Ты скучный

Ты скучный

09.

Через некоторое время после Хуан Чуянь в квартиру вошел Цяо Цзяхэн.

На столе уже стояли приготовленные блюда. Хуан Чуянь пошла на кухню помогать Цяо Чжилинь разливать суп и раскладывать рис, Цяо Цзяхэн расставлял тарелки и палочки — у каждого была своя задача.

Когда все было готово, они втроем сели за стол.

Цяо Чжилинь вдруг спросила про Хуан Цзяньяна.

— Он только что написал мне, сказал, что сегодня вечером у него дела на работе, и просил не оставлять ему ужин, — ответила Хуан Чуянь.

— Я ему писала, но он не ответил, — пробормотала Цяо Чжилинь.

— Наверное, очень занят, — сказала Хуан Чуянь.

За столом все трое ели молча. Напротив Хуан Чуянь сидел Цяо Цзяхэн.

После того, как они вошли, они не разговаривали, но их взгляды несколько раз встречались, лишь на мгновение, а затем отводились в сторону. Хуан Чуянь почему-то находила это захватывающим. Она несколько раз нарочно поглядывала в сторону Цяо Цзяхэна, а когда их взгляды встречались, неторопливо отворачивалась, словно не видела в этом ничего предосудительного.

Цяо Цзяхэн сначала смутился, на мгновение замер, а затем продолжил есть, украдкой поглядывая на мать, опасаясь, что она заметит что-то странное в их с Хуан Чуянь поведении.

Но Цяо Чжилинь спокойно ела, не бросая, как они, беспокойных взглядов по сторонам.

Для Хуан Чуянь этот ужин был своего рода игрой. Она дразнила Цяо Цзяхэна, пока ела, и время пролетело незаметно.

Цяо Цзяхэн первым отложил палочки и сказал, что наелся.

Отнеся посуду на кухню, он прошел в гостиную и сел на диван смотреть вечерние новости.

Цяо Цзяхэн редко сидел в гостиной. Обычно он либо играл в игры в своей комнате, либо гулял с друзьями.

Сегодня он вел себя как-то странно.

Через десять минут Хуан Чуянь переместилась из столовой в гостиную и попыталась посмотреть новости вместе с ним, но ей это было совершенно неинтересно, и вскоре она уткнулась в телефон.

Через несколько минут она подняла голову и спросила Цяо Цзяхэна, который, судя по его профилю, был очень увлечен:

— Тебе нравится смотреть новости?

Цяо Цзяхэн слегка повернул голову, но не посмотрел на нее, продолжая смотреть в телевизор.

— Иногда смотрю.

Большой свет в гостиной не был включен, и свет от экрана быстро менялся на его лице, четко очерчивая его черты.

Хуан Чуянь некоторое время смотрела на его прямой нос. Кончик носа был круглым и маленьким, что делало его профиль еще более изящным.

Цяо Цзяхэн под взглядом Хуан Чуянь чуть не вспотел. Сидеть с прямой спиной было утомительно, держать голову неподвижно тоже, а делать вид, что он не замечает ее откровенного взгляда, было самым утомительным.

Когда он уже готов был сдаться, он услышал, как Хуан Чуянь сказала:

— Скучный.

Это было не комплиментом.

Это была первая мысль Цяо Цзяхэна.

Он посмотрел на Хуан Чуянь и увидел на ее лице насмешливое выражение. Ее глаза слегка изогнулись, живые и красивые, но в них не было ничего хорошего.

Цяо Цзяхэн вспомнил слова Шэнь Кэфана: «Она либо злодейка, либо бессердечная».

Сейчас она явно пакостила.

— А что ты обычно смотришь? — спросил он.

Хуан Чуянь, казалось, не ожидала такого вопроса. На мгновение она задумалась, что ответить, затем поджала губы и сказала:

— Я не новости назвала скучными, а тебя.

Цяо Цзяхэн пристально посмотрел на нее и спросил:

— А что значит «интересный»?

У Хуан Чуянь пересохло в горле, она чуть не потеряла самообладание. В конце концов, она ответила просто:

— Не знаю.

Два умных человека говорили глупости, которые даже ребенку показались бы детскими и бессмысленными, но они не видели в этом ничего странного, просто продолжали этот нелепый диалог.

Они еще не осознавали, что юношеское восхищение и влюбленность — это беспричинные обиды, желание привлечь внимание, неловкие разговоры и вопросы без правильных ответов.

