Глава 7 (Часть 2)

Мелодия «Крутой девчонки» в аранжировке Ким Юхи приобрела модное звучание фанка, смешанного с ретро-диско. Получилось невероятно круто.

Особенно душевным штрихом стали вставки саксофона.

Все присутствующие в студии, едва услышав вступление, начали покачивать головами в такт музыке. К приходу кульминации Юхи уже не могла усидеть на месте и, вскочив, начала отбивать ритм всем телом.

— У-ху! — воскликнул звукорежиссёр, тоже вскакивая и неуклюже пританцовывая, чем вызвал всеобщий смех.

Даже обычно не танцующий О Хёк поддался всеобщему веселью. Небольшая студия превратилась в настоящий танцпол. Если бы кто-то заглянул внутрь, не зная, что происходит, то мог бы подумать, что все присутствующие под чем-то и вызвать полицию.

Когда песня закончилась, «музыканты», не привыкшие к таким активным движениям, с взмокшими лбами, но довольными улыбками, упали обратно на диван.

— Ты правда впервые работаешь в стиле фанк? — восхищённо спросил Хэёль. — Это просто потрясающе!

— Невозможно удержаться от танца! — подхватил звукорежиссёр, всё ещё находясь под впечатлением. Ему хотелось прослушать песню ещё раз.

— Серьёзно, это демо можно выпускать как сингл. Оно практически готово.

Юхи немного смутилась от такой похвалы. — Неужели всё настолько хорошо?

— Да, очень хорошо, — серьёзно подтвердил О Хёк, посмотрев на неё.

— Есть один момент: слишком много английского в тексте. Можно заменить на корейский. Но в целом песня отличная, мне даже добавить нечего.

— Хорошо, — кивнула Юхи, взяла блокнот с текстом и начала вносить правки.

Заменить английский на корейский казалось простой задачей, но на деле всё оказалось сложнее. Как и в рэпе, в текстах песен важна рифма. Из-за правок приходилось практически переписывать половину текста.

Однако Юхи это не испугало.

Пока она работала над текстом, Хэёль и звукорежиссёр вернулись к записи, а О Хёк отправился в ближайший супермаркет за самгёпсалем и листьями салата для вечернего ужина.

Рядом со студией находилась мансарда О Хёка с открытой террасой, откуда открывался вид на ночной Сеул. Предстоял прекрасный вечер: обсуждение творчества, ароматный самгёпсаль на гриле… Что может быть лучше?

К возвращению О Хёка Юхи почти закончила с текстом. Пока звукорежиссёр был на месте, она записала новую демо-версию.

После записи они позвали остальных участников Hyukoh и все вместе отправились в мансарду О Хёка.

Парни купили пиво, но Юхи, конечно же, была ещё несовершеннолетней, поэтому О Хёк специально взял для неё пару бутылок колы.

Под шипение жарящегося мяса и хлопки открывающихся бутылок с пивом и колой, обычно немногословные ребята разговорились.

— Кроу поступила в Беркли? — удивлённо спросил Хэёль.

О Хёк, положив себе в рот кусок мяса, обмакнутый в крупную соль, подтвердил: — Да, на джазовое фортепиано.

Поступить в Беркли с джазовым фортепиано — это ещё более впечатляюще, чем просто поступить в Беркли.

Юхи, только что вышедшая из ванной, услышала их разговор. — Но я проучилась там всего год и бросила.

— Погоди, тебе же… 18 (по корейским меркам)?

Юхи кивнула, села, скрестив ноги, взяла палочки и небрежно бросила: — Училась экстерном.

Хэёль потерял дар речи. Кроу оказалась настоящим гением.

Это было просто невероятно.

Теперь стало понятно, почему её аранжировки так хороши. Кто из студентов Беркли не талантлив? Это же Беркли!

Музыкальный колледж Беркли, который окончили такие известные музыканты и композиторы, как Джон Майер!

От автора:

Примечание 1: J. Хэёль — настоящее имя южнокорейского певца, чьё сценическое имя начинается на букву «Z». Догадались, кто это?