В этом мире, помимо любви, достойной самых высоких похвал, есть еще и дружба.
Она подобна ручью, берущему начало в океане, — течет долго и неспешно в сердцах людей, никогда не иссякая.
Возможно, любовь не выдерживает разлуки, но дружба с годами становится только крепче…
***
Юнь Мэн быстро катила багажную тележку к выходу из зоны прилета. Заметив издалека двух лучших подруг, которые, держа большие таблички, искали ее глазами, она чуть было не прошла мимо, сделав вид, что не узнала их. Но сидящий на чемоданах малыш оказался зорче:
— Мама!
— Мама! Тетя Ся и тетя Е вон там!
Юнь Мэн погладила сына по голове, и на ее лице с идеальными губами появилась легкая улыбка.
— Знаю… Сиди смирно!
Каблуки ее туфель цокали по гладкому полу. Подол бежевого плаща развевался, когда Юнь Мэн в больших темных очках, скрывавших большую часть ее красивого лица, катила багаж с сыном к подругам. Те все еще продолжали озираться по сторонам.
Внезапно Ся Ивэнь, словно лебедь, резко повернула голову и, устремив сияющие глаза на маленького красавчика, воскликнула:
— Маленький Юнь Хань!!!
Е Цзинсюэ не осталась в стороне. Розовая табличка с надписью «Юнь Мэн-Мэн» выпала из ее рук, и она тут же чмокнула малыша в щеку:
— Маленький Юнь Хань! Ты наконец вернулся! Тетя Е наконец-то увидела тебя настоящего!!!
Малыш, казалось, привык к подобным сценам. Он спокойно улыбнулся, показав ровные белые зубки:
— Здравствуйте, тетя Ся! Здравствуйте, тетя Е!
Хотя Юнь Хань родился и вырос во Франции, он говорил по-китайски очень чисто. А вот по-французски знал лишь простые бытовые фразы.
Все эти годы подруги видели малыша только по видеосвязи, и теперь, увидев его вживую, были еще больше поражены. Е Цзинсюэ, нежно гладя мальчика по голове, взволнованно сказала:
— Мэн-Мэн, если Вэй Цзыюэ узнает, что ты столько лет скрывала от него такого очаровательного сына, он тебя разорвет на части!
Лицо Ся Ивэнь тут же изменилось. Она толкнула подругу в бок, та прикусила язык и, пожав плечами, украдкой взглянула на Юнь Мэн. К счастью, та, казалось, ничего не слышала.
Юнь Мэн слышала, но проигнорировала.
К своему бывшему мужу она относилась спокойно, но подруги в это не верили, считая, что она уехала во Францию залечивать душевные раны.
Ладно, чем больше объяснений, тем больше подозрений. Пусть думают, что хотят.
Заметив, что окружающие стали обращать на них внимание, Юнь Мэн нахмурилась, пожалев, что попросила подруг встретить ее.
Сняв очки, она скривила губы и, указав на табличку, сказала:
— Ну и безвкусица! Вы что, меня не узнаете? Мне даже стыдно к вам подойти с такой штукой!
Ся Ивэнь, оглядев подругу, которую не видела четыре года, приподняла аккуратно нарисованные брови.
— Ты же, дорогуша, вернулась из столицы моды, Парижа! Откуда нам знать, как ты изменилась за эти годы? Вдруг бы мы тебя не узнали?
Видя, что Юнь Мэн потеряла дар речи, Е Цзинсюэ рассмеялась.
— Ладно, ладно… Давайте отсюда уйдем. Поболтаем за обедом.
С этими словами она взяла у Юнь Мэн багажную тележку, а Ся Ивэнь продолжала ворковать с маленьким Юнь Ханем.
На самом деле Юнь Мэн не была так спокойна и безмятежна, как хотела казаться. Все-таки одинокой женщине с ребенком в Китае живется нелегко, и это привлекает внимание.
Однако, видя энтузиазм подруг и их любовь к сыну, она почувствовала, как легкая печаль рассеивается.
В этом мире, помимо любви, достойной самых высоких похвал, есть еще и дружба.
Она подобна ручью, берущему начало в океане, — течет долго и неспешно в сердцах людей, никогда не иссякая.
Возможно, любовь не выдерживает разлуки, но дружба с годами становится только крепче…
Они не виделись четыре года, но не было никакой неловкости. Они болтали и смеялись так непринужденно, словно и не расставались. Юнь Мэн была в прекрасном настроении. Садясь в машину подруги, она радостно воскликнула:
— Я вернулась!
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|