Пока все сомневались, тот ли это профессор Снейп, сам профессор Снейп своим поведением доказал, что он… всё тот же профессор Снейп.
Он сталкивался с едкими насмешками Гарри, выслушивал язвительные замечания Рона, видел ошибки Драко, но ничего не говорил, а просто давал им советы.
Однако все заметили, что Снейп явно послушал Холла. На словах он ругал всех, но ни разу не снял баллы с Гриффиндора и не добавил Слизерину.
К концу урока все чувствовали, будто побывали на поддельном уроке зельеварения, так что эта история с невероятной скоростью разнеслась по школе в нескольких вариантах.
Например, когда Холл обедал в большом зале, он услышал, как несколько девушек с «Пуффендуя» рассказывали, что утром Холл побил Снейпа, и тот стал послушным.
Услышав эту версию, Холл чуть не подавился тыквенным соком.
− Они что, думают, что профессор Снейп слабый? – спросил Холл у Гарри, Рона и Гермионы.
− Думаю, они считают тебя сильным, – сказал Рон. – Мои старшие братья говорили, что профессор Снейп ужасно пристрастный. Увидеть, как он хорошо относится к «Гриффиндору», – сложнее, чем получить все «Превосходно» на ТРИТОНе.
− Что такое ТРИТОН? – спросил Гарри.
− Это экзамен на звание квалифицированного волшебника, который мы будем сдавать на седьмом курсе, – сказала Гермиона. – Холл, будь осторожен. Я слышала от старшекурсников, что профессор Снейп злопамятен. Будь осторожен, он может тебе отомстить.
«Не может быть? Профессор Снейп…» Как только Холл дошёл до этого места в своих мыслях, он вспомнил, как во время своего первого прочтения оригинальной книги Снейп, чтобы отомстить профессору Люпину за то, что тот чуть не убил его, когда обратился в оборотня, специально раскрыл личность Люпина. Поэтому Холл чувствовал, что вероятность того, что Снейп будет мстить исподтишка, довольно высока.
− В общем, я буду осторожнее.
На уроке полётов Мадам Хуч отвела первокурсников «Гриффиндора» и «Слизерина» на поле для квиддича.
На самом деле Холл не понимал: все профессора знали, что эти два факультета считаются заклятыми врагами, но по какой-то причине их часто ставили вместе. Это было сделано специально?
Даже если бы Холл не был пришельцем из другого мира и не знал сюжета оригинала, просто немного узнав эти два факультета, он мог бы с уверенностью сказать, что, если поместить их вместе, отсутствие неприятностей уже будет хорошей новостью.
Вот и она, неприятность. Мадам Хуч только что учила новичков пользоваться мётлами, как Невилл случайно взлетел, а потом упал и сломал руку.
Мадам Хуч отвела Невилла в больничное крыло к Мадам Помфри. Уходя, она предупредила всех, что никому нельзя летать без разрешения, иначе нарушителя исключат из «Хогвартса».
Холл на это только хмыкнул. Как же! Будто «Гриффиндор» и «Слизерин» не станут искать неприятностей друг у друга! Да чтобы такое случилось, Волан-де-Морту пришлось бы пожать руку Дамблдору! К тому же, это предупреждение Мадам Хуч было просто смешным: никто, кроме Дамблдора, не имел права исключать учеников.
И, конечно же, неприятности не заставили себя ждать. Драко поднял с земли Напоминалку, выпавшую из рук Невилла, и стал насмехаться над ним. Ну всё, это был явный вызов «Гриффиндору». Поэтому наш храбрый гриффиндорец Гарри тут же бросился вперёд и справедливо осудил Драко за его грубость.
И вот они уже оба парили в небе на мётлах.
− Надо сказать, Гарри неплохо летает, – прокомментировал Холл, наблюдая за происходящим с земли.
− Холл, Гарри исключат! Мы должны его остановить, пока его не заметили профессора, – взволнованно сказала Гермиона.
Холл посмотрел на Гермиону странным взглядом. Как бы это сказать? Как на дурочку.
− Гермиона, профессора не станут исключать учеников за то, что те летают без разрешения. Максимум, что им грозит, – это отработка, – сказал Холл. – К тому же, Малфой так хвастался, что он мастерски летает. Так пусть Гарри покажет ему, что такое настоящее мастерство полёта.
