Глава 2. Плененная красотой (Часть 1)

— А что, если попробовать с Лян Цзиньчжи?

Эта мысль лишь промелькнула в голове Мэн Сюань и тут же была отброшена. Лян Цзиньчжи был слишком благородным и серьезным, совсем не тем, кто станет участвовать в подобных играх.

Когда Мэн Сюань еще встречалась с Лян Иянем, она как-то спросила, почему Лян Цзиньчжи до сих пор не женат. Лян Иянь ответил, что его дядя, вероятно, ждет человека, с которым у него будет полная душевная гармония.

Мужчина, который ищет родственную душу, тем более не обратит на нее внимания. Ведь у нее, кроме лица и фигуры, ничего нет.

Важно трезво оценивать себя и свои возможности. Не стоит замахиваться на то, что ей не по зубам.

Опершись рукой на сиденье, Мэн Сюань отодвинулась от Лян Цзиньчжи. Она не смела смотреть ему в глаза и поспешно извинилась: — Простите, машина резко повернула, и я не удержалась.

— Ничего страшного, — спокойно ответил Лян Цзиньчжи, словно ничего не произошло.

Мэн Сюань облегченно вздохнула, радуясь своей предусмотрительности. Судя по безразличному тону Лян Цзиньчжи, хорошо, что она вовремя остановилась. Иначе сейчас чувствовала бы себя неловко.

Машина ехала в сторону Синхэвань. Пейзажи мелькали за окном, но Мэн Сюань вдруг расхотелось возвращаться домой.

Повернувшись к Лян Цзиньчжи, она сказала: — Не нужно меня провожать домой. Отвезите меня в «Есэ».

«Есэ» — самый большой бар в городе S. Говорили, что однажды там был поставлен рекорд выручки — десять миллионов за ночь. Этот рекорд до сих пор не побит ни одним другим баром города S.

— Ты уверена?

Мэн Сюань кивнула, ее взгляд был твердым и решительным: — Абсолютно.

Сейчас, после расставания, ей нужно было выпустить пар. Иначе ее настроение станет совсем мрачным.

Лян Цзиньчжи поджал губы, немного подумал и сказал водителю: — В «Есэ».

— Хорошо, — ответил водитель, повернул руль и направил машину в сторону бара.

Через час черный «Майбах» остановился у входа в бар. Мэн Сюань, боясь, что ее узнают, достала из сумки маску и темные очки и вышла из машины.

Стоя на улице, она через приоткрытое окно сказала Лян Цзиньчжи: — Дядя, спасибо, что подвезли. Я пойду.

Лян Цзиньчжи промолчал, лишь смотрел на нее, опершись рукой на подголовник.

Под его взглядом Мэн Сюань чувствовала себя так, словно раздета. Ей казалось, что он видит ее насквозь. Это ощущение заставляло ее чувствовать себя неуютно, и ей хотелось поскорее скрыться.

Мэн Сюань помахала Лян Цзиньчжи и быстро вошла в бар. Внутри мерцали разноцветные огни, гремела оглушительная музыка, мужчины и женщины танцевали, освобождая свои истинные «я».

Мэн Сюань нашла самый дальний столик в углу, где было темно и ее сложно было заметить. Взяв меню, она заказала десять бутылок дорогого алкоголя. Бармен, ошеломленный таким заказом, смотрел на нее, словно видел перед собой ходячий денежный мешок.

Вскоре заказанные напитки появились на столе. Мэн Сюань схватила одну из бутылок и начала пить прямо из горлышка. Через мгновение бутылка опустела. Она уже потянулась за второй, но вдруг ее взгляд упал на вход и она замерла.

В мерцании огней появился мужчина. Высокий и статный, он шел уверенной походкой, излучая спокойствие и элегантность. Разноцветные огни скользили по его лицу, придавая ему загадочности. У Мэн Сюань замерло сердце.

Ей показалось, или это действительно Лян Цзиньчжи?

Их взгляды встретились, и он, улыбнувшись, направился к ней. По мере его приближения Мэн Сюань становилось все тревожнее.

Наконец он остановился рядом с ней и посмотрел вниз. Мэн Сюань снова почувствовала себя обнаженной под его пристальным взглядом.

Она отвела глаза и сделала большой глоток из бутылки. Лян Цзиньчжи сел рядом, не мешая ей, словно незнакомец, решивший присесть за ее столик.

Тревога Мэн Сюань улетучилась, и она расслабилась.

К четвертой бутылке в ее глазах появился туман. Голова кружилась, и она плохо соображала. Но перед глазами стояли язвительное лицо матери Лян Ияня, насмешливая улыбка Лян Июэ и холодное безразличие самого Лян Ияня. На сердце было тяжело, словно на него положили камень. Ей стало трудно дышать.

Мэн Сюань поставила бутылку на стол, горько усмехнулась и начала говорить сама с собой: — Если ты хотел только поиграть, зачем тогда так настойчиво ухаживал? Цветы, подарки, серенады под окном… Я-то думала, что стала любовью всей твоей жизни.