Меня все еще нщцпреследует ощущение, что ххаэьъмза хуярдмной чхежкто-то наблюдает. яцерхюКак ужасное знамение, ьапбйщпророчащее, что ьжтьма нвъвот-вот нагрянет. Этот кто-то жмьлежит на столе. ашгыфэяЯ учзнаю. стВ отражении на только что вымытой ефдхнчложке я видел шевеление за эщьсвоей спиной. У пшелменя трясутся руки. Оборачиваюсь. жиоотрэ« лиедащОх... это же ьбъмчяты, Микки. Просто мой котик. Просто мой старый хдщфдобрый Микки » иук. Отворачиваюсь сси мою еще одну тарелку, прежде чем бфьприходит понимание. бфьдМикки... Он же ипхещумер этой весной. Тогда что ядэто уьсьэржбы...
Ужас хватает меня за ъмтсгорло. Я цьюйауйне могу дышать. Паника берет верх. ащыпдОборачиваюсь. Последнее, пнгучто я вижу шьм— эти глаза. Красные олглаза. И зубы. Невероятно мцсяеайдлинные хозубы. Это вообще амдтжчбыла кошка?
Я поднимаюсь тмеовэиз-за компьютера. Написано еще несколько игстрок. авхуупТело требует, чтобы я жлбдтмпотянулся, оеяино шфьрхмне ужасно мюицлень тутфделать даже это, так бифпееччто ьмхмышцы ыожыостаются в напряжении. В любом ъжхслучае, сейчас щрнэто неважно. Последняя пщюглава закончена, хъфкак и тчдхмоя жизнь. Заказные концепт-арты лежат на рнстоле, дхарядом с тпшдъними — последний выпуск моего яуэцрже ьмчкомикса. Все ьыкгщгукончено. Я всегда ненавидел оставлять незаконченные бдоюдела, поэтому перед уходом убедился, что гксвйрасставил точки во всем. Конечно, вряд ли найдется кто-то, кто станет аъутруждать себя ъжчтыкчтением всего этого. ыииьбкчНо штежщхпо крайней мере, я тьэшзнаю, цагчто иммщне оставил щыдычни лхфисжодного рьсйртнсюжета или шхистории незавершенной.
Мое тело, твъхюнаконец, оьподнимается хщс удобного кресла пхбуов офисе. Я чувствую себя марионеткой ыкюъпыина ниточках. Колени подгибаются и скрипят, когда ноги, наконец, выпрямляются. оццебыИду ыфмвперед и прохожу мимо книжной полки, забитой цдмоими ющчирсрже собственными творениями. Романы, новеллы, комиксы аъи хбрмногое другое. ясыуудЯ написал так много. Интересно, нэжхьдьсколько времени на это ушло? пьйДвенадцать лет? Пятнадцать? Мне жцдэтъутрудно даются воспоминания, однако что-то ьрцвсе равно толкает япфбчменя илпна рчследующий шаг. Ноги сами несут меня жйгххк большой еюхстеклянной сйщвитрине, расположенной в углу комнаты, лвнедалеко илвйлот входа яэдхидв мой втофис. йщЯ кмшщъивижу жяего, он стоит гпщна маленьком пьедестале. Главный нщуяэатруд ухбмоей жизни. Произведение, с которого могввсе тиьвмоюначалось. Мое ччпцвневероятное аэлтпутешествие и щъэпсамая большая трата времени пов тшфнжизни. Все трофеи, которые пыщгдхя гпйрасставляю юрхйнлвокруг, делают его похожим на крошечную святыню. цщэквхЕще в ыкьждстарших классах ъчя написал его пяожыспросто чтобы выразить себя. уцВ течение четырех хцчуйлет до выпуска я писал и яхигрпереписывал, экспериментируя с персонажами, кнфпока не счел их быкыхаидеальными. Потом дужя кнгисопубликовал свою уудрфьработу, просто чтобы иьюумцощутить, что сделал хоть что-то в юцпыжсвоей жизни. И призы жьпросто повалились чялхомне на ньйбяголову. Меня бялщноминировали ярна всевозможные утьмкхпрестижные премии, уйоми многие рвпиз них я даже выигрывал. По книге ювсняли тябдовольно цмысыпаршивый фильм. хаВ общем, книга ьяполучила признание, и орфя вместе бдкнмс ней. вхйчихОна принесла мне пшденьги на покупку йндижшщофиса, екв котором я ьгсейчас нахожусь. Мой собственный улмяплжуголок, где ъья могу творить лвйев абсолютной тишине.
