— Ну же, расскажи, что за представление? — Саймон не мог сдержать своего любопытства. Чу Мочжэнь посмотрела на него.
— Разве ты не слышал? Слухи уже ползут. Кажется, какая-то наглая журналистка по фамилии Ли задавала каверзные вопросы и испортила все интервью.
— Да что ты? Правда?
— Кто знает, — Чу Мочжэнь пожала плечами.
— Вот и я жду, чем все закончится.
Камера показала журналистку с собранными в хвост волосами и в очках в квадратной оправе. Она выглядела строгой и чопорной. Чу Мочжэнь указала на экран.
— Началось.
— Господин Су… — Голос репортера Ли разнесся по залу через микрофон. Саймон, как и все присутствующие, затаил дыхание, гадая, какой вопрос она задаст.
В этот момент камера переключилась на невероятно красивое лицо господина Су. Саймон ахнул. Су Муян спокойно кивнул. Он выглядел невозмутимо, словно был готов ответить на любой вопрос.
— Говорят, ваша покойная жена увлекалась выпечкой. Неужели вы организовали этот конкурс вместе с Группой Чу в память о ней?
— Вот это да! — воскликнул Саймон.
— Какой сенсационный вопрос! — Даже Чу Мочжэнь выпрямилась, услышав это.
Она не ожидала, что первый же вопрос будет таким каверзным… Даже через экран она чувствовала напряжение, повисшее в воздухе.
Камера показывала крупным планом лицо Су Муяна. Несмотря на шквал комментариев, заполонивших экран, она ясно видела, как его темные, как ночное небо, глаза покраснели…
Он, как всегда, сохранял спокойствие, не показывая своих эмоций.
Но покрасневшие глаза выдавали его истинные чувства.
— Я восхищаюсь этой журналисткой! — сказал Саймон, качая головой. — Всем известно, как сильно господин Су любил свою жену, и как он не любит говорить о Цяо Чжэнь. А она задает такой вопрос на публике… Она что, совсем не уважает господина Су? Расскажи, что с ней стало потом?
— Кажется, ее заблокировали.
Что именно произошло, она не знала.
Но знала, что ничего хорошего ее не ждало.
Скорее всего, ее карьера была закончена.
— Неудивительно.
Саймон понимал, что это еще не главное, что самое интересное впереди, и сосредоточенно смотрел на экран. Камера все еще показывала крупным планом Су Муяна. Он вдруг отключил комментарии, и лицо мужчины стало отчетливо видно. Чу Мочжэнь почувствовала тупую боль в груди.
— Включи комментарии. В них вся соль.
Она сделала глубокий вдох, стараясь сохранять спокойствие.
— Тебе совсем неинтересно, что ответил господин Су?!
— Что он мог ответить? Сам услышишь. Что тут смотреть.
— Ладно, ладно! — Саймон включил комментарии. Чу Мочжэнь взяла телефон, хотела посмотреть, где ее кофе, но задумалась, глядя в пустоту.
В этот момент низкий голос Су Муяна разнесся по залу через микрофон. В нем слышалась какая-то тяжесть, необъяснимая грусть.
— Честно говоря… я до сих пор не могу поверить, что ее больше нет.
— Эх… — Саймон вздохнул. — Нелегко быть публичной фигурой. В такой момент нужно улыбаться… На его месте я бы, наверное, сломался! Наверное, господин Су до сих пор не смирился с ее смертью. Может, он надеется, что Цяо Чжэнь жива и тоже будет участвовать в конкурсе?
Чу Мочжэнь молча положила телефон и откинулась на спинку дивана.
Она посмотрела на белый потолок.
— Возможно, — тихо сказала она.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|