Глава 14. Зубастик

С этими словами отец Линь схватил Бай Цинъюэ за руку и потянул ее туда, где было больше всего гостей.

Бай Цинъюэ попыталась вырваться.

— Дядя Линь, я, пожалуй, не пойду… — сказала она.

— Не стоит стесняться, Цинъюэ! Я с тобой, все будет хорошо, — с энтузиазмом сказал отец Линь, не давая ей возможности отказаться, и потащил ее в толпу.

— Дядя Линь, я правда… — Бай Цинъюэ была готова выйти из себя. Чрезмерная настойчивость отца Линь вызывала у нее отвращение.

В этот момент кто-то взял ее за другую руку и слегка потянул.

Бай Цинъюэ обернулась и увидела… Нин Ичэня.

— Нин Ичэнь, — тихо произнесла Бай Цинъюэ. При виде него она почувствовала облегчение.

Отец Линь тоже обернулся, недоумевая, кто посмел ему помешать. Но, увидев лицо Нин Ичэня, его недовольство тут же сменилось угодливой улыбкой.

Он отпустил руку Бай Цинъюэ и подошел к Нин Ичэню.

— Господин Нин! Какая встреча! Для меня большая честь, что вы почтили нас своим присутствием. Ваш визит делает наш скромный прием поистине блистательным, — сказал он.

«Ну вот, опять началось…» — подумала Бай Цинъюэ, закатив глаза. Она с презрением относилась к таким попыткам отца Линь заигрывать с гостями. Настоящим влиятельным людям не нужно так унижаться и распространяться в лести.

К счастью, появление Нин Ичэня отвлекло отца Линь, и Бай Цинъюэ смогла вздохнуть свободно.

— Дядя Линь, поговорите пока без меня. Я отойду, — коротко бросила она, высвобождая руку из хватки Нин Ичэня и быстро удаляясь.

Бай Цинъюэ уходила, чувствуя на себе чей-то пристальный взгляд. Ей было не по себе.

«Нин Ичэнь? Это он?» — подумала она. Он, кажется, пришел ей на помощь, а она просто взяла и ушла, даже не поблагодарив… Возможно, это было невежливо с ее стороны, но Нин Ичэнь наверняка справится с отцом Линь и без нее.

Решив так, Бай Цинъюэ направилась в безлюдный угол зала.

Нин Ичэнь смотрел вслед удаляющейся Бай Цинъюэ, плотно сжав губы.

«Вот же женщина…» — подумал он. Он пришел ей на помощь, видя, как ее донимает Линь Лун, а она даже не поблагодарила, просто взяла и ушла.

«Хорошо, очень хорошо, я это запомнил», — решил Нин Ичэнь. Должно быть, у него случилось временное помутнение рассудка, когда он решил заступиться за нее перед Ань Юйэр и избавить от назойливого внимания Линь Луна…

И этот прием… Нин Ичэнь мог объяснить все это только одним — в тот момент он был не в себе.

—

Бай Цинъюэ нашла укромный уголок в полумраке, куда почти не доходил свет, и, оглядевшись, наконец-то расслабилась.

Всего лишь посещение приема, а она чувствовала себя так, словно побывала на войне.

Похоже, в этом двадцать первом веке, хотя и не было сражений на мечах, войны, пусть и без оружия, происходили повсюду.

Например, только что она вышла победительницей из двух таких сражений.

На этом приеме, полном блеска и роскоши, каждый улыбался, скрывая за улыбкой кинжал.

В своем прошлом мире она очень устала от борьбы, и мысль о том, что в этом мире ей снова придется столкнуться с подобным, удручала ее.

Но она не могла позволить себе устать.

Предстоящие битвы будут не только за нее саму, но и за ту несчастную Бай Цинъюэ, которая погибла!

Раз уж она заняла ее тело, то должна жить достойно, ради нее.

Только что она подбодрила себя, но тут же невольно тяжело вздохнула.

— Что ты тут делаешь одна, Зубастик? — раздался насмешливый голос над ее головой.

Зубастик?

Какое бестактное и неприятное прозвище… Даже если у нее и были слегка выступающие зубы, так открыто указывать на чужие недостатки – признак дурного воспитания.

Бай Цинъюэ только-только начала приходить в себя, и ей не хотелось, чтобы ее покой кто-то нарушал. Она даже не подняла головы и хотела уйти.

Лу Синчжи быстро зашел ей дорогу, преграждая путь.

Он расставил руки и ухмыльнулся, чем-то напоминая…

— Хулигана? — спросила Бай Цинъюэ, с сомнением глядя на него.

Да, хулигана.

— Нет-нет, я не хулиган! — воскликнул Лу Синчжи, спохватившись. Чуть не попался на удочку этой Зубастик.

— Раз не хулиган, тогда отойдите, пожалуйста, — равнодушно произнесла Бай Цинъюэ.

Она даже не взглянула на него как следует, полностью игнорируя его присутствие.

Если бы она посмотрела внимательнее, то узнала бы в нем того мужчину, который был с Нин Ичэнем в больнице.

Возможно, она и узнала его, но просто не хотела обращать на него внимания.

Бай Цинъюэ попыталась обойти Лу Синчжи.

Но тот не собирался сдаваться и снова преградил ей путь.

Теперь он и правда вел себя как хулиган.

— Извините, господин, у вас все в порядке? — нахмурившись, спросила Бай Цинъюэ.

На современном языке ей следовало бы спросить: «У вас не все дома?», но такие грубые слова были ей не по душе.

— Что значит «у меня все в порядке»? Ты, Зубастик, решила меня совсем игнорировать? Даже не представляю, что Ичэнь в тебе нашел, что ради тебя пришел на этот скучный прием, — начал ворчать Лу Синчжи.

Услышав имя Нин Ичэня, Бай Цинъюэ наконец подняла на него глаза.

Ах, так это тот мужчина, который был с Нин Ичэнем.

Еще тогда, стоя рядом с Нин Ичэнем, он показался ей каким-то взбалмошным, и, похоже, она не ошиблась.

Но зачем он ее остановил?

— Вам что-то нужно? — холодно спросила Бай Цинъюэ.

Ее холодный тон совсем не вязался с ее милым личиком и слегка выступающими зубками.

У нее было очаровательное, безобидное лицо, как у типичной «мягкой девочки», но говорила она довольно резко, как уверенная в себе женщина.

— Ха! Ты только сейчас спрашиваешь, нужно ли мне что-то? А чего ты убегала, как только меня увидела? Совесть замучила? — с ехидной улыбкой спросил Лу Синчжи, забыв о своем недовольстве и уязвленном самолюбии. Теперь его обуял чисто спортивный интерес.