Глава 4

У меня ужасный топографический кретинизм. Настолько ужасный, что, побывав в одном и том же месте пять-шесть раз, я все равно могу подумать, что пришла сюда впервые.

Господин Чэнь сильно от этого страдал. По дороге на регистрацию в университет он крепко держал меня за руку. Приехав, он сначала отвел меня зарегистрироваться, а только потом потащил искать своего куратора.

Если мне нужно было пойти куда-то, где я еще не была или дорогу куда еще не запомнила, господин Чэнь ни за что не отпускал меня одну.

В одиннадцатом классе мы с Чэнцзы тайком сбежали в интернет-кафе. В итоге эта Чэнцзы так увлеклась игрой, что, уходя домой, забыла про меня.

Обнаружив, что Чэнцзы нет, я запаниковала, но старалась не показывать виду. Решив идти по «памяти» (на самом деле просто брести наугад), я, с моим-то потрясающим чувством направления, забрела в еще более незнакомое место.

Я позвонила господину Чэню. Родителям звонить я, конечно, не осмелилась — узнай они, что я была в интернет-кафе, мне бы конец?

— Здешние пейзажи несравненно прекрасны, не желает ли благородный господин прогуляться со мной?

Господин Чэнь почувствовал неладное, но ему оставалось только смириться.

— Говори нормально.

Я тут же принялась жалобно выговаривать Чэнцзы:

— Чэнцзы вытащила меня погулять, а потом забыла про меня. Я… я не помню дорогу назад.

На том конце послышался скрежет зубов господина Чэня.

— Вчера я спрашивал, придешь ли ты сегодня ко мне, ты отказалась — и все ради того, чтобы пойти гулять? Ладно бы просто гулять, так ты еще и заблудилась! — В конце концов он обреченно сказал: — Скинь мне свою геолокацию, я приеду за тобой.

Мой младший брат учился на художника, и я тоже немного научилась делать наброски и быстрые скетчи.

Однажды брат зашел в мою комнату и начал рыться в книжном шкафу в поисках чистого альбома для набросков. Когда он пришел ко мне домой к господину Чэню, держа в руках несколько альбомов, выражение его лица было необычайно серьезным.

Я немного растерялась. Что происходит?

Господин Чэнь взял один из альбомов, открыл его, и его лицо тоже стало очень серьезным.

Я растерялась еще больше. Я вроде бы… не рисовала в альбомах неприличных картинок? Хотя и подумывала об этом.

— Сестра, ты очень хочешь замуж? — спросил брат напряженно и совершенно серьезно.

— А? Нет.

— Тогда почему ты нарисовала так много картинок, где вы с братом А Шу и ребенок — семья из трех человек? — Брат явно мне не поверил.

— Я просто так рисовала, для развлечения… — Да, я просто рисовала для развлечения. — Тренировала руку, неужели мне тебя рисовать?

Мой брат потерял дар речи.

Господин Чэнь небрежно взял другой альбом.

Этот альбом был мне очень знаком. Наверное, каждый раз, когда мне было скучно, я доставала его и рисовала господина Чэня по памяти.

Да, весь этот альбом был заполнен его портретными набросками.

Господин Чэнь явно не ожидал, что я нарисовала так много его портретов, причем прорисовывая даже мелкие детали с такой тщательностью.

Досмотрев, он пристально посмотрел на меня.

— Можно мне их все забрать?

Я не смогла устоять перед его взглядом и кивнула в знак согласия.

Только начав жить вместе, я поняла, как сильно пожалела об этом решении.

Каждый раз, когда к нам приходили в гости его однокурсники, этот тип доставал те альбомы, хвастался ими, а потом бережно убирал обратно.

Знала бы я, что он будет так делать, ни за что бы ему их не отдала, даже под страхом смерти.

Летние каникулы после десятого класса были ужасно скучными. Мне-то еще ладно, я могла скоротать время, рисуя или что-нибудь сочиняя.

А вот господину Чэню особо нечем было заняться.

Однажды мы договорились поехать в соседний город M, чтобы заодно навестить мать Чэня на работе.

