Злодейские будни в постапокалипсисе (Часть 7)

Аромат лапши разносился по салону, возбуждая аппетит, но вкус ее был уже не таким восхитительным.

Какой-то третьесортный философ однажды сказал, что любовь обычного человека подобна лапше быстрого приготовления: дешевая, выглядит аппетитно, но на самом деле вредная и пресная.

«Что за чушь лезет мне в голову?» — Сун Жань покачала головой, отгоняя ненужные мысли, и продолжила есть.

— Эх, сюда бы овощей добавить, — вздохнул Чжан Шань, уплетая лапшу. — И сосисок… Хотя нет, лучше всего рис с мясом и овощами. Свинина с зеленым перцем — вот это вкуснотища! Интересно, когда мы доберемся до базы?..

— Скоро, — ответил Цинь Хаожань. — Мы уже пересекли границу. Я сегодня утром прикинул, что завтра днем должны быть на месте.

— Правда, брат Цинь? Вот здорово… — Чжан Шань, видимо, очень устал от лапши. — У меня уже во рту все болит! Как же хочется нормальной еды! Свинину с чесноком, ммм… Этот аромат… мне даже снится!

— Не факт, — лениво охладила его пыл Сун Жань. — Мы еще не знаем, что там на базе. Вместо свинины с чесноком, может, там человечину едят.

— А? — Чжан Шань чуть не подавился лапшой. — Правда?!

— Шучу, — Сун Жань рассмеялась. — Поверил, что ли?

— Доктор Сун, зачем вы меня пугаете? — обиженно пробормотал Чжан Шань, придя в себя. — Я же могу поверить…

— Человечину, конечно, не едят, — объяснил Цинь Хаожань. — Но на базе могут быть свои конфликты, и нам, как чужакам, может не хватить ресурсов. Это нормально.

Чжан Шань немного успокоился. — Точно… Мы же не зомби, зачем нам человечина?

Он огляделся и, заметив, что кого-то не хватает, спросил Цинь Хаожаня: — Брат Цинь, а где Мяомяо? Почему она не ест?

На пару секунд повисла неловкая тишина.

Чжан Шань, видимо, понял, что задал глупый вопрос. — Ну… Хе-хе… Лапша никуда не денется, может, она потом поест.

Цинь Хаожань слегка кивнул, сохраняя невозмутимый вид, и ничего не сказал, лишь на мгновение задержал взгляд на Сун Жань.

Сун Жань сделала вид, что не заметила этого, и начала убирать остатки еды. В такое время все экономили, даже бульон от лапши выпивали до последней капли. Оставались лишь жирные пятна и одноразовая посуда, которую было легко убрать.

Тишина затягивалась.

— Ладно… Пойду за руль, — Чжан Шань, почувствовав неловкость, поспешил пересесть на переднее сиденье и завел машину.

Сун Жань зевнула и сказала Цинь Хаожаню: — Я пойду спать. Немного устала. Потом ты сменишь Чжан Шаня, а вечером я поведу.

— Сун Хань, — окликнул ее Цинь Хаожань.

— Что? — «Почему он снова называет меня этим вымышленным именем?» — подумала Сун Жань.

— Я говорю серьезно, — сказал Цинь Хаожань. — Не могла бы ты… забыть о том, что… о том, что у меня были отношения с Мяомяо?

— А, понятно, — Сун Жань потянулась. — Если больше ничего нет, я пойду спать.

С этими словами она ушла.

У Цинь Хаожаня вдруг разболелась голова. Ему казалось…

Казалось, что он сам с собой расстается и сам с собой начинает новые отношения.

Он вздохнул, опустил голову и сел на пассажирское сиденье. За окном мелькали заросли кустарника.

Внедорожник мчался по горам и равнинам.

Пейзаж за окном монотонно менялся. Через два-три дня они увидели высокую стену базы, обнесенную колючей проволокой под напряжением.

В обычное время такое сооружение выглядело бы мрачно, но сейчас, в мире, полном зомби, оно означало безопасность.

Оглядевшись, они увидели, что у забора собралось немало людей. Они тихо переговаривались или просто стояли с безучастным видом, но внутрь не заходили.

— Что происходит? Они что, не пускают людей? — спросил Чжан Шань.

— Давайте спросим кого-нибудь, — предложила Сун Жань.

Они вышли из машины.

Не успели они никого спросить, как увидели ту самую группу, которую встретили по дороге. Мужчина с хитрым лицом все еще был с красивой беременной женщиной, только ее живот стал еще больше.

Присмотревшись, они увидели в толпе Ли Ши, который ушел от них. Рядом с ним стояла миловидная девушка. Похоже, его предательство окупилось.

Мужчина с хитрым лицом, видимо, узнал их и довольно приветливо подошел к Цинь Хаожаню. — Здорово, братишка! Давно не виделись! Как дела?

