Тайна Сяоя

Тайна Сяоя

В последнее время с Сяоя было что-то не так.

Мало того, что ее нигде не было видно, но даже когда она появлялась, то выглядела так, словно пыталась казаться веселой. Каждый раз, когда Сижо спрашивала, что случилось, Сяоя лишь качала головой и говорила: — Просто устала от подработки.

Сижо не могла поверить в такой неуклюжий предлог. Она помнила, как раньше Сяоя, возвращаясь с подработки, всегда с восторгом рассказывала ей разные забавные истории.

Поэтому Сижо решила, что у подруги точно что-то случилось. И раз та не хотела говорить, она решила взять дело в свои руки.

В очередное утро, когда Сяоя тихонько выскользнула из кровати и ушла, Сижо тоже вскочила и последовала за ней.

Стояло прохладное осеннее утро. Сижо поежилась от ветра и плотнее запахнула одежду. Но идущая впереди Сяоя, казалось, ничего не замечала, продолжая идти, опустив голову.

Именно эта простая поза вызвала у Сижо необъяснимую горечь. Сяоя выглядела такой одинокой и беззащитной.

Где же ее обычная энергия и жизнерадостность? Откуда взялась эта подавленность?

Сижо следовала за ней всю дорогу, села вместе с ней в автобус, а затем они вместе вышли на остановке у больницы.

Когда Сяоя вошла в здание, сердце Сижо екнуло — она начала догадываться, что произошло.

И действительно, подруга вошла в одну из палат. На кровати лежала изможденная, худая старушка.

Ей было около семидесяти лет, и морщины на ее лице свидетельствовали о прожитых годах и трудностях. Возможно, из-за болезни и изнурительного труда она была худа, как скелет. Ее глаза были тусклыми и усталыми, но в них читалось спокойствие человека, смирившегося со своей судьбой.

Когда Тун Сяоя позвала ее «бабушка», старушка приоткрыла глаза. Ее взгляд, до этого тусклый, оживился и наполнился любовью.

Должно быть, единственным человеком в этом мире, с которым она не хотела расставаться, была ее внучка.

Сижо тихо стояла у палаты, наблюдая, как Сяоя весело рассказывала бабушке разные истории, а та с нежностью смотрела на свою жизнерадостную внучку.

В этот момент Сижо пришлось признать, что эта сцена тронула ее до глубины души. За всю свою жизнь никто никогда не смотрел на нее с такой чистой и беззаветной любовью. Никогда.

Сижо не стала им мешать, просто молча наблюдала.

Некоторое время спустя Сяоя встала и сказала бабушке: — Я пойду куплю тебе завтрак. — Повернувшись, она увидела Сижо.

Она никогда не видела Сижо такой: без ее обычной холодности и отстраненности. В ее взгляде читались только сочувствие, нежность и какая-то непонятная печаль.

Они молча шли по больничному коридору, запах дезинфицирующего средства вызывал у обеих тошноту.

Наконец Сяоя нарушила молчание: — Мои родители рано умерли, бабушка вырастила меня одна. У нее всегда было слабое здоровье, а несколько лет назад ей поставили диагноз «почечная недостаточность», и она живет только благодаря диализу. Все эти годы я училась и подрабатывала, чтобы оплачивать ее лечение. Но… Недавно ее состояние резко ухудшилось, и врачи сказали, что лучший вариант — пересадка почки.

— Сколько это стоит? — наконец спросила Сижо, до этого молчавшая.

Сяоя закусила губу, ее напускная стойкость рухнула. Она бессильно прислонилась к стене, ее взгляд был пустым и полным отчаяния: — Врачи сказали, что без учета лекарств после операции нужно как минимум двести тысяч.

— Двести тысяч… — Сижо задумалась. — Когда можно сделать операцию?

— Точной даты нет, — покачала головой Сяоя. — Сказали, чем скорее, тем лучше.

Сижо нежно взяла Сяоя за руку и, глядя на ее беспомощное лицо, с досадой спросила: — Почему ты не рассказала мне о такой серьезной проблеме?

Сяоя горько усмехнулась: — А что бы изменилось, если бы я рассказала? Ты бы просто расстроилась вместе со мной. Лучше бы ты ничего не знала.

— Даже если я не могу тебе помочь, я могу поддержать тебя. Вдвоем легче, чем одной, разве нет? — тихо сказала Сижо, обнимая подругу.

Сяоя больше не могла сдерживаться и разрыдалась на плече у Сижо.

На этот раз ей не пришлось плакать в одиночестве.

В тот день Сижо и Сяоя провели весь день с бабушкой Тун. Как только бабушка Тун увидела Сижо и узнала, что та лучшая подруга Сяоя, ее лицо расплылось в улыбке. Морщины разгладились, и Сижо показалось, что старушка помолодела.

Бабушка Тун взяла Сижо за руку, внимательно ее рассмотрела и похвалила ее красоту. Сижо даже немного смутилась. В конце концов, Сяоя вмешалась, и бабушка Тун успокоилась.

Бабушке Тун очень понравилась Сижо, она все время держала ее за руку, задавала разные вопросы, совсем забыв про Сяоя. А Сижо, вопреки своему обыкновению, терпеливо отвечала на все вопросы, не выказывая никакого раздражения.

Общаясь с этой доброй старушкой, Сижо поняла, что и она может быть как обычная девушка: капризной, немного избалованной, ребячливой.

Только после знакомства с Сяоя и ее бабушкой Сижо осознала, насколько холодными были ее собственные родственные отношения. За последние двадцать с лишним лет она и не подозревала, что семейное тепло может приносить столько счастья.

В тот момент она снова позавидовала Сяоя.

«Оказывается, у меня меньше, чем у кого-либо. То, чего я всегда хотела, у меня никогда не было».

В тот момент она приняла решение: она спасет бабушку Тун.

Выйдя из больницы, девушки не стали садиться в автобус, а пошли пешком. Осенний ветер был прохладным, но Сижо не чувствовала холода, ее сердце было наполнено теплом.

— Сяоя, ты смотрела «Восемнадцать лет в небе»? — спросила Сижо, идя по опавшим листьям.

— Смотрела. А что? — Сяоя явно не понимала, к чему этот внезапный вопрос.

— Помнишь сцену, где Лань Фэйлинь из-за развода родителей не приходит домой допоздна? Ши Яньфэн находит ее и говорит: «В тебе есть то, чего нет во мне. Это тепло». — Сижо сделала паузу и, посмотрев на Сяоя, продолжила: — Я тоже хочу сказать тебе это. Сяоя, ты знаешь, я никогда не понимала, что такое тепло семьи. Поэтому я должна сохранить его.

— Сижо…

— Сяоя, ты позаботься о бабушке Тун, подготовьтесь к операции. Я найду деньги.

Сяоя удивилась: — Как ты их найдешь?

— Способ найдется. В крайнем случае, — Сижо самоиронично улыбнулась, — в крайнем случае, я попрошу у мамы.

— Твоя мама богата? — Сяоя была еще больше удивлена. Сижо впервые упомянула о своих родственниках. Насколько она знала, Сижо была очень независимой, оплачивала учебу и все свои расходы сама, работая переводчиком, никогда ни у кого ничего не просила.

На этот вопрос Сижо не ответила. Но почему-то Тун Сяоя увидела на ее лице печаль и сострадание.