным, а голос — ровным:

— Повтори?

Он разозлился. Одной конфеты, похоже, будет мало.

Тогда двумя.

— Не сердись, я с радостью помогу тебе подтянуть учебу, я не откажусь от этого. Если ты всё ещё злишься, я отдам тебе всю пачку молочных конфет. А если и это не поможет, можешь ударить меня, только не по лицу, — сказала она и закрыла глаза.

Он уставился на неё, словно пытаясь заглянуть ей в душу. Эта девушка была поразительна: ради помощи другим она была готова даже получить удар.

Хех.

Он поднял руку, но, когда она была уже почти у её лица, внезапно остановился, перенес руку ей на макушку и несколько раз несильно взъерошил волосы:

— Я решил. Будешь носить мне конфеты три месяца. Ни днём меньше.

Фух, слава богу, её не ударили, только волосы растрепались.

Но разве полезно есть столько конфет?

Она подумала об этом, но так и не решилась спросить вслух:

— Хорошо.

Сунь Хаотянь тоже вздохнул с облегчением. Он подошел, чтобы задать ей вопрос, но Тан Чэньчу снова его остановил:

— Тебе пора уступить место, малыш. Помнишь, как-то раз твоя оценка по математике была хуже моей? И тебе не стыдно быть старостой?

Кажется, действительно было немного стыдно…

Но что ещё за «малыш»?

— По крайней мере, у меня нет такого перекоса в предметах, как у тебя, — процедил сквозь зубы Сунь Хаотянь.

— О, не думал, что ты этим гордишься. Да ты просто LJ.

Что ещё за LJ? Сунь Тяньтянь непонимающе посмотрела на соседку, ища глазами подсказку.

Чжэн Сюэ моргнула, показывая, что поняла, и объяснила одними губами.

Тяньтянь тут же всё поняла. Оказывается, он обозвал старосту «отстоем». А ведь английский у Тан Чэньчу, похоже, неплохой…

Спорить дальше было бессмысленно. Хань Сиян оттащил Тан Чэньчу на место, призывая его успокоиться, а Сунь Хаотянь начал задавать вопросы Сунь Тяньтянь. Увидев это, остальные одноклассники тоже подошли и послушно расселись вокруг, ожидая объяснений.

Выслушав её, все всё поняли и позавидовали сообразительности Сунь Тяньтянь.

Перед контрольной после обеда снова был урок самоподготовки. Тан Чэньчу, на удивление, не играл в игры. Он притащил стульчик, сел рядом со столом Сунь Тяньтянь и положил перед собой чистый лист контрольной.

— Объясняй с первого задания.

Сунь Тяньтянь повторяла материал и была очень удивлена его серьёзностью.

— Ты совсем ничего не знаешь?

Он честно покачал головой:

— Ничего.

И что теперь делать? Скоро же контрольная.

— Тогда я объясню тебе, что такое подлежащее, сказуемое и так далее, а ты просто запомни.

— Не запомню.

Она вдруг вспомнила слова Чжэн Сюэ и тоже начала жалеть.

Лучше бы её избили до смерти, чем учить его английскому.

Тан Чэньчу нравилось наблюдать за сменой выражений на лице Сунь Тяньтянь, это казалось ему забавным, даже вызывало привыкание.

— Что, уже жалеешь, что взялась меня учить?

Она улыбнулась:

— Нет, я обязательно тебя подтяну.

— Посмотрим.

Но какой толк от одних её усилий!

Нужно, чтобы старались оба!

Однако заставить Тан Чэньчу стараться было практически невозможно. Она уже представляла, чем всё закончится.

Она успела объяснить только одну сторону листа, а уже нужно было готовиться к контрольной.

Между партами стояли большие рюкзаки, и чтобы списать у соседа, требовались сноровка, смелость и удача. Тан Чэньчу было лень даже пытаться списать. Он написал своё имя и приготовился спать, но учительница английского назвала его по имени:

— Тан Чэньчу, опять спать собрался? Сделай хотя бы несколько заданий.

Он промычал что-то в ответ, закрыл глаза и быстро уснул.

Учительница английского: «…»

Сунь Тяньтянь, закончив работу, немного отодвинулась назад, чтобы Чжэн Сюэ было удобнее списывать.

Вскоре нужно было сдавать работы. Тан Чэньчу, сидевший сзади, проснулся. Он был высоким, и, выпрямившись, легко увидел ответы на листке Сунь Тяньтянь. Быстро сориентировавшись, он вписал ответы на четыре задания.

Хань Сиян, сидевший рядом, ничего не списал и сокрушался:

— Всё пропало, я ничего не сделал.

Тан Чэньчу бросил на него взгляд:

— Учись у меня, я хоть несколько заданий сделал.

— Чёрт, почему бы тебе не сказать, что списал несколько заданий у той, что сидит впереди?

Сидевшая впереди Сунь Тяньтянь обернулась:

— …Какие задания ты списал?

Тан Чэньчу назвал номера заданий.

Сунь Тяньтянь, услышав это, захотела закрыть лицо руками и заплакать:

— Последние три я тоже не знала, написала наугад.

— ……………

Тан Гэ, услышав это, захотел кого-нибудь побить.

Хань Сиян утешил его:

— На два балла больше, чем у меня, неплохо.