Пойманный белый голубь

Пойманный белый голубь

Что ж, в пути произошла небольшая неприятность — меня поймали и вернули обратно.

Знала бы раньше, не стоило так дерзко себя вести.

Когда я остановилась на ночлег в одном доме по пути, ребёнок хозяев разгадал мою маскировку, меня схватили и обменяли на деньги.

После того как меня поймали и вернули, за мной установили строжайший надзор. Какая неудача! У меня отобрали все вещи, ни маминого альбома с рисунками, ни цветка от сударя Странника рядом не осталось.

По идее, я должна была бы страдать и горевать, но этого не было. Я чувствовала лишь безграничную ярость и бессильную ненависть к своему положению. Я ненавидела ребёнка, который воспользовался моей добротой и заманил меня в ловушку, и отца, который силой выдавал меня замуж ради выгоды.

Я не стану убегать и плакать. Мне нужна месть. Используя ту ценность, которую можно извлечь из моего тела, я разрушу его амбиции и планы, чтобы все его усилия пошли прахом, чтобы он не получил никакой выгоды.

Время летело быстро. Прибыли люди от владыки соседнего владения.

Через несколько дней должна была состояться свадьба. Я ждала, по-прежнему ждала одного человека, одного подходящего случая.

А до тех пор мне оставалось лишь притворяться и терпеть.

Только в ночь перед свадьбой я дождалась этого случая.

Окно было заколочено досками, но он всё равно так же легко оказался рядом со мной. Лунный свет по большей части был загорожен досками на окне, лишь несколько лучей пробивались сквозь щели и падали на пол. Синий силуэт тихо стоял рядом со мной, пристально глядя на меня. Никто не решался заговорить первым, в комнате стояла пугающая тишина.

— Ты пришёл.

В конце концов, я заговорила первой, силясь изобразить на лице лёгкую улыбку, хотя душа была переполнена болью и ненавистью, обожжена пламенем мести.

Словно тронутый этой непринуждённой атмосферой, он тоже улыбнулся и сказал:

— Эй, так ты и вправду выходишь замуж? — поддразнил он. — Тогда я должен поздравить тебя. М? Невеста.

Я вдруг не смогла вымолвить ни слова, что-то сдавило горло. Я не ответила, только молча заплакала.

— Когда придёшь убить меня, принеси цветок, — прорыдала я.

Он не ответил, лишь стёр слезинку с уголка моего глаза.

— Я не хочу быть связанной, я хочу путешествовать с тобой, я хочу уехать из этого места, я хочу…

Его рука закрыла мне глаза. Там, где его кожа касалась моей, я чувствовала его тепло.

— Почему ты плачешь?

Глаза были закрыты, я ничего не видела, только слышала его голос, медленно текущий.

— Не бойся, это всего лишь свадьба.

Руку убрали с моих глаз. Внезапный свет заставил глаза немного заслезиться, я видела лишь размытые цветные пятна.

— Я могу снова забрать тебя отсюда. Я обещаю, на этот раз я точно смогу, — он держал в руке платок и потихоньку вытирал слёзы с моего лица.

— Прости, я был неправ. Эта шутка совсем нехорошая, мне не следовало доводить тебя до слёз.

Я внезапно схватила его за руку.

— Обещай мне. Ответь на мой вопрос.

Он моргнул, словно реагируя на мою внезапно изменившуюся жёсткость.

— В следующий раз я принесу букет белых лилий. На моей родине их часто считают символом чистоты. Такой же, как ты, Сесилия.