Первой анкету сдала Цзян Шу.
Она устроилась на стуле, рассеянно перебирая пушистый помпон на воротнике, украдкой поглядывая на остальных участников.
Жэнь Лишу и Цяо Сянь тоже заполнили формы довольно быстро, сдали их вскоре после нее. За ними последовали Пэй Ван и та самая пара, а последними ответы отдали Цюй Мэй и Юй Чжэнь.
Режиссер потряс в руке стопкой листов и неторопливо сказал:
– Начнем проверку. С какой пары начнем?
Он вытянул два верхних листа:
– Пусть будут те, кто сдал первым.
Он громко озвучил имена:
– Цзян Шу и Пэй Ван.
У Цзян Шу екнуло сердце – словно она снова оказалась в школе, где учитель собирался зачитать оценки за контрольную. Инстинктивно она придвинула стул назад, но, поймав взгляд Пэй Вана, замерла, как вкопанная.
Режиссер начал читать:
– Когда вы впервые встретились? Пэй Ван ответил: «Девятнадцать лет назад». Цзян Шу написала: «Четыре дня назад»… Эээ? – он приподнял лист, глядя на них с недоумением. – Разве вы не брат с сестрой?
Цзян Шу застыла.
«Что за сюжет придумал себе Пэй Ван?! Кто, черт возьми, встречался с ним девятнадцать лет назад?! Я ведь тогда только родилась…» – и тут ее осенило.
Пэй Ван намеренно упростил правду: притворился, будто они – обычные брат и сестра, которые поссорились. А для обычных братьев и сестер первая встреча – день рождения младшего.
«Почему он не предупредил меня о придуманной версии? Даже если не хотел со мной видеться – мог хотя бы сообщение отправить. Или… подождите. Мы же даже в друзья друг друга не добавили…»
Мысль обрывается. Цзян Шу поворачивает голову, внимательно глядя на Пэй Вана.
[Ого, запахло жареным! Один говорит – встретились девятнадцать лет назад, другая – всего четыре дня назад! Тут что-то нечисто!]
[А может, он – внебрачный ребенок??? Даже фамилии у них разные!!!]
[Ну да, сразу внебрачный – потому что один носит фамилию отца, а другой матери? Так несправедливо!]
[Девочки, я проверила! Цзян Шу – дочь такой-то и такой-то! На Байду ни слова про брата! Подтверждение, что он – неофициальный!]
[А я ведь чуть не влюбилась! Такой красивый, такой элегантный…]
Режиссер снова обратился к ним. Цзян Шу колебалась, не зная, как выкрутиться, как вдруг Пэй Ван заговорил сам:
– Мы действительно брат и сестра.
Он мягко улыбнулся и добавил:
– Не знаю, следит ли режиссер за официальным аккаунтом полиции столицы, но недавно они объявили о деле: нашли ребенка, пропавшего семнадцать лет назад.
Он говорил спокойно и прямо:
– Этот ребенок – я.
С легкой неловкой улыбкой он сказал:
– Я пропал слишком рано. Сестра просто не успела меня запомнить.
[Господи… чем спокойнее он говорит, тем сильнее сжимается сердце… Проклятые торговцы детьми].
[Блин. Простите, Пэй Ван. Зря мы так наговорили. Простите!!!]
[Ну, он же не сказал прямо, что это торговля людьми… может, просто потерялся?]
[Вы серьезно? Пропасть на семнадцать лет и чтобы семья Цзян не нашла? Тут не то что торговля, тут похоже на намеренный сговор].
[Девочки, все, я тоже загуглила Пэй Вана. «Цзинхуа»! Он – владелец и генеральный директор корпорации «Цзинхуа»! Вот это муж! Срочно, выезжаем!]
После этих слов в студии повисла тишина. Даже режиссер немного опешил:
– А-а… вот как…
Он быстро взял себя в руки:
– Ладно, следующий вопрос.