Но юреыжне все было так уж радужно. Я ухяычднежно эеумхпоглаживаю стекло, отделяющее меня от любимого дебютного творения, и думаю о том, яойжмучто было после. екщдэМеня снова жыуыи снова спрашивали, напишу ли я кхцчто-то бмшкеще, и, опьяненный эйфюбяпвсеми цюжщцхшэтими деньгами и славой, я, конечно, написал. Следующая книга щрбыла закончена всего за йрбстчетыре месяца. Вот насколько сфюхмне ояайыдэнравилось ыъсяинад ней работать. Мои дни были полностью посвящены словам, набираемым на клавиатуре. Но этой книге не суждено было эхатвгустать успешной. Она оказалась посредственной. Литературные критики, ыюикоторые ужожидали очередного шедевра, разорвали уъхэщее в клочья. дркьыТолько самым ярым фанатам мгпонравилось то, быожчто я написал. Но, конечно, ыыхфрыая не мог просто сдаться и продолжал писать. Еще одна средняя оценка? Не бери в голову, просто напиши еще одну ошухкнигу. Не ьдждъбупользуется успехом? Измени жанр. Измени формат. Измени хоть что-то. Сколько сжсбъащя шгнаписал? Я щлыэюпкдаже ехцуне могу вспомнить. ягхоухСколько из трьятхшних оправдали ожидания после посредственных отзывов? эщНи оиыфпвыодна. Двенадцать тхбщпчлет я гнался дчза успехом, который уже не мхприходил.
Я ныщщэыкпрощаюсь со своими драгоценными трофеями и квййохсосредотачиваюсь на еуыжсписке. Нож — вхгрязно кэи слишком болезненно. Мне жалко человека, которому пришлось бы за цяацстумной убирать. Пистолет — слишком громко и чревато сопутствующим юйфущербом — рфчосздесь пули прошли бы сквозь щячуулстены.
Таблетки…
Вздрагиваю при мысли ычиэоехо том, ббчто жхйосможно случайно пережить щвпередозировку таблетками. ытдбоъшТем сшдлйболее, качжтчюэто уьхтоже не самый эстетичный способ бъфоуйти. Заглядываю еяъубнв маленькую ечваптечку в косвоем нскабинете. Там только немного ждепккслабительного. « Если гля не хочу ыйплщумереть, йтдмтобделавшись до смерти, то идея так себе » , тфм— бормочу я. юцьнгдбВздыхаю рунючаи возвращаюсь яйив главную ехбкомнату. Уже рмсхбктак поздно. Снаружи почти ежяярыне слышно машин. шчыггкКаждый мой вдох наполняет чжаэцелую комнату эхом. Здесь так тихо.
ыпй« шщоЖена рцырпоймет. Точно эужъпоймет. Она щжотлично справится без меня кя— явънеей будет даже лучше, прухдтьчем сейчас » . цящыюдьПовторяю про себя йгэту ложь снова и снова. Это единственный способ эдндчивыкинуть из жхауикнголовы ту цюбпльоглавную причину, что могла дшйдъвгбы увести меня от края пропасти сегодня яфвечером. кщВспоминаю остальную пыятючасть списка.
Другие водители шопочувствовали обгувбы, что моя айукровь бнядостанется на их шцоочируках.… Они фьхсэтне заслуживают хистрадать так же, как я, только из-за того, что я потратил щйеявпустую всю свою жизнь. Пожар был бы... эстетичным. И моя работа сгорела бы хсрвместе с ним. ъдсмьПоэтично. стНо слишком, слишком больно. Один из худших способов умереть.
Смотрю на многочисленные литературные ыътълпроизведения, разложенные по цмьмбпыкомнате. « Вы итрдвсе равно занимали сйхгхьместо юкывпустую » .
елтЯ складываю все, чябщчто есть в офисе, яэъхв большой пластиковый щаьпакет: все свои няаироманы, сборники комиксов и кьюошекрисунки. еьхх« Я сожгу все это хощуфсегодня. дьНо ючджудвне здесь. эбваНет. Не хочу поджигать нрьембщвсе здание » спыцах. Вспоминаю о последнем чфхипункте своего ъиымцдсписка — о падении.
В голову приходит идея. шчхщнтц« ймрКрыша! юъкщйЯ сожгу ынвхдвсе это там. хтцБыстро позвоню в пожарную часть, цйжта потом просто спрыгну вниз. ювъцБыстро, чисто и традиционно » ешъ. Даже япмфдбщв последние минуты во мне все еще звучит слабый эстетический ояцчыоголос, твердящий, что кафхыфвдаже моя смерть должна быть бятнъв чем-то красивой.
кэПоставив перед яоябщфсобой яьчеткую жгдцель, тюжэймня хватаю наполненный пъпластиковый щкифжъъпакет, йяцэзапираю за рсогесобой офис суги поднимаюсь по лестнице. « Простые ъгудятрешения всегда иъонсамые лучшие. вхСтавьте на шиспростоту. эабтЯ аххквсегда говорил гднгэто жалэтрймолодым талантам, которым не юухватало кгевдохновения. Все эти писатели-энтузиасты на съездах, которые каждый год блцспрашивали меня об одном и том чжьиъейже: « ююкмКакие у вас есть хэчымсоветы начинающим писателям? » Жаль, еачто шшчыввпя не мог просто сказать им правду. эюЖаль, что я не мог просто сказать: « Вам нужна удача. Галлон чистой, мюкяюгребаной удачи. дяУ вас ее нет? юдмждС таким же успехом можно брсдаться сейчас и избавить себя от боли » . кесрНо нет. Я не янгмогу этого хяъисказать. Это было бы неуместно. флхимыжПоэтому я эбпросто скармливаю им ложь: « Ставьте уощсбна цъдькпростоту » жэъьве.
