Глава 2. Возрождение накануне свадьбы

Получается, она была всего лишь дурочкой, которой крутили как хотели, да ещё и мечтала о брачной ночи с Шэнь Ханьцзюнем!

Шэнь Ханьцзюнь, видя её безумный вид, нахмурился. — Маньжоу, выйди, пожалуйста, не волнуйся, а то повредишь ребёнку. Я поговорю с Яжун.

Су Маньжоу вытерла слёзы и, бросив вызывающий взгляд в сторону Сун Яжун, когда Шэнь Ханьцзюнь отвернулся, медленно вышла из комнаты, держась за поясницу.

Она знала, что Шэнь Ханьцзюнь поступит именно так, как было задумано.

Дверь закрылась, и в комнате остались только двое.

Сун Яжун, глаза которой были налиты кровью, пристально смотрела на мужчину. — Это правда?

— У Маньжоу серьёзная болезнь сердца, и она ещё беременна. Яжун, посмотри, какая она несчастная, такая нежная, она не заслуживает таких мучений, — произнося эти слова, Шэнь Ханьцзюнь тоже выглядел страдающим.

Сун Яжун была его подругой детства, он всегда относился к ней как к младшей сестре. В сложившейся ситуации больше всех страдал именно он, и Сун Яжун должна была понять его.

Сун Яжун рассмеялась, смех смешался со слезами и кровью. — Она не заслуживает мучений, а я, значит, заслуживаю?!

— Я... — Шэнь Ханьцзюнь отвёл взгляд.

Сун Яжун никогда не чувствовала себя такой жалкой, смешной. Она смеялась над собой, что только сейчас разглядела эту парочку подлецов!

— Яжун, я в долгу перед тобой. Отдам в следующей жизни, — с трудом произнёс Шэнь Ханьцзюнь, затем взял со стола стакан воды и, закрыв глаза, поднёс его к её губам.

— М-м... — Её рот был грубо открыт, и едкая жидкость потекла по горлу, смывая вместе с собой её глупые чувства.

Сознание постепенно мутнело, два лица перед ней исказились в гримасе, затем, казалось, дверь открылась, и в комнату вошла группа людей в белых халатах.

— Чего стоите? Быстрее!

Вжик — звук скальпеля, вонзающегося в тело. Невыносимая боль пронзила её, бледное лицо покрылось каплями пота, сознание растворилось в двух расплывчатых лицах...

...

Грохочущая музыка больно ударила по барабанным перепонкам. Сун Яжун, задыхаясь, прижала руку ко лбу, голова кружилась от боли.

Она открыла глаза. Вокруг царили огни и музыка.

Мужчины и женщины, обнявшись, танцевали на площадке, излучая юношеский жар.

Это... рай?

Сун Яжун с трудом разлепила веки. Она ясно помнила скальпель, вонзившийся в её сердце, эту боль... она до сих пор её чувствовала.

— Яжун, чего застыла? Последняя ночь перед свадьбой — нужно веселиться! Давай, выпей ещё! — чья-то рука легла ей на шею. Она проследила взглядом по татуированной руке и увидела девушку с короткими волосами, которая протягивала ей бокал, уговаривая выпить.

Красное вино в разноцветных огнях мерцало зловещим блеском.

— Цзяцзя? — хриплым голосом, с недоверием, произнесла она, глядя на девушку.

Девушка по имени Цзяцзя, решив, что она не хочет пить, без лишних слов вылила содержимое бокала ей в рот.

Крепкий алкоголь обжёг язык и горло, затем огнём разлился по желудку. Жгучее ощущение и удар ясно дали ей понять, что это не сон!

Она... переродилась!

Переродилась за день до свадьбы, которая должна была состояться завтра с Шэнь Ханьцзюнем!

— Ты что, обалдела? Чего вылупилась? Иди, умойся и возвращайся пить! Осталось всего двенадцать часов до твоей свадьбы, почему ты не наслаждаешься последними часами свободы, дурочка?!

Сун Яжун, которую с пренебрежением оттолкнули в сторону, едва не захлебнулась от радости перерождения. За день до свадьбы она с Су Маньжоу и гулящими дружками пришла в бар на девичник. Теперь она ещё не замужем, ещё есть время всё исправить!

Кстати... где Су Маньжоу?!

Глаза Сун Яжун потемнели от ненависти. Собрав все силы, она подавила гнев, хлопнула себя по щекам и поняла, что лицо горит — она явно выпила немало.

Она никогда не отличалась хорошей переносимостью алкоголя, тем более когда её друзья так настойчиво подливали.

В прошлой жизни из-за похмелья она чуть не опоздала на собственную свадьбу и получила нагоняй от отца. Шэнь Ханьцзюнь тогда заступился за неё, такой нежный и заботливый, как будто очень её любил.

Как жаль, что всё это было лишь притворством!

Сун Яжун собралась с мыслями и, пошатываясь, направилась в туалет. Её сильно мутило, и, борясь с тошнотой, она добралась до уборной, включила холодную воду и начала умываться.