— Нормально, — коротко ответил Цинь Хаожань, не желая вдаваться в подробности. — Почему вы не заходите внутрь?

— Это долгая история, — вздохнул хитрый мужчина. — На этой базе все строго. Ресурсов мало, поэтому они берут только три категории людей: во-первых, сильных бойцов, во-вторых, врачей, особенно хирургов. И тем, и другим нужно пройти испытания. В-третьих, тех, у кого много припасов или ценная информация. Если вклад достаточно большой, можно провести с собой людей. У нас в команде есть врач и кое-какие припасы, но этого недостаточно, чтобы провести всех. Вот и ждем своей очереди. Брат, вам тоже будет непросто туда попасть. Может, объединимся и пойдем на север?..

— Спасибо, но нет, — ответил Цинь Хаожань и, повернувшись к своим, сказал: — Пойдемте.

— Ах ты… — Хитрый мужчина разозлился на такое неуважительное отношение и хотел было обругать их, но передумал. — Тьфу! — сплюнул он. — Пошли отсюда! — И, ругаясь, он увел свою группу.

Очевидно, он понял, что небольшая группа Сун Жань имела преимущество: им нужно было меньше ресурсов, чтобы провести своего человека, и шансы попасть на базу были выше.

А его большая группа не могла себе такого позволить!

Когда хитрый мужчина ушел, Ли Ши обернулся, и в его глазах читалось сожаление.

Никто не обратил на него внимания. Они пошли на юг и вскоре увидели небольшую железную дверь. Рядом сидел человек, который занимался регистрацией. Увидев их, он поднял глаза. — На испытания? Сразу говорю, инвалидов не берем, хоть на коленях умоляйте.

— Да, — коротко ответил Цинь Хаожань. — Я военный. — Он посмотрел на Сун Жань. — А это врач.

— Я тоже военный, с братом Цинь! — добродушно добавил Чжан Шань. — У нас еще один человек. Она не будет проходить испытания, просто отдаст припасы. Сколько нужно?

Похоже, их предложение заинтересовало регистратора. Он поднял глаза и протянул Чжан Шаню листок: — Сами смотрите.

Чжан Шань взял листок. Это было что-то вроде листовки с описанием базы и таблицей обмена ресурсов на «баллы». За каждый вид ресурсов давалось определенное количество баллов. Например, 20 баллов давали право войти на базу, а за килограмм еды давали один балл.

Внизу было написано, что после входа на базу ресурсы можно будет получить за баллы.

Прикинув в уме, они поняли, что их запасов хватит, чтобы провести Лю Мяомяо, и еще останется немного еды и вещей.

— Тогда мы обменяем 20 баллов, чтобы Мяомяо прошла, а остальное оставим себе. Так можно? — спросил Чжан Шань, изучив таблицу.

Регистратор, видимо, устал от вопросов. — Все ресурсы обмениваются на баллы. На базе вам выдадут все необходимое. Хотите обменять — обменивайте. Без вариантов.

Его высокомерный тон и драконовские условия вызвали у них неприязнь.

Обменять все, что у них есть, на какие-то абстрактные баллы, не зная, что творится на базе… Стоит ли оно того?

Нахмурившись, они отошли в сторону, чтобы обсудить это. — Они еще даже не пустили нас, а уже ведут себя так высокомерно! — возмутился Чжан Шань. — Что же будет, когда мы попадем внутрь? А вдруг они просто заберут наши припасы и ничего не дадут взамен? Может, лучше пойдем на юг? Брат Цинь, как ты думаешь?

Цинь Хаожань еще не успел ответить, как вдруг заговорила Лю Мяомяо: — Хаожань, я действительно могу видеть будущее. Скоро зомби мутируют, и на базе будет гораздо безопаснее. Там строгий контроль и регулярная выдача припасов… Я говорю правду!

Последние слова она произнесла с такой искренностью и отчаянием, словно пыталась убедить их любой ценой.

Цинь Хаожань никак не отреагировал, лишь повернулся к Сун Жань: — Сун Хань, как ты считаешь?

К его удивлению, Сун Жань кивнула: — Я согласна. Когда я дежурила ночью, зомби стали сильнее и быстрее. С нашими ресурсами и силами нам будет сложно выжить. Я посмотрела описание базы. Там есть огороды, домашний скот, замкнутый цикл производства. Там будет гораздо лучше.

Чжан Шань, выслушав ее, кивнул: — Да, доктор Сун права. Я погорячился. У них есть на что рассчитывать, вот они и задирают нос!

— Хорошо, тогда решено, — сказал Цинь Хаожань и повел всех обратно к пункту регистрации.

Лю Мяомяо, идущая позади, сжала зубы.

Почему? Ведь это она первая предложила!