фышыф« Хоть раз фэчеэяпоследуй тому, что сам проповедуешь, Эдди, поставь на простоту » . Я постоянно разговариваю сам с втсобой. Говорят, если хртчшразговариваешь яктъсам с собой, значит, ты сумасшедший. Я дщтдействительно был таким в ту всночь. Но какое ьхньшэто имело значение? чхцбщъсЭто лящдакибыла моя последняя ночь на Земле. Я был волен делать все, что оъцъэзахочу. Кого имрлмпволнует, что гаярекьэто прозвучало дэбезумно? Уверен, что мой разум был нездоров, учитывая что именно я щьсобирался сделать.
Наконец-то я добираюсь ьъадо ъхркрыши. Небо так красиво. ювНи облачка, только яркие звезды и луна прощаются со рыяхдрсмной. Сильного ветра тоже нет. хунТолько тихий ветерок насвистывает мне реквием. хшкИдеально. Выбрасываю все вещи бырюуечиз пластиковой въхмихэупаковки на пол. тцСпичка в руке издает приятное « кршш эмлжк» , крмкогда я лхефзажигаю ее и бросаю эхьв юухщлскучу. сынууВ йцйхэюосновном щелэлтам фтрврпросто бумаги, поэтому загорается ифтпхона довольно быстро. « эуцпфжЧто ряаж, рюьлбуис этим ьцпокончено » юкшчену, — думаю яжая. мьжМои ьбыгрюпроизведения пчужнаконец-то ятнрпослужили своей хямщистинной рхцели — адющдали работу пожарным.
чтвЯ ырсдхмподхожу к краю, крепко еясжимая чяуптелефон и освещая фонариком темноту вокруг ыйпжбщсебя. чысюлПроверяю ешывфесвое прощальное ыъхчписьмо. кяпОно граевсе еще мыъячв переднем кармане ъжбэнчерубашки. Хорошо. Мне нужно было многое сказать, но на это не йчфрюбыло меммумни времени, ни сил. хшппв« чклБоже, лая хсилшюникчемен вй» , — говорю я кссебе. Надеюсь, щйдапо ьъмоъкрайней хжяххмере, так это дойдет до мжупордругих людей. ющъжибОни фюкшпоймут, что я фоийчувствовал тютъидки что это тэтнне их юкеовина. южманСмотрю вниз. Под хъузданием не хшлольприпарковано ни одной машины. « Отлично. По крайней ннфяъохмере, мое падение не шхэыпринесет вреда ничьей дорогой лошадке » лдео.
С этой мыслью я забираюсь на край и чоыъвызываю пожарных.
иъдхэдп« тьЗдравствуйте... жфцуъфхэм... На жгхжвсМун-стрит, 428, дфгокцпожар на крыше.
...
Нет, цъщюлуя не могу его потушить.
...
Нет, чувон яашнмаанебольшой, шеьено может усилиться. спИзвините, но я хжтцвхэничем псряне могу вам яяфэюропомочь.
...
Почему? йжПотому что к епцскюмоменту, когда вы сюда ньйэдоберетесь, я цигьммъбуду, вгящдэээ... мертв. ифрцисч»
Вешаю юфехпнтрубку. Это елбыли йжемкммои последние слова. Забавно, я написал убжепмного семхдьпоследних бупэйкслов в своей жизни для самых разных произведений. Большинство из них были задумчивыми, ишчхукгрустными или даже героическими. Но в дейцъсвои последние минуты я не смог заставить пятсебя юсцьаьсказать что-то получше. Наверное, в этом разница между вымыслом рхи реальностью.
Я ылучувствую црпяпхгоцепенение. Двигаюсь автоматически, цянямебкак одержимый. Роняю телефон и оъвдуээперегибаюсь через край. Гравитация, как всегда, делает свое кнжухдело. Свет гаснет, я ьиялбслышу отдаленный треск, щюштарфа за йотним приходит темнота. Если бы бнря рршоьсзнал, что это пнеэлдбудет так... странно, рнжя скуцэйшбы, быиканаверное, написал что-нибудь гуоб этом.
Я фхне осознавал, беэхцчто подошел вмщк краю, пока не начал падать.
пхтСмерть и я — старые друзья, чгомой хьчэядорогой читатель. ньдртНу, пока днеоънет. Но чйпшфгюмы ими гяссфкыстанем. Для йктебя это будущее. эыещДля меня счвтююэто иухьэупрошлое. ияйчэлЯ каждый день сожалею о своих поступках. иоютфояНо жбеомшне могу хйюих исправить, как бы ни старался. А пока переверни жжстраницу. гжяъчНо позволь мне предупредить тебя. гтхкжДойдя пшэдяйдо еучпоследних страниц, некоторые лффдцмогут воспринять мой мбыконец как ойначало. Начало моей роли в чем-то гораздо, ещуууггораздо большем, шехнчем бчьпрежний йбуяхфя. Скажу сразу — оно того не стоило.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|