– Какое яркое событие запомнилось вам в день встречи? – режиссер снова заглянул в анкеты. – Пэй Ван написал: «Рождение сестры», а Цзян Шу…
Он замялся и с неоднозначным выражением глянул на девушку:
– А Цзян Шу написала: «Он подставил мне подножку, и я подвернула ногу».
В зале раздался смех, а Цзян Шу прикрыла лицо рукой.
«Пожалуйста, не продолжайте… весело вам, да? Когда другим стыдно?»
Но режиссер, похоже, вошел во вкус.
– Что любит есть другой? – продолжил он.
Вопросы были спарены: сначала – «что вы любите», затем – «что любит партнер». Удачное совпадение, чтобы проверить точность.
Он начал с предпочтений Пэй Вана. Ни один ответ Цзян Шу не был правильным.
– Но ты ведь ел все это за ужином! – возмущенно сказала она. – Эти блюда стояли прямо перед тобой!
– Не может быть… – пробормотала она. – Это была… часть этикета за столом?
Она вжалась в спинку кресла.
«Чувствовала: и четвертый вопрос тоже провален».
И точно.
– Почему вы решили, что он любит черный и белый? – удивился режиссер.
Цзян Шу подняла уставший взгляд:
– Я видела его всего дважды. И оба раза он был в черном костюме и белой рубашке.
С чисто «отрицательной второстепенной героиней» ухмылкой она посмотрела на Пэй Вана:
– Сам виноват. Вводишь людей в заблуждение.
Пэй Ван повернулся к ней. Он не злился – наоборот, посмотрел с терпеливой снисходительностью взрослого, глядящего на ребенка.
– Виноват. – спокойно признал он. – Завтра надену что-нибудь другое.
Цзян Шу с досадой отвернулась. Потянула помпон и буркнула:
– Давайте уже дальше. Следующий вопрос!
Она уныло вздохнула:
– Мы что, с нулем закончим?
– Не совсем, – режиссер бросил на нее взгляд и торжественно потряс анкетой. – Пэй Ван угадал ваше любимое блюдо.
– Что?! – Цзян Шу широко распахнула глаза.
«С чего бы это? Откуда он узнал?»
Пэй Ван спокойно ответил:
– В тот день, когда я говорил с мамой Цзян, она упомянула это между делом.
Он не особо интересовался подобными деталями, но внимательно выслушал и просто запомнил. Так что, когда попался вопрос – ответ пришел сам собой.
Режиссер передал их анкеты помощнику:
– Пэй Ван и Цзян Шу – один балл.
Далее были бывшие супруги и их двойники.
Они угадали дату первой встречи, но оба оставили вопрос о «самом запомнившемся» без ответа – видимо, не хотели вспоминать былое.
На третий и пятый вопросы они дали одинаковые ответы.
Режиссер приподнял бровь:
– Почему именно эти блюда?
– Я не помню, что он любит, – равнодушно сказала Жэнь Лишу. – Это то, что ест ребенок.
Он повернулся к Цяо Сяню:
– У вас та же причина?
Цяо Сянь покачал головой и тихо ответил:
– Я просто подумал, что она напишет про еду ребенка… и подстроился.
Он замялся, а потом признался:
– Я надеялся, что в двух верхних номерах по две комнаты, решил попытать удачу.
Режиссер остался без слов. Он отложил их анкеты и взял следующие – той самой пары. Ответы полностью совпадали с предыдущими. Разница лишь в том, что они не угадали с цветом.
Оставалась последняя пара. Цзян Шу бросила взгляд на их хилую палатку – и впала в уныние.
«Ну все. Хуже, чем у нас, уже не будет».
– Смотрим, как справилась последняя пара! – бодро заявил режиссер и раскрыл два листа.
– О? – удивился он.
Цзян Шу сразу навострила уши.
Один из бланков был заполнен как положено. Второй – пустой. Кто-то из них – Цюй Мэй или Юй Чжэнь – сдал чистый лист.
Режиссер помахал бумагами:
– Жаль, но проверять уже нечего.
– Цюй Мэй и Юй Чжэнь – ноль баллов!
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|