Глава 5: Забота

Это было чувство, которого он никогда раньше не испытывал. Чувство не вызывало отторжения, а скорее желание испытать его снова…

Тао Яо не знала, о чём думает Юнь Чжо. Она посадила его рядом с собой на меч. Поскольку летели они медленно, ему не нужно было балансировать стоя.

Юноша молчал, опустив глаза на их сцепленные руки.

Тао Яо хотела отпустить его руку, но, опасаясь, что он испугается, спросила:

— Всё ещё боишься?

Юнь Чжо взглянул вниз и понял, почему она так поступила.

Она подумала, что он боится, поэтому взяла его за руку и замедлила полёт.

Почему она так добра к нему? Этот вопрос снова возник у него в голове, но тут же появилась и другая, неприглядная мысль.

Если он признается, что боится, она продолжит держать его за руку.

Сдерживая бешено колотящееся сердце, он промолчал и лишь послушно кивнул.

Но от этой лжи сердце забилось ещё сильнее, и кончики его пальцев задрожали.

Почувствовав дрожь, Тао Яо решила, что он действительно испуган, и её голос невольно смягчился:

— Если боишься, не смотри вниз.

В ответ она услышала тихое «угу».

Тао Яо взглянула на Юнь Чжо и как бы между прочим спросила:

— Сколько тебе лет?

— Я… — Юнь Чжо замешкался. Он не помнил, сколько ему лет.

Сколько он себя помнил, он всегда был один, и из-за своих необычных глаз терпел издевательства.

Единственный период относительного спокойствия наступил, когда он немного подрос и стал слугой в богатом доме.

С его внешностью никто не хотел его брать, но у одного молодого господина был настолько скверный характер, что никто не осмеливался наниматься к нему. Кроме него.

Тогда, чтобы выжить, он сказал, что умеет терпеть побои. Именно это понравилось торговцу людьми, и его взяли в услужение.

Ему больше не нужно было беспокоиться о еде, но ежедневные побои никуда не делись.

Независимо от того, был он виноват или нет, раз он слуга, хозяин мог бить его, когда вздумается.

Единственное изменение заключалось в том, что на этот раз он сопровождал молодого господина, но был выбран для испытания.

Однако из-за необычных глаз его отвергли. Все его старания оказались насмешкой.

Как бы он ни старался, всё было бесполезно. Словно он родился для того, чтобы его унижали и топтали.

Но сегодня он встретил кого-то другого.

Она не испытывала отвращения к его глазам, заступилась за него в главном зале и, не боясь испачкаться, взяла его за руку.

И сейчас он боялся ответить неправильно и вызвать её недовольство.

— Не помнишь?

— видя, что юноша всё ещё не поднимает головы, мягко спросила Тао Яо. — Я просто так спросила.

Тао Яо почувствовала досаду. Как она могла забыть, что старший брат умер, когда юноша был ещё совсем мал? Откуда ему знать, сколько ему лет?

Пролетев некоторое расстояние, они достигли Пика Малого Бамбука, где жила Тао Яо, и остановились.

Как Старшая сестра-ученица школы, Тао Яо имела право жить отдельно на Пике Малого Бамбука. Это символизировало, что в будущем она тоже станет главой пика.

Тао Яо отпустила руку юноши и пошла вперёд.

В тот момент, когда она разжала пальцы, Юнь Чжо почувствовал укол разочарования. Он смотрел на идущую впереди девушку. Лёгкая ткань её платья развевалась при каждом движении.

Несколько раз шёлк коснулся его щеки, оставляя за собой тонкий аромат зимней сливы. Ему показалось, что его щёки начали зудеть.

Он вспомнил тепло её пальцев. Если бы она нежно погладила его по щеке, было бы то же самое ощущение?

От этой мысли его лицо вспыхнуло.

О чём он только думает? Разве она станет гладить его по лицу? Он такой грязный…

Юнь Чжо так задумался, что не заметил, как Тао Яо остановилась.

Он резко наткнулся на её спину. Тело девушки было мягким, а её аромат наполнил его ноздри.

Он застыл на месте, и жар хлынул к лицу.

Тао Яо обернулась и с заботой спросила:

— Ты не ушибся?

Лицо юноши было грязным, и она видела лишь, как он отводит взгляд.

— Н-нет… — прошептал юноша дрожащим голосом.

Тао Яо не стала придавать этому значения и, отведя взгляд, спокойно сказала:

— Мы пришли.

Перед ними стояли два соседних дома. Сердце Юнь Чжо, только начавшее успокаиваться, снова забилось чаще.

Соседние дома…

Он будет жить рядом с ней?

Неожиданная волна радости захлестнула его. Он немного помедлил и тихо произнёс:

— Сестра…

Тао Яо замерла и с недоумением спросила:

— Почему ты зовёшь меня «сестра», а не «старшая сестра»?

Юнь Чжо опустил глаза:

— Потому что… потому что так… как-то ближе…

Только он знал, что это неправда.

Школа Меча Цинлуань была такой большой, и у него, как у внешнего ученика, будет много старших сестёр.

К тому же, её все могли называть «старшая сестра». Это слишком общее обращение.

«Сестра» — так мог называть её только он, и он хотел называть её только так.

Он сам не понимал, почему так зациклился на этом, просто подсознательно хотел именно этого.

Ближе?

Тао Яо взглянула на Юнь Чжо в потрёпанной одежде и всё поняла.

Юнь Чжо так долго скитался, наверняка много пережил. Он боится, что его бросят?

Тао Яо почувствовала укол сострадания. Это она не смогла найти его раньше, и теперь он так осторожничает.

Она мягко улыбнулась и ласково сказала:

— Хорошо, А-Чжо. Хочешь называть меня «сестра» — называй.

А-Чжо?

Жар, только начавший спадать с лица Юнь Чжо, вернулся с новой силой. Всё его существо пылало.