Глава 1 (Часть 2)

Режиссёр Ван посмотрел на Бай Чжэньчжэнь, потом на Сун Яо и, наконец, вежливо спросил Бай Чжэньчжэнь:

— Чжэньчжэнь, это новичок из вашей компании?

Бай Чжэньчжэнь: «…»

Уголки губ Бай Чжэньчжэнь слегка дрогнули:

— Нет, она просто сотрудница.

Сун Яо кивнула. Да, она просто сотрудница.

— Сотрудница, значит, — Режиссёр Ван изобразил сожаление и, постоянно оглядываясь, пошёл к съёмочной площадке, не переставая вздыхать.

— Такая красивая, и всего лишь сотрудница?

Сун Яо, обладавшая отличным слухом: «…»

Материала для досъёмок было немного, управиться можно было за три-пять дней. Съёмки должны были начаться только завтра.

Съёмочная группа сняла целый этаж в отеле. Главной актрисе достался тот же номер, что и раньше. К счастью, у Сюй Чжэнцина осталась капля совести: он заранее предупредил группу и попросил оставить комнату для Сун Яо, чтобы ей не пришлось ночевать на улице.

В конце концов, её попросили об услуге, и ей предстояло ещё три дня работать вместе с той самой звездой, которая смотрела на неё косо и, казалось, еле сдерживалась, чтобы не закатить глаза, нарушив свой имидж.

В своём номере Сун Яо лежала на кровати и разговаривала по видеосвязи. У менеджера на том конце провода глаза опухли. У него и так были одинарные веки, а теперь глаза напоминали две булочки маньтоу, между которыми осталась лишь узкая щель.

Сюй Чжэнцин шмыгнул носом:

— Яояо, ты с ней поговорила?

Сун Яо с непроницаемым лицом спросила:

— О чём?

— Чтобы она передумала и не уходила! — Сюй Чжэнцин придвинулся к камере, и экран телефона Сун Яо мгновенно заполнило его откормленное лицо. — Я же так хорошо к ней относился, все ресурсы ей отдавал, пять лет… у-у-у…

Договорив, он не сдержался и снова зарыдал.

Сун Яо потеряла дар речи.

Если бы этот человек не рос, с детства цепляясь за её ногу, она бы точно не удержалась и влепила ему пощёчину, чтобы привести мир в чувство.

— Приди в себя, Старый Крот.

Она попыталась вспомнить реплики подруги, утешающей больную главную героиню в каком-то сериале, и сымитировала:

— Если... если человек передумал, его не вернуть. Смотри на вещи проще.

Старый Крот по ту сторону экрана:

— У-у-у… пять лет…

Сун Яо показала клыки:

— Будешь реветь дальше, я вернусь и съем тебя.

И правда, роль злодейки подходила ей гораздо больше.

Старый Крот тут же перестал плакать, вытер слёзы и сказал:

— Закон о защите ёкаев гласит, что ёкаи должны жить в мире и согласии, любить друг друга, поддерживать хорошие отношения…

После образования КНР даже становиться духами запретили, какой уж тут закон о защите.

Сун Яо цыкнула языком и оценила:

— Болтун.

Сказав это, она решительно нажала кнопку отбоя, мельком увидела своё отражение в тёмном экране, а затем резко вскочила с кровати, словно карп, бьющий хвостом, готовая открыть дверь и окунуться в сложные человеческие отношения этого общества.

Если бы не этот звонок от Сюй Чжэнцина, она бы и вправду чуть не забыла об одном важном деле.

Сун Яо открыла входящие сообщения. В последнем СМС было лишь одно слово.

Мяу.

Сун Яо посмотрела на это слово и замолчала.

Когда ассистентка Бай Чжэньчжэнь неохотно постучала в дверь Сун Яо, та всё ещё лежала на кровати с закрытыми глазами, отдыхая.

Съёмочная группа устроила приветственный банкет специально для Бай Чжэньчжэнь. Ассистентка неловко передала приглашение от неё.

Подразумевалось, что Сун Яо должна будет пить вместо Бай Чжэньчжэнь.

Сун Яо всё поняла. И с честью истолковала это неверно.

Похоже, на приветственном банкете в честь главной героини ей, как номинальному сопровождающему сотруднику, всё же стоило отметиться и примелькаться.

Банкет проходил прямо в отеле. Когда Сун Яо пришла, Бай Чжэньчжэнь уже сидела на главном месте, а рядом с ней расположились режиссёр «Клетки Демонов» и несколько инвесторов.

Она издалека кивнула Бай Чжэньчжэнь подбородком в знак приветствия, затем сунула руки в карманы и собралась уходить.

Не успела она развернуться, как её остановил Режиссёр Ван, похожий на Будду Майтрею:

— Мисс Сун, верно? Оставайтесь поужинать с нами.

Сун Яо и с закрытыми глазами знала, кто назвал Режиссёру Вану её имя. Но режиссёру отказывать было невежливо, поэтому Сун Яо развернулась на сто восемьдесят градусов и улыбнулась ему:

— Я всего лишь внештатный сотрудник, ужинать с вами мне ни к чему.

— Друзья Чжэньчжэнь — гости нашей съёмочной группы, — соврал Режиссёр Ван, не моргнув глазом. Даже Бай Чжэньчжэнь не удержалась от ошарашенного взгляда.

— К тому же этот парень, Тан Цзили, всё ещё стоит в пробке. На ужин он точно не успеет, а место всё равно пустует.

— Тан Цзили приедет?

— Тан Цзили не приедет?

Два голоса прозвучали почти одновременно. Сун Яо имя Тан Цзили было знакомо, но Бай Чжэньчжэнь явно была взволнована больше неё.

Бай Чжэньчжэнь нахмурилась и посмотрела на Режиссёра Вана, повторяя свой вопрос:

— Тан Лаоши сегодня вечером не приедет?

Режиссёр Ван не ожидал, что сегодня «Ледяная красавица» изменила не только внешний стиль, но и её характер, казалось, стал другим.

Он вытер пот со лба:

— Вообще-то договаривались поужинать вместе, но он как раз попал в вечерний час пик, застрял в пробке…

— Вот оно что… — Бай Чжэньчжэнь сжала палочки для еды. Хотя она и пыталась улыбаться, её лицо заметно поникло.

Взгляд Сун Яо скользнул по Бай Чжэньчжэнь, и вопрос, мучивший её, наконец получил ответ.

Так вот в чём дело.

Неудивительно, что она так легко согласилась на досъёмки и даже в лютый мороз надела короткую кожаную юбку.

А она-то думала, что люди не боятся холода.