Увидев, какой властной и внушительной была мать Чэня во время работы, я мгновенно превратилась в ее фанатку, даже волнение от встречи со знаменитостями отошло на второй план.

Господин Чэнь, видя, что я смотрю только на его мать и не обращаю на него внимания, немного расстроился и начал говорить про нее гадости:

— Моя мама на самом деле не любит, когда ее отвлекают во время работы. Не ходи за ней хвостом, а то она на тебя рассердится, будет нехорошо.

Тут мать Чэня, только что крикнувшая «Снято!», подошла и услышала, как ее сын говорит о ней плохо. Она шлепнула его по голове, взяла меня за руку и увела со словами:

— Не слушай этого негодника, он просто не может вынести, когда ты его игнорируешь.

Я решила, что мать Чэня права, и стала еще больше игнорировать господина Чэня. Даже когда он предлагал пойти погулять или по магазинам, я не обращала внимания, а вместо этого обсуждала сценарий со знаменитостями вместе с матерью Чэня.

Весь день я провела рядом с матерью Чэня, почти не разговаривая с господином Чэнем.

В итоге этот мелочный тип больше никогда не брал меня с собой навещать его мать.

В первом семестре первого курса мы оба, приехавшие с севера на юг учиться, впервые столкнулись с пронизывающей до костей южной зимой.

Ночью спать с включенным отоплением было немного лучше.

Однажды вечером я не знаю, что со мной случилось: есть не могла, меня знобило, а посреди ночи начал болеть живот, и меня вырвало.

В конце концов я не выдержала и медленно побрела в комнату господина Чэня.

Не дойдя до двери, я случайно задела что-то, подняв сильный шум и разбудив господина Чэня.

Когда он вышел из комнаты, я сидела на полу, одной рукой держась за живот, другой — за ногу.

Увидев его, я от боли начала всхлипывать и нести всякую чушь:

— Это все из-за тебя мне так плохо… у-у-у, ты меня обижаешь.

Господин Чэнь перепугался, обнял меня и тоже начал говорить бессвязно:

— Хорошо, хорошо, я тебя обижаю. Мы… я отвезу тебя домой! Нет, давай съездим в больницу, хорошо?

— Тогда чего ты стоишь, бери деньги и ключи!

Господин Чэнь тут же схватил вещи, попутно прихватив две свои теплые куртки, завернул меня в них, подхватил на руки и побежал, даже не успев обуться.

После того случая с пищевым отравлением и ночной поездкой в больницу господин Чэнь начал контролировать мои пищевые привычки. Он даже дошел до того, что купил и прочитал книгу о безопасности пищевых продуктов и питании.

Я просто потеряла дар речи. Это же была просто случайность, ясно?

Однажды мы пошли в супермаркет. Он пошел за овощами, а я побежала в отдел закусок и набрала целую кучу всего острого.

Господин Чэнь, увидев это, сказал мне следующее:

— Вспомни прошлый раз, больно было? Эти продукты негигиеничные, нельзя есть что попало, бла-бла-бла… — Затем он повел меня к отделу с развесными закусками, указал на грецкие орехи, кедровые орешки, абрикосы, финики и все остальное, что видел в своей книге о питании, и накупил всего понемногу, чтобы запастись дома.

Я не люблю арахис, но именно в арахисе много белка и жиров. Поэтому господин Чэнь чаще всего покупал именно арахис, а потом в тот же день приготовил на ужин целый «арахисовый пир».

В тот момент я подумала… не будь этот болван моим парнем, я бы точно ему врезала.

Вечером я позвонила маме и начала жаловаться, что господин Чэнь не дает мне есть то, не дает есть это, еще и заставляет есть кучу субпродуктов и всякого такого, голос у меня был очень обиженный.

В итоге моя мама была вне себя от радости и восклицала:

— Вот А Шу молодец, нашел подход! Раньше, когда ты жила дома, как мы с папой и братом тебя ни уговаривали, ни заставляли, ты ничего не ела, а у него — такая послушная!

Мам, ты обращаешь внимание не на то…