Глава 8 (Часть 2)

Цзи Цинвэнь украдкой взглянула на Цяо Юй. Та, не отрываясь, смотрела в сценарий, но было видно, что у нее что-то на душе.

Детскую душу так легко прочитать.

Цзи Цинвэнь и сама заметила: Цяо Юй играла строго по канонам профессиональной школы, но в ее игре не было ни капли той искры, что присуща самой Цяо Юй.

Такая игра могла обмануть дилетантов, но как скрыть это от Фэн Вэнь, для которой искусство превыше всего, и тем более от Цзи Цинвэнь, игравшей с Цяо Юй лицом к лицу?

— Будь ты кем-то другим, такая игра сошла бы, зрителям хватило бы. Но ты — Цяо Юй, ты — лучшая актриса! Как ты можешь позволить себе такое? — голос Фэн Вэнь звучал резко, каждое слово било в цель. — Если это твой предел, зачем мне было приглашать тебя? Почему не Чэнь Эньпэй? Почему не кого попало?

Цзи Цинвэнь знала, что Фэн Вэнь права. Во время предыдущей сцены она отчетливо почувствовала внезапную отстраненность Цяо Юй.

— Ты смотришь на нее не как на врага и не как на соседку, — Фэн Вэнь хлопнула Цяо Юй по плечу, заставляя ее поднять голову и посмотреть на Цзи Цинвэнь.

Цяо Юй посмотрела на Цзи Цинвэнь, стоявшую совсем рядом. Она выглядела так соблазнительно, но вне роли была такой чистой. Облегающее ципао подчеркивало изящные изгибы ее фигуры. При росте почти метр семьдесят она умудрялась источать такую нежность. Высокая грудь, тонкая талия, белые, как лотос, руки, обнаженные до локтей… все ее тело было воплощением грации и очарования.

Цяо Юй почувствовала смятение и отвернулась.

Но Фэн Вэнь легонько шлепнула ее по затылку, заставляя смотреть дальше, заставляя заглянуть в собственное сердце.

— Эта женщина, Сюй Яньюнь, — твоя соседка, с которой ты выросла. Более того, именно она провела тебя из детства во взрослую жизнь. Даже если в сценарии это не прописано так явно, ты должна понимать: между Сюй Яньюнь и Чи Сюнь не просто сестринские отношения. Они обе еще по наивности вкусили запретный плод страсти, — продолжала Фэн Вэнь.

Все это Цяо Юй понимала. Об этом говорили на читке сценария. К тому же, обладая тонкой и чувствительной натурой, она давно додумала все, что не было прописано в сценарии. Но ее внутренние представления постепенно выходили из-под контроля.

Она никому не рассказывала, какой яркий и волнующий сон видела прошлой ночью.

О таких фантазиях трудно говорить, особенно из уважения к «коллеге».

— Именно она! — Фэн Вэнь указала на Цзи Цинвэнь. — Она приняла твою юношескую страсть, твою неопытность. И вот, спустя годы, ты снова встречаешь ее — единственную женщину, с которой у тебя была близость, женщину, о которой ты столько лет фантазировала. Как ты можешь стоять как истукан?

Эти слова, хоть и были разбором роли, звучали так волнующе, что будоражили воображение.

Цзи Цинвэнь восприняла их относительно спокойно — она была старше Цяо Юй на несколько лет и более сдержанна. Слова Фэн Вэнь не слишком задели ее.

Но Цяо Юй — другое дело.

Хотя Цяо Юй выросла за границей, она воспитывалась в набожной христианской семье. И пусть она не была фанатично религиозна, учение все же повлияло на нее. У нее никогда не было отношений, тем более интимного опыта.

В ее возрасте сердце и так было неспокойно, а богатое воображение только подливало масла в огонь.

Несколько фраз Фэн Вэнь заставили Цяо Юй покраснеть до ушей.

— Скажи мне, — продолжала Фэн Вэнь, — ты ходишь по лезвию ножа, живешь одним днем, смерть может настигнуть в любой момент. И вот ты снова встречаешь ее, свою единственную женщину. Она то падает, то приходит в себя. На людях она сдержанно называет тебя «офицер Чи», а наедине томно прижимается к тебе и шепчет «А Сюнь». О чем ты думаешь в этот момент?

Сценарий в руках Цяо Юй смялся. На ее обычно безупречно красивом лице отразились смущение и тревога.

— Режиссер Фэн, я думаю, госпожа Цяо уже поняла, как играть. Возможно, она просто нервничает и не хочет говорить. Не давите на нее… — попыталась сгладить ситуацию Цзи Цинвэнь.

Однако это была территория Фэн Вэнь, и она не терпела вмешательства. Если она действительно разозлится, то вполне могла заставить Цяо Юй и Цзи Цинвэнь разыграть весьма откровенную сцену прямо на глазах у Цзян Хуажун.

— Замолчи! — приказала Фэн Вэнь Цзи Цинвэнь и, повернувшись к Цяо Юй, впилась в нее острым взглядом, пытаясь проникнуть в ее душу. — Говори.

Цяо Юй бросила странный взгляд на Цзи Цинвэнь, словно не решалась говорить в ее присутствии.

— Все в порядке, представьте, что меня здесь нет, — Цзи Цинвэнь взглядом спросила у Фэн Вэнь, не стоит ли ей выйти, но та жестом велела ей остаться.

— Перед лицом долга перед страной Чи Сюнь, конечно, ставит своей главной задачей передачу информации. Но… — начала Цяо Юй, не опуская головы, но ее сценарий был уже совсем измят. Пальцы, побелевшие от напряжения, мертвой хваткой сжимали свернутый в трубку лист. — Чи Сюнь дисциплинированна, но при этом очень эмоциональна. Годы, проведенные рядом с японским офицером, приучили ее к виду мира развлечений и порока, но она ни разу не поддалась соблазну, потому что ее сердце было занято. Теперь, встретившись вновь, Чи Сюнь уже взрослая женщина. Столкнувшись со старшей сестрой, которая дала ей первый опыт, она должна…

— Должна что? — настойчиво спросила Фэн Вэнь.

— В ней борются многие чувства. Она беспокоится и страдает. Она сопротивляется, но ее неудержимо влечет.

— Не уходи от ответа.

Цяо Юй помедлила: — Она должна хотеть близости с Сюй Яньюнь.