Ло Фэйян был одет в униформу сотрудника. Похоже, он подрабатывал в каком-то ресторане. Волосы были спрятаны под кепкой от фастфуда, надетой козырьком назад, и наконец стали видны его холодные, полные усталости от мира глаза феникса.
У юноши были густые темные брови и ресницы, а черные глаза казались невероятно глубокими и тяжелыми. При этом кожа у него была очень бледной, и этот сильный контраст сбивал с толку, так что первой реакцией при взгляде на него был не восторг от его красоты, а страх.
Когда его мрачный взгляд скользнул по толпе, у всех по спине пробежал холодок.
Несколько мужчин подошли и окружили Ло Фэйяна. Лицо со шрамом сплюнул на землю. — Хорош мальчик, наконец-то мы тебя поймали. Ребята, покажите ему, где раки зимуют.
Стоявшая рядом Юй Чжии, услышав это, забеспокоилась еще больше, чем если бы били ее саму, и закричала сквозь слезы: — Гэгэ, беги скорее, я их задержу!
Хрупкая девушка решительно встала перед юношей.
Долг платежом красен — это непреложная истина. Юй Чжии знала, что в те годы ростовщики были способны на все, кроме убийства и поджога.
Лицо со шрамом грубо оттолкнул мешавшую девушку, и несколько человек набросились на юношу, пустив в ход кулаки и ноги.
Ло Фэйян не стоял столбом, позволяя себя бить, но один против нескольких — силы были неравны. Вскоре к старым ранам на его лице добавились новые.
Юй Чжии рыдала навзрыд. — Я отдам вам все свои деньги, только не бейте его…
Лицо со шрамом, стоявший в стороне, достал из сумки Юй Чжии красные купюры и, похоже, остался доволен. Он приказал своим людям остановиться.
Уходя, он еще и пригрозил Ло Фэйяну: — Мы тебя побили, чтобы ты запомнил: в следующий раз плати вовремя.
Юй Чжии, увидев раны Ло Фэйяна, плакала и ругалась: — Чтоб его мать сегодня же сдохла, а куча сыновей и внуков в траурных одеждах устроили дрифт на катафалке и общие похороны, а прах развеяли над его могилой! * @#$%^&***…
Фанатки считались королевами словесных баталий, каждая из них могла заткнуть за пояс десятерых. Юй Чжии, конечно, не была исключением. Раньше, во время войн с фанатами соперников, ее даже звали в зарубежные интернет-баталии из-за ее поразительной боевой мощи.
Ло Фэйян, слушая поток незнакомых ему ругательств, начал сомневаться в своем первоначальном мнении о том, что девушка — богатая наследница.
Он вырос в грязи, видел всякую мерзость, поэтому ее слова его ничуть не тронули.
На шее девушки все еще виднелся красный след от сорванного ожерелья, ее грязное личико было мокрым от слез и перепачкано пылью, но все это не вызвало в сердце Ло Фэйяна ни малейшего отклика.
Он холодно взглянул на Юй Чжии. — Сколько денег они у тебя взяли?
— А? Не знаю…
Ло Фэйян нахмурился, порылся в карманах своей одежды, нашел несколько мятых купюр и протянул их Юй Чжии, затем поднял с земли упавшую кепку и пошел прочь.
Юй Чжии догнала его, всхлипывая. — Я… я не возьму твои деньги.
Ло Фэйян усмехнулся и взял обратно протянутые ему купюры. Такой человек, как он, мог спорить с чем угодно, но только не с деньгами.
Он подумал, что девушка просто брезгует, и в его взгляде появилась насмешка. — Где твой блокнот?
Юй Чжии со слезами на глазах посмотрела на своего любимого юношу. — Какой блокнот?
— То, что ты хотела, чтобы я подписал вначале, — с издевкой сказал Ло Фэйян. — Доставай. Долговая расписка или контракт о продаже себя?
Юй Чжии замерла, затем пробормотала: — Я не пришла забирать долг.
Юноша недоверчиво приподнял веки с синяками. — Хм.
— Я просто пришла посмотреть на тебя, узнать, как ты живешь… — Просто хотела увидеть тебя, неважно, счастлив ты или грустишь, хотела разделить с тобой все, хотела идти рядом с тобой всегда.