*

Вечером, когда Хуан Цзяньян вернулся домой, Хуан Чуянь как раз вышла из ванной. Видя, как устал отец, она обменялась с ним парой фраз и хотела пойти в свою комнату.

Но Хуан Цзяньян остановил ее и спросил:

— Как сдала промежуточные экзамены?

Хуан Чуянь забыла рассказать ему о своих результатах. Если подумать, не то чтобы забыла, просто он не спрашивал, а она не находила подходящего момента, чтобы сообщить ему о своих отличных оценках.

— Первое место в классе, в первой десятке на потоке. Учитель сказал мне, что если я так же сдам и выпускные экзамены, то в следующем семестре смогу перейти в K-класс гуманитарного профиля.

На обычно бесстрастном лице Хуан Цзяньяна наконец появилась улыбка.

— Хорошо. Продолжай в том же духе.

Хуан Чуянь снова хотела уйти.

— Ты хорошо ладишь с тетей Цяо? — спросил он.

Хуан Чуянь вспомнила все пирожные и бисквиты, которые она съела за последнее время, и кивнула.

Выражение лица Хуан Цзяньяна стало еще мягче.

Хуан Чуянь посмотрела на отца, слова застряли у нее в горле, но она все же произнесла их:

— Сегодня дядя написал мне, сказал, что они вернутся этим летом и приглашают меня погостить у них какое-то время.

Лицо отца напряглось.

— А что сказала твоя мама?

Хуан Чуянь вспомнила сообщение от матери и спокойно повторила:

— Она сказала, чтобы я ехала, сказала, что соскучилась по мне.

Отец фыркнул.

— Соскучилась, но приехать не может?

Хуан Чуянь закрыла глаза и промолчала.

На мгновение воцарилась тишина. Снова первым заговорил Хуан Цзяньян. Он осторожно спросил:

— Может, не поедешь?

— Я хочу поехать, — без колебаний ответила Хуан Чуянь.

Хуан Цзяньян опешил.

— …Тогда езжай.

В его голосе не было сил, он говорил хрипло, это было согласие, данное против воли.

Хуан Чуянь хмыкнула и повернулась, чтобы уйти в свою комнату.

Хуан Цзяньян смотрел на закрытую дверь, задумавшись.

Самым значимым достижением в его жизни, пожалуй, был титул «отец Хуан Чуянь».

Ему никогда не приходилось о ней беспокоиться. Она всегда все делала хорошо, безупречно. Послушная, умная, только иногда слишком холодная.

Но он знал, что это нормально, у детей из неполных семей почти всегда есть такие «недостатки».

Но он не знал, как это изменить, и не мог этого сделать.

Он был самым обычным отцом, серьезным и немногословным.

Как бы они ни были близки, между ними всегда словно существовала толстая пластиковая пленка: они видели друг друга, могли дотронуться, но не чувствовали тепла.

*

Тем временем Цяо Цзяхэн все еще не мог забыть слова Хуан Чуянь о том, что он «скучный».

Он никогда не задумывался о своем характере, но, судя по реакции окружающих, он определенно не был человеком без харизмы.

Куда бы он ни шел, его превозносили. С детства он слышал только о том, какой он замечательный.

Хотя его всегда учили быть скромным и больше размышлять над своими поступками, он знал, что людям он нравится.

Никто никогда не называл его скучным.

Хуан Чуянь была первой.

В смятении он спросил своего друга:

— Я скучный?

— Кто-то сказал, что ты скучный? — спросил друг.

— Ага.

— Девушка?

— Ага.

— Эй, расслабься, это просто способ привлечь твое внимание, понимаешь? Все тебя хвалят, а она тебя критикует. Это потому, что ты ей нравишься, и она хочет привлечь твое внимание, — тут же ответил друг.

Цяо Цзяхэну показалось, что его друг слишком преувеличивает, но он все же обдумал его слова. Придя в себя, он понял, насколько по-детски он поступил, ища утешения у друга, и насколько нелепо было то, что он нашел успокоение в этих самодовольных словах.

Он резко сменил тему разговора. Как ни пытался друг узнать, кто эта девушка, он больше не отвечал.

Он снова вспомнил слова Шэнь Кэфана о том, что Хуан Чуянь сказала, что пытается его добиться.

Неужели это ее способ ухаживать за ним — критиковать его, препираться с ним?

Разве так добиваются чьего-то расположения?

Разве так можно кого-то завоевать?