Пролог

Пролог

Гуань Жочэнь — мать-одиночка. Она жила с сыном и матерью в квартире площадью более ста квадратных метров в одном из жилых комплексов города F.

Когда-то у нее была дружная семья, но перед самым поступлением в старшую школу родители внезапно развелись. По решению суда она осталась с матерью, которая позже отправила ее учиться за границу.

Вернувшись через несколько лет, она, уже будучи беременной, поселилась у матери и вскоре родила ребенка.

Квартира площадью более ста квадратных метров могла бы показаться пустой и холодной для двух взрослых и одного ребенка, но Гуань Жочэнь с матерью сумели создать в ней очень уютную обстановку.

Сегодня ей предстояло покинуть дом, расстаться с самыми близкими людьми и отправиться в незнакомый город — город, где жил мужчина, которого она не могла забыть всю свою жизнь.

Когда Гуань Жочэнь проснулась утром, небо было хмурым. Весь город окутал смог, все вокруг тонуло в туманной дымке, навевая тоску и уныние — под стать ее настроению.

Тихонько приготовив завтрак, она вернулась в спальню и увидела, что сын уже проснулся. Малыш сам пытался одеться.

Сыну исполнилось четыре года. Он был шалуном, но при этом очень смышленым и рассудительным, как маленький взрослый, и относиться к нему как к обычному ребенку было нельзя.

Видя, что малышу трудно справиться с одеждой, Гуань Жочэнь помогла ему, а потом крепко обняла этот маленький, мягкий комочек, не в силах отпустить.

Ей впервые предстояло расстаться с сыном на время. Мысль о том, что она какое-то время не увидит его, не сможет о нем заботиться, причиняла боль, будто от сердца отрывали кусок плоти.

Она невольно еще крепче прижала к себе свое сокровище.

Если бы только можно было, она бы взяла сына с собой. Но это было невозможно, по крайней мере, пока.

Малыш, казалось, тоже что-то почувствовал. Он тихо сидел у нее на руках, не капризничая, только смотрел на маму своими большими глазами, похожими на две черные виноградины.

В этот момент вошла мать Гуань Жочэнь. Увидев прильнувших друг к другу мать и сына, она вздохнула:

— Гуань-Гуань... Если не поторопишься, опоздаешь на рейс.

— Мама... Сюань Сюань не хочет, чтобы ты уезжала, — малыш в объятиях Гуань Жочэнь крепче обнял маму, его губки скривились, большие глаза наполнились слезами, и крупные капли покатились по круглым, детским щечкам.

Плач ребенка разрывал сердце Гуань Жочэнь.

Ей и так было тяжело расставаться с сыном, а теперь боль разлуки стала такой сильной, что, казалось, вот-вот разобьет ей сердце.

Но как бы ни было тяжело, она должна была уехать. Ей предстояло сделать одно очень, очень важное дело, и ради этого приходилось временно огорчить ребенка.

Она шмыгнула носом, заставила себя улыбнуться, вытерла слезы с лица сына и ласково сказала:

— Сынок, будь умницей. Мама постарается как можно скорее найти папу, чтобы мы снова были вместе всей семьей.

Малыш моргнул своими блестящими черными глазками:

— Мама, а тебе не кажется, что было бы эффективнее просто прийти с боем к папе домой и заявить ему: ты — мать его ребенка, а я — его ребенок?

Гуань Жочэнь округлила глаза:

— Как так можно! Ты же знаешь, твой папа не любит маму. А что если он захочет забрать только сына, а меня прогонит? Что если он начнет судиться со мной за право опеки над тобой? У твоего отца большое состояние и влияние, твоя мама с ним не справится. Тогда нас разлучат, и мы с трудом сможем видеться!

Малыш разочарованно надул губки:

— Ладно, ладно, тогда действуй по своему первоначальному плану. Но, мама, мне кажется, с твоей внешностью будет трудно понравиться папе.

— Ах ты, медвежонок! Разве твоя мама такая уж дурнушка? Пусть я и не затмеваю луну и не посрамляю цветы (китайская идиома, описывающая невероятную женскую красоту), но я ведь все равно красивая и привлекательная! К тому же, судить по внешности — удел поверхностных людей. Твой папа — человек глубокий и содержательный, он точно не станет судить по внешности.

Малыш пожал плечами:

— Хорошо, надеюсь, папа не окажется поверхностным и сможет разглядеть мамину внутреннюю красоту.

— Мой хороший сынок, маме пора идти. Слушайся Бабушку. Мама будет часто приезжать к тебе. Хорошо кушай, договорились?

Гуань Жочэнь поцеловала сына Сюань Сюаня. Сердце сжималось от нежелания расставаться. С самого рождения сын ни разу не разлучался с ней, это был первый раз.

— Я знаю, мама. Ты обязательно должна поскорее завоевать папу — и его самого, и его сердце, — хотя Сюань Сюань казался не по годам развитым и сильным, он все же был всего лишь четырехлетним ребенком. Впервые расставаясь с мамой, он, конечно, очень скучал.

Под взглядами матери и сына Гуань Жочэнь, сдерживая боль в сердце, ушла. Сев в машину, она обернулась и увидела обеспокоенное, любящее лицо матери и плачущего Сюань Сюаня с надутыми губками. Сердце снова сжалось, и слезы сами покатились из глаз.

Машина отъезжала все дальше и дальше. Завернув за угол, она потеряла из виду Сюань Сюаня и мать. Только тогда Гуань Жочэнь с тяжелым сердцем отвернулась и села ровно.

Глядя покрасневшими глазами на дорогу, ведущую в аэропорт, она чувствовала не только боль разлуки, но и надежду с предвкушением.

Шэн Юань, я еду к тебе. Я скоро буду рядом. Но... не слишком ли поздно?