Твоя жизнь должна быть яркой и долгой, а не оборваться так внезапно, как в прошлой жизни.
Ло Фэйян, собиравшийся уходить, был разгневан мягкими словами девушки. Его голос звучал как парадоксальное сочетание льда и пламени. — Ну вот ты увидела. Как думаешь, хорошо я живу?
За свои восемнадцать лет он и не знал, что значит «жить хорошо».
— Думаю, не очень хорошо, — Юй Чжии глубоко вздохнула. — Но, Ло Фэйян, держись! У тебя все будет хорошо.
Я всегда наблюдала за тобой. Ты станешь ядром суперпопулярной группы, известной по всей стране. Ты станешь гением актерского мастерства, которым будут восхищаться даже самые требовательные режиссеры.
Слава придет, юноша вернется с триумфом.
Все это Юй Чжии могла лишь хранить в своем сердце, не говоря вслух.
Даже самый черствый из сверстников юноша не устоял перед наивностью девушки. Ло Фэйян отмахнулся от нее: — Хватит, уходи. Откуда пришла, туда и возвращайся.
После того как девушка ушла, Ло Фэйян поднял голову и посмотрел на серое небо старого города, которое десятилетиями оставалось неизменным. Его темные глаза были похожи на густые, нерастворимые чернила.
…
Юй Чжии вернулась домой в подавленном состоянии и обнаружила, что у ворот стоит множество роскошных автомобилей. В саду виллы туда-сюда ходили люди, и доносился женский смех.
Дун Я вышла замуж за Юй Цзымина меньше полугода назад и теперь отчаянно пыталась влиться в высшее общество. Поэтому она то и дело устраивала дома приемы, приглашая жен и дочерей пекинской элиты на послеобеденный чай.
Сейчас она была накрашена, с тщательно уложенными волосами, одета во все самое дорогое. От утренней растрепанной женщины не осталось и следа — перед гостями предстала снова респектабельная и состоятельная госпожа Юй.
Она и не подозревала, что гостьи пришли только из уважения к господину Юй, а многие втайне посмеивались над ее безвкусицей, считая ее наряды кричащими и старомодными.
Дун Я совершенно не замечала презрения во взглядах других дам и, взяв под руку свою дочь Чэн Яньнин, разодетую так же броско, хвасталась перед всеми:
— Учителя в частной школе Цзинмэй хвалят Сяо Нин за усердие. Эта девочка, она все делает сама, мне и беспокоиться не о чем…
Одна из дам спросила о другой дочери семьи Юй. Дун Я смутилась и, прикрыв рот рукой, усмехнулась: — Сяо И уже давно не ходит в школу, и чем она целыми днями занимается, неизвестно.
Другие дамы удивленно переглянулись. — Правда? Разве Чжии раньше не училась очень хорошо?
— Эх, Сяо И вчера гоняла на машине с кем-то, потом напилась и вернулась домой пьяная в стельку. Отец на нее очень рассердился.
Услышав это, дамы тут же представили себе типичную драму из жизни богачей: мачеха изводит падчерицу, доводя ее до ручки. Такие истории в их кругах не были редкостью.
— Эх, жаль девочку Чжии…
— А Яньнин — отличница в Цзинмэй, у нее точно будет большое будущее.
Чэн Яньнин самодовольно улыбнулась. Ей казалось, что возможность унизить бывшую высокомерную барышню стоила всех ее усилий.
Частная школа Цзинмэй была элитным учебным заведением. Когда она только перевелась туда, ей пришлось нелегко, но она стиснула зубы и выдержала, с трудом догнав программу.
В этот момент в дом вошла Юй Чжии. Старый дворецкий заметил ее и поспешил навстречу с несколькими слугами.
— Барышня вернулась! Как вы так испачкались?
Все слуги во дворе окружили ее, даже те, кто подавал чай и пирожные гостям Дун Я, отошли.
Глядя на Юй Чжии, которую слуги почтительно проводили наверх, Дун Я то бледнела, то краснела.
Дамы, увидев это, сразу поняли истинное положение Дун Я и ее дочери в этом доме.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|