Глава 4: Важно ли его имя?

Глава 4: Важно ли его имя?

Тао Яо легонько надавила, и пилюля оказалась во рту юноши. Она убрала руку.

Тао Яо убрала флакон с лекарством, но долгое время не слышала голоса Юнь Чжо.

Она посмотрела на застывшего юношу:

— Стало лучше?

Длинные пальцы Юнь Чжо стиснули рукава. Затем он слегка кивнул.

Разве его волновало, стало ли телу лучше? Он чувствовал лишь лёгкое онемение на губах.

Её рука была тёплой и мягкой. Губы, которых она коснулась, всё ещё немного зудели.

Тао Яо дружелюбно улыбнулась ему:

— Отныне я твоя старшая сестра-ученица. Меня зовут Тао Яо. А тебя?

Юнь Чжо замер. Его имя.

Важно ли его имя?

Из-за его необычных глаз кто угодно мог дать ему любое прозвище.

Никого не волновало, как его зовут.

Он и сам постепенно забывал своё имя.

Кажется, его звали... Юнь Чжо.

Это имя было вырезано на нефритовой подвеске — единственной вещи, принадлежавшей ему с рождения в этом мире.

Поэтому, как бы тяжело ему ни приходилось, у него никогда не возникало мысли продать подвеску.

Впервые кто-то спросил его имя. Юнь Чжо не мог сдержать волнения. Его голос был тихим:

— Меня зовут... Юнь Чжо.

У него было имя. Он не был прозвищем, которое повторяли все вокруг, не был монстром, о котором все говорили.

Камень с души Тао Яо упал. И подвеска, и имя совпали — он действительно был сыном старшего брата.

— Юнь Чжо,

— тихо позвала его по имени Тао Яо. Она увидела, как он поднял на неё глаза.

Светло-золотые глаза юноши словно озарились весенним светом, засияв яркими искрами.

Сердце Тао Яо невольно смягчилось. Она улыбнулась ему:

— Очень красивое имя.

Юнь Чжо смотрел на нежную улыбку девушки, и мрак в его сердце постепенно рассеивался.

Тао Яо встала и протянула ему руку:

— Идём, старшая сестра отведет тебя домой.

Домой?

Юнь Чжо смотрел на улыбающуюся девушку перед ним, и стена в его сердце дюйм за дюймом рушилась.

О слове «домой» он никогда не смел и мечтать.

Увидев, что Юнь Чжо медлит, Тао Яо убрала руку.

Силой мысли Меч Падающего Снега увеличился в размерах. Она встала на него:

— Младший брат-ученик, поднимайся.

Юнь Чжо скрыл промелькнувшее в глазах разочарование и без дальнейших колебаний встал на меч.

Меч плавно поднялся. С высоты открывался вид на окружающие горы.

Они вдвоём стояли на огромном мече. Юнь Чжо было трудно удержать равновесие из-за слишком большой скорости и отсутствия опоры.

Тао Яо внимательно это заметила. Она замедлила скорость и снова протянула руку юноше:

— Возьмись за мою руку.

Руки девушки были тонкими и белыми. Ветер откинул её рукава, обнажив белоснежные запястья.

Только сейчас Юнь Чжо заметил, что её одежда была очень лёгкой, но очень ей шла. Тонкая ткань платья красиво развевалась на ветру.

Холодно ли ей?

Но потом он подумал: её меч всегда источал холод, как она могла чувствовать холод?

— Что случилось?

— Тао Яо не убрала руку, лишь обеспокоенно спросила.

Юнь Чжо очнулся. Он протянул руку, но на полпути остановился.

Его руки были слишком грязными, покрытыми пылью и землёй — он испачкался, когда взбирался на Гору Девяти Ручьев, а ещё когда его топтали на мосту над пропастью. На мгновение им овладели робость и смущение.

Она ведь будет брезговать...

Как раз когда он собирался убрать руку, Тао Яо внезапно приблизилась и схватила его за руку.

Его сердце слегка дрогнуло. Кончики пальцев ощутили тепло её руки.

Её белоснежная рука, схватив его, испачкалась, словно белая бумага сюань, на которую капнули чернила, нарушив общую красоту.

Юнь Чжо запаниковал. Он боялся, что она рассердится, но в то же время не мог подавить робкую надежду, что она не отвергнет его.

Он с тревогой поднял глаза на Тао Яо.

Тао Яо уловила панику во взгляде Юнь Чжо. Подумав, что он боится, она крепче сжала его руку и спросила:

— Тогда я полечу ещё медленнее?

Тао Яо вспомнила, как много лет назад, когда она впервые управляла мечом, ей тоже было очень страшно.

При этой мысли она инстинктивно сжала ладонь юноши, желая его немного успокоить.

От этого её жеста уши Юнь Чжо невольно покраснели.

Он видел, что во взгляде девушки не было и тени брезгливости, наоборот, она с пониманием отнеслась к нему и замедлила полёт.

Тепло её руки согревало, её рука была очень мягкой. Он впервые держал кого-то за руку.

А когда она сжала его ладонь, у него в сердце словно что-то защекотало — лёгкий зуд, нарушающий покой души.