Перед уроком полётов Драко всё время хвастался, что он мастерски летает, и даже уклонялся на метле от магловских самолётов. Ха, если бы Драко мог увернуться от самолёта, полагаясь на свою реакцию, то маглам не пришлось бы беспокоиться о том, что птицы столкнутся с самолётом.
Вскоре Драко обнаружил, что его навыки полёта совершенно не идут ни в какое сравнение с навыками Гарри. Он просто выбросил Напоминалку, а Гарри идеально ее поймал.
Красиво!
Холл видел, что шар полетел в сторону кабинета профессора Макгонагалл, и догадался, что профессор Макгонагалл, должно быть, видела блестящее выступление Гарри. Хотя профессор Макгонагалл была справедливой и строгой, она сама когда-то была очень талантливым игроком в квиддич. На седьмом курсе она получила серьёзную травму – сотрясение мозга и несколько переломов рёбер – во время матча со «Слизерином» за Кубок по квиддичу из-за нарушения правил со стороны соперника. Поэтому профессор Макгонагалл, можно сказать, «затаила злобу» на «Слизерин» и всей душой желала, чтобы этот факультет потерпел сокрушительное поражение. Позже, хотя она и бросила квиддич после окончания школы, её амбициозная натура заставляла её возлагать большие надежды на свою группу и присматриваться к выдающимся игрокам.
Теперь, когда появился такой мастер, как Гарри, разве могла профессор Макгонагалл упустить его?
Когда появилась профессор Макгонагалл и позвала Гарри, Драко обрадовался и стал хвастаться своим однокурсникам со «Слизерина». Холл посмотрел на Драко тем же взглядом, каким только что смотрел на Гермиону. Это проявление умственной отсталости? Ему не терпелось увидеть лицо Драко, когда тот узнает, что Гарри не только не исключили из «Хогвартса», но и сделали самым молодым ловцом «Гриффиндора» за целый век.
На уроке заклинаний профессор Флитвик, в котором, по слухам, текла кровь гоблинов, стоя на стопке книг, учил всех заклинанию левитации.
Хотя этот профессор Флитвик на первый взгляд казался не самым презентабельным, он, возможно, был третьим по силе волшебником после Дамблдора и Снейпа. Даже профессор Макгонагалл не обязательно смогла бы его победить. Посмотрите на двух людей, стоявших перед профессором Флитвиком: это были не простые люди. Один был наравне с Волан-де-Мортом, другой мог сразиться с Волан-де-Мортом и продержаться пару раундов. Из этого можно сделать вывод, что сила профессора Флитвика определённо не была низкой.
− Итак, дети, заклинание левитации – «Вингардиум Левиоса», – произнёс профессор Флитвик тонким, звенящим голосом. – Произносите чётко, иначе у вас получится то же, что и у одного молодого волшебника на моём первом уроке. Бедняжка, хотел, чтобы на него свалился барсук, а в итоге отрастил себе на подбородке рога. Пришлось исправлять… – профессор Флитвик многозначительно посмотрел на класс. – Я бы не советовал вам проверять на себе, насколько хорошо я умею исправлять последствия неправильно произнесённых заклинаний!
Холл уже давно в совершенстве овладел этим простым заклинанием начального уровня, но не хотел выглядеть слишком уж гениальным, поэтому специально сделал несколько неудачных попыток. Однако его результат всё равно был одним из лучших, поэтому, заскучав, Холл стал помогать Гарри, который был с ним в паре, тренироваться в заклинании левитации.
− Вингардиум Левиоса, Вингардиум Левиоса… – бормотал Рон, размахивая волшебной палочкой, но перо перед ним не шевелилось.
− Рон, Рон, помедленнее! – вскрикнула Гермиона, отстраняясь от размахивающей палочки Рона. – Ты сейчас мне глаз выколешь! И произноси правильно! Ты неправильно делаешь ударение, надо – Вингардиум Левиоса!
Рон сердито посмотрел на Гермиону и уже хотел что-то сказать, как вдруг раздался взрыв, и внимание всего класса было приковано к Симусу. Лицо Симуса было всё чёрным, а Невилл, который был с ним в паре, тоже пострадал – половина его лица почернела.
− Профессор, можно нам другое перо? – спросил Невилл.
После урока Гарри, Рон, Симус, Невилл и Холл шли вместе. Сначала они болтали о том, как Симус превратил заклинание левитации во взрывное, но потом разговор почему-то перешёл на Гермиону.
− Книжка с заклинаниями у неё не захлопывается! А? И всё выпендривается! – возмущался Рон. – Удивительно, откуда у таких всезнаек берутся друзья!
Случилось неловкое молчание. Мимо них, всхлипывая, пробежала Гермиона.
− Она, кажется, слышала… – пробормотал Гарри.
Холл подумал, что у него с Гермионой довольно хорошие отношения, поэтому извинился и, отойдя от Гарри и остальных, пошёл в ту сторону, куда ушла Гермиона.
Из-за хитрого устройства «Хогвартса» Холлу потребовалось много времени, чтобы найти Гермиону. На улице уже стемнело.
Гермиона пряталась в женской уборной и плакала. Холл неловко постучал в дверь кабинки, где находилась Гермиона.
− Гермиона, ты там? – спросил Холл.
− Холл, хнык… я здесь… хнык… Что тебе нужно? – Гермиона всё ещё всхлипывала.
Похоже, Гермиона проплакала весь вечер.
− Скоро ужин. Сегодня Хэллоуин, и в большом зале будет много всего вкусного, – сказал Холл. – Открывай, пойдём в большой зал.
Какое-то время Гермиона молчала, а потом вышла из кабинки.
Холл увидел, что на лице Гермионы всё ещё виднелись следы от слёз, а глаза покраснели и опухли от долгого плача. Конечно, Холл в этот момент не почувствовал ничего романтичного. В конце концов, Гермиона всё ещё была ребёнком. Ну кто, глядя на плачущего ребёнка, станет думать о об этом?
Что? С тобой такое бывало? Ладно, ты победил.
Холл взял Гермиону за руку. Её рукав был мокрым от слёз.
− Гермиона, почему ты так заботишься о том, что думают другие? – тихо спросил Холл.
Они с Гермионой сели на ступеньки кабинки – к счастью, туалеты в «Хогвартсе» были не такими, как в Китае.
− На самом деле… на самом деле я всегда была очень застенчивой, – тихо сказала Гермиона. – Когда я получила письмо, я действительно была очень счастлива. Мои родители тоже гордились мной. Но в тот день, когда я пошла на Косую аллею, я встретила волшебников из волшебных семей. Они смеялись надо мной, говорили, что я – грязнокровка, что я глупая и не смогу научиться магии.
− Поэтому после этого дня я закрылась у себя в комнате и прочитала все купленные книги по магии, запомнив их наизусть. Придя в «Хогвартс», я тоже очень старалась, каждый день пропадала в библиотеке.
− Я всегда думала, что если буду стараться, то смогу найти друзей… Но сегодня Рон сказал… – Гермиона снова заплакала, крепко сжимая руку Холла. – Да, кто я такая? Неудивительно, что у меня нет друзей! Уууу!
Гермиона прижалась к плечу Холла и разрыдалась.
Вообще-то в любом другом месте это была бы очень красивая сцена: девушка в твоих объятиях, слёзы катятся по щекам…
Но это был туалет!
Хотя в туалетах «Хогвартса» никогда не было неприятного запаха благодаря магии, но всё равно обстановка не располагала к романтике.
− Ладно, Гермиона, не расстраивайся так, – Холл почесал затылок другой рукой. – Может, мне сходить за Роном, и ты его ударишь?
Гермиона перестала плакать, но всё ещё держала Холла за руку и смотрела на него.
− Или можешь меня вместо Рона побить. У нас же у обоих рыжие волосы.
Посмотрев на рыжие волосы Холла, которые явно отличались от огненно-рыжих волос Уизли, Гермиона рассмеялась, а потом сердито посмотрела на Холла.
Увидев, что Гермиона больше не плачет, Холл повёл её к выходу, но, когда они подошли к двери туалета, то увидели тролля.